– Не понял, – прищурился он, тут же схватил Дину за шею и повалил на кровать. – Любишь пожестче?
Сердце застучало в такт барабанной дроби.
– О, да, еще как люблю! – подхватила Дина. – Давай, ударь меня. Это меня так заводит. Разорви на мне одежду, давай же!
Это будет лучшим, что может сделать этот урод – ударить ее, чтобы можно было снять побои; порвать одежду, которая станет уликой. Дина готова была стерпеть все, лишь бы рыбка не сорвалась с крючка.
Ярик, недолго думая, перевернул Дину на живот и, схватив за волосы, дернул на себя. Она мотнула головой, чтобы в его ладони остался клок волос. Ластоверов схватился за топик и потянул. Ткань затрещала под грубым натиском. Он взялся за лифчик и хотел было его стащить, только Дина перевернулась на спину и нервно глянула на часы. Ну, где же «свидетель»? Если им сейчас не помешают, все выйдет из-под контроля! Ее затрясло от мысли, что этот урод снова может надругаться над ней. Нет, она этого не допустит! Не в этот раз!
Ярик схватил Дину за запястья и завел руки над головой. Тугой ком застрял в горле, мешая дышать. Страх, вместо того, чтобы отступить, лишь сильнее забился в груди.
«Все будет хорошо! – словно в бреду повторяла про себя Дина. – Все будет хорошо!» Паша не даст ее в обиду! С этой мыслью она начала сопротивляться напору Ярика, надеясь на то, что на запястьях останутся синяки.
– Ну, как, тебе нравится такая игра? – спросил он, целуя ее грудь, торчащую из лифчика.
Разжал пальцы. Дина тут же вцепилась ногтями в его лицо, оставляя отметины, которые сыграют свою роль в суде.
– Охрнела, с*ка?! – возмутился Ластоверов и ударил ее по лицу.
Щеку обожгла резкая боль.
– Отвали от меня! – закричала Дина, но взяла себя в руки и, уняв дрожь, внутренне настроилась на победу. – А теперь остановись и подумай.
– Не понял, – Ярик заглянул в глаза, нависая сверху.
– Хочешь знать, где мы встречались? – продолжила Дина, с ненавистью смотря в его глаза. – Семь лет назад мы с тобой жили на одной лестничной клетке. Мне было всего пятнадцать, когда ты насильно загнал в меня свой гребаный член! – со всей злостью бросила она ему в лицо. – И сейчас ты заплатишь за это, урод!
Она плюнула в Ярика. Со слюной будто выплюнула всю обиду. Тот словно озверел, схватил ее за шею и прижал к матрасу. Воздуха катастрофически стало не хватать.
– Ничего у тебя не выйдет, драная шлюха! И как я сразу не понял? Ты же сама легла под меня. Хотела выставить все, как изнасилование. Решила со мной поиграть? Ну, давай поиграем.
Пульс забился в висках, больно сдавливая их. В голове зашумело. Чувство безысходности накатило на Дину, из глаз брызнули слезы. Воздуха становилось все меньше и меньше.
В этот момент дверь в комнате скрипнула. Ярик убрал руки, и Дина закашлялась, хватая ртом воздух, схватилась за шею и перевернулась на бок.
– Советую тебе валить отсюда, урод! Или через несколько минут здесь будет полиция, – прокашлявшись, сквозь пелену слез пробормотала Дина.
– Ах, ты, тварь!.. – рявкнул Ластоверов и, наградив ее ненавистным взглядом, выскочил из комнаты.
Трясущимися руками Дина достала из кармана шорт упаковку от презерватива и бросила у кровати. Потом надорвала кружева у лифчика, растянула на себе стринги и разревелась. Вложила в эти слезы и всю боль, и всю радость. Наконец-то этот поддонок получит сполна!
Она сползла с кровати и обняла себя за плечи, изображая жертву. Вскоре в комнату влетел Паша, а за ним толпа зевак.
– Дина! – он опустился рядом и нежно приподнял ее заплаканное лицо. – Что Яр с тобой сделал?
Она сильнее разревелась и уткнулась ему в плечо.
– Он… – всхлипывала Дина. – Он меня изнасиловал.
Позади раздались вздохи. Девчонки ахали, а парни грозились убить Ярика. Если они поверили, то и судья не останется равнодушным.
– Я хотела переодеться… поднялась наверх, а он… Он подошел сзади и начал приставать…
Дрожь никак не уходила. Мерзкие прикосновения Ярика до сих пор чувствовались на коже.
– Ребят, пожалуйста, оставьте нас вдвоем, – попросил Паша, а когда дверь за ними захлопнулась, продолжил: – Дина, ты с ума сошла? Что это еще была за самодеятельность?! Я чуть не свихнулся. Думал, он, правда, что-то с тобой сделал.
– Фу-у-у, – выдохнула она и прошептала: – значит, другие тоже поверили, а, значит, план сработал.
Дина прильнула к Паше, не веря, что все получилось. Дело за малым.
– Паш, нам нужно заняться любовью. Чтобы гинеколог не подкопался. Должны остаться не только его следы, но и мои тоже. У нас ведь, типа секс был. У меня не может быть там совсем сухо, – усмехнулась Дина.
В объятиях Паши было так хорошо, что все страхи отступали.
– Ты сумасшедшая, – прошептал он.
– Наверно. Но ты ведь меня все равно любишь?
– Люблю.
– Тогда давай займемся любовью.
– Разве я могу отказаться от такого заманчивого предложения? – Паша поджал губы и принялся целовать ее тело, минуя порванную одежду.
Он сдался.
Задрал топик, который и без того еле держался на Дине, провел языком от пупка до груди, добрался до губ. Боже, что же его язык вытворял! Такой теплый и влажный! Внизу живота тут же скрутился узел возбуждения, в промежности стало влажно. Да так, что Дина засмущалась. Так сильно хотела своего мужчину. Первого и, надеялась, что последнего в своей жизни. Пашка спустил штаны и, надев презерватив, отодвинул полоску джинсовых шортиков в сторону. Потом нежно вошел в Дину, отчего она приоткрыла рот, но стон сдержала. Не хотела привлекать лишнее внимание к себе.
– Никогда не привыкну к этому ощущению, – улыбнулась она, обхватив шею Паши руками. – Не думала, что бывает так хорошо.
Спустя пару часов Дина и Паша уже ехали в приемный покой, чтобы снять побои и зафиксировать факт изнасилования. Полиция осмотрела дачу в ту же ночь, наведались к Ластоверову, но он бесследно исчез. Да не может этого быть! Неужели, снова сбежал, гадина?
Глава 22
Люська Звонарева стала частым гостем в доме Яны с тех пор, как пришлось вернуться в Канашево. И вот сейчас она снова пришла к подруге, чтобы помочь с малышом. Опытная мамашка могла научить Яну многим вещам, которые та только начала осваивать.
Наконец-то Тёмочка уснул. Яна поцеловала его в мягкую розовую щечку и положила в кроватку, которую сделал Стёпа. Она была благодарна ему за все и даже жалела, что не отвечала на его чувства. А ведь из него бы получился замечательный отец для Тёмки.
– Ян, – прошептала Люсьен, которая сидела на диване, – ты вообще, собираешься рассказать своему Стасу о сыне? Он ведь его отец, имеет право знать.
