* * *
В то же самое время Пола, наплававшись в бассейне, пила на террасе кофе и свежевыжатый апельсиновый сок. Смотрела на залив. Солнце уже встало. Освещало восхитительным карамельным светом лазоревую воду. Белые паруса скользящих яхт отбрасывали длинные тени.
Пола позвонила.
Вздыхая, явилась Венера.
– Что, профессор уже встал? – не оборачиваясь, спросила Пола.
– Нет, мэм.
– Разбуди.
– Оне ругаются, если их будят до одиннадцати.
– Разбуди, корова! Немедленно!
– Да, мэм.
– И пусть сразу же придет ко мне!
– Да, мэм.
– Ступай. Нет, дай мне телефон. И записную книжку.
А теперь – отвали.
Пола, сверяясь с книжкой, набрала номер.
– Привет, Джейк. Как бизнес?
Джейк был полон лучезарного энтузиазма:
– Прекрасно! Я рад тебя слышать, Пола! Как ты поживаешь?
– Великоле-епно, – протянула она лениво. – Скажи мне, Джейк: кому ты продал дом на Марин-драйв, восемьдесят восемь – десять?
Секундная пауза.
– Никому, Пола. Он no-прежнему продается. А что, желаешь купить?
– Я подумаю, Джейк. Пока.
Она нажала на "отбой".
Произнесла вслух, имея в виду русского джоггера:
"Что за наглый тип!"
На террасу осторожно заглянул профессор. Он был нечесан, в халате.
– Подойдите ко мне, – резко сказала она, не оглядываясь.
Профессор, шлепая своими дурацкими русскими тапочками, приблизился.
– Вы знаете этого человека? – она не глядя протянула руку с визиткой мистера Дмитрия Полу-Как-Его-Там. Профессор осторожно взял из ее пальцев карточку, Вчитался, близоруко щурясь.
– Полуянов… – сказал испуганно:
– Н-нет, я его не знаю.
– Уверены?
– Д-да. Кажется. – Облизнул губы, поправился:
– Д-да, я совершенно уверен.
– Я хочу знать об этом парне все, – заявила Пола, по-прежнему не оглядываясь. Смотрела сквозь стеклянную стену на далеко раскинувшуюся светло-голубую бухту. – Включайте все свои связи в России. Звоните куда хотите. И, позволю себе напомнить, – голос ее саркастически дрогнул, – что уже изобрели такой замечательный источник информации, как Интернет. Срок вам – сегодня, до трех дня.
Профессор спросил подобострастно:
– Полуянов – это его настоящее имя?
– Не знаю. Будем считать, что да. , – Осмелюсь заметить… Занимаясь этим, кх-мм, дополнительным делом, я должен буду отложить свою, мм-м, основную работу.
– Сама знаю! Основное – пока отложите. Но я хочу знать об этом парне, Полу-Иванове, все знать. Прямо сейчас. Ступайте.
Когда профессор покинул террасу, она встала и плотно прикрыла дверь. За проклятым русским замечалась привычка подслушивать. Когда Пола убедилась, что профессор ушлепал, она набрала еще один номер.
* * *
В то же самое время Дима одевался после душа в номере своего задрипанного мотельчика.
"Клюнет или не клюнет? – думал он. – А она чертовски хороша. В жизни даже лучше, чем на фотографии.
Ну и что, что она на десять лет старше меня. Какая стройная. И что за грудь роскошная! Какие глаза! Сразу видно: стерва. Ох какая стерва… И – богачка. Черт возьми: оказывается, запах денег возбуждает не только глупых женщин, но и умных мужчин. И меня тоже. Да, деньги – сильнейший афродизьяк".
Диме на секунду представилось стройное тело Полы в обтягивающем спортивном костюме, ее глубокие глаза…
"Черт возьми, да я ведь хочу ее!.."
Его дружок отозвался на воспоминание о Поле мощной эрекцией.
"Интересно, позвонит она мне или нет?.. А ведь оказалось, что она, как и все женщины, падка на комплименты. Она прямо-таки плыла от моих комплиментов…
И глаза у нее – типичные глаза одинокой женщины. Пару раз в них было написано: я тебя съем, мальчик… Наверное, позвонит…
А если – нет?.. Если нет, – усмехнулся он, – завтра к шести утра поеду к ее дому. На очередную пробежку. Хотя чертовски не хочется снова вставать в такую рань".
* * *
День клонился к вечеру. Солнце собиралась закатиться за противоположный берег залива Лонг-Бэй. Белоснежный паром вез через бухту усталых за день клерков.
Беззаботные белые яхты закладывали виражи.
Пола сидела в пластиковом кресле на собственном пляже, на песчаном берегу. Глаза за солнцезащитными очками были плотно закрыты.
Секретарь Пьер только что окончил свой ежедневный доклад. Сделал резюме: три письма требуют ответа, четыре приглашения рекомендуется принять.
– Ответы сочинишь сам, – лениво бросила Пола. – На все приглашения – вежливый отказ. А сейчас позови ко мне профессора.
– Да, госпожа.
Пьер удалился – легкий, несмотря на свой пятидесятилетний возраст, маленький, худенький.
Спустя пять минут, тяжело загребая песок, на берегу возник профессор. Подошел к ее креслу.
Пола не открывала глаз – догадалась о его приближении по тяжелому шуршанию песка.
– Что удалось узнать? – бросила она.
– Вот досье. – Профессор подобострастно протянул папку.
Папка оказалась тонкой.
Пола сняла очки – благо, солнце уже закатилось. Открыла досье. На первой странице – отпечатанный на принтере снимок: черноволосый крепкий русский, нахально смеющийся в объектив. Подпись: "Дмитрий Полуянов, корреспондент газеты "Молодежные вести"
(Москва)".
Это был он, ее утренний незнакомец. Значит, он в самом деле журналист Полуянов. Или… Или – русские затеяли с ней какую-то странную, очень сложную игру?
– Ступайте, профессор, – бросила Пола и углубилась в досье.
* * *
В то же самое время герой этого досье стоял на Мэдисон-сквер и любовался крошечным, с футбольный мяч, бюстом Джорджа Вашингтона. К бюсту прилагались чахлые цветочки и надпись: "Помним навеки".
Издалека Дима увидел, как к нему идет худой, невысокий и немолодой человек. Очень американский человек – гордый и расслабленный. В джинсах, белоснежной водолазке и красном пуловере. Глаза скрыты за темными очками. В руках – небольшой сверток, обернутый в подарочную бумагу. Мужчина подошел ближе. Дима пригляделся.
"Да это же он. Игрек! Неужели?.. Боже, как он обамериканился! И как постарел!.. Значит, и я так же постарел? Всего-то за три года?.."
Игорь Старых, игрок по кличке Игрек, подошел к Диме на расстояние четырех шагов. Слегка картинным жестом сдернул с носа темные очки. Да, это был он. Сухое лицо с чеканными чертами, морщинистая кожа, голубые глаза… О да, он постарел.
