А. И. Микоян говорит, что без взаимопонимания между Хрущевым и Кеннеди, между СССР и США, действительно трудно рассчитывать на сохранение мира, и отмечает, что целями советского правительства, в том числе и его беседы с Кеннеди, являются поиски путей улучшения взаимопонимания между СССР и США по всем спорным вопросам и укрепления, таким образом, мира во всем мире.
«С одной стороны, – продолжает А. И. Микоян, – вы заявляли, что не собираетесь нападать на Кубу, но, с другой стороны, известно, что как на территории США, так и в некоторых странах Карибского бассейна велась военная подготовка значительных групп кубинских эмигрантов. Более того, было объявлено о наборе в американскую армию кубинских эмигрантов для формирования подразделений, говорящих на испанском языке.
Продолжались диверсии против Кубы, деятели из Пентагона выступали с заявлениями, находившимися в противоречии с заявлениями президента. Им вторил, – замечает А. И. Микоян, – „мой хороший друг“ Никсон. Кроме того, все помнят совершенное при содействии США вторжение против Кубы. Я знаю с ваших слов, сказанных Хрущеву, что вторжение в заливе Свиней было подготовлено вашим предшественником, но оно все же состоялось при вашем президентстве». А. И. Микоян повторяет, что советское правительство заявляло правильно, что завезенные на Кубу ракеты предназначались только для целей обороны. «Мы рассматриваем ракеты, которые находились на Кубе, как „сдерживающее“, а вовсе не „наступательное“ средство. Если бы мы хотели напасть на США, то в нашем распоряжении имеются ракеты исключительно большого радиуса действия. Известно, что для испытания таких ракет Советскому Союзу не хватает даже его территории и ему приходится запускать ракеты в Тихий океан неподалеку от берегов США. У нас есть достаточные средства доставки, есть достаточно водородных и атомных бомб. Такие бомбы есть, конечно, и у США. Так что ясно, что 42 ракеты, расположенные на Кубе, предназначались лишь для сдерживания. Всем ясно, что, если бы эти ракеты были применены против США, это означало бы всеобщую войну. Однако ракеты на Кубе предназначались для обороны, находились в руках советских офицеров и не могли быть использованы без нашего приказа. Должен вам сказать в конфиденциальном порядке, не для печати, – замечает А. И. Микоян, – что у нас есть закон, запрещающий передачу ядерного оружия во вторые руки. Мы понимаем, что в данный момент вопрос не ограничивается одной Кубой, речь идет об отношениях между СССР и США. Мы исходим из необходимости постепенного решения всех спорных вопросов и поэтому считаем, что нужно окончательно ликвидировать конфликт вокруг Кубы и перейти к урегулированию других неотложных проблем…»
Дж. Кеннеди замечает, что Никсон может говорить что угодно, но что не он определяет политику США. Никсон действительно критиковал политику нынешнего правительства США в отношении Кубы и СССР за то, что она была слишком «мягкой». Что же касается генералов из Пентагона, то правительство контролирует их заявления. Он не знает официальных лиц, которые бы выступали с предложением о нападении на Кубу.
Кеннеди отмечает далее, что ему пришлось нести ответственность за вторжение на Плайя-Хирон. Но ни весной, ни летом этого года, подчеркивает он, не было речи о вторжении на Кубу.
«Не Куба (что она действительно может сделать против нас?), а действия Советского Союза – вот что имеет для нас значение, – говорит Кеннеди. – Как Советский Союз не хочет нападать на Албанию, так и мы не хотим нападать на Кубу. У Советского Союза и США есть сила, достаточная для того, чтобы уничтожить друг друга, и если мы в каких-то вопросах не будем понимать друг друга, то это может привести к крупному взрыву. Надеюсь, что когда-нибудь Советский Союз поймет это и будет ограничиваться рамками только своей страны, своим внутренним строительством и перестанет поджимать нас. Тогда и США готовы сделать то же самое. А то сейчас, – сказал президент, – создалось такое положение, когда, хотя обе наши страны и не имеют каких-либо территориальных претензий друг к другу, мы сталкиваемся с вами почти повсюду, что в нынешний ракетно-ядерный век связано с большими опасностями для всеобщего мира. Как только где-либо вспыхивает искра революции – ваше присутствие заметно. Вы тут как тут. Надо взаимно избегать обострения обстановки в различных частях света».
А. И. Микоян, касаясь замечания Кеннеди о революциях, ссылается на пример с Кубой. «Мы, Советский Союз, ничего заранее не знали о готовящемся на Кубе вооруженном восстании во главе с Ф. Кастро и никак не вмешивались в это восстание, которое закончилось тем не менее таким замечательным успехом. А американцы имели там свое посольство, послушное правительство, там действовали американские монополии. Разве президент не знает всего этого? (Кеннеди тут же подтвердил, что они твердо знают, что Советский Союз тут был совсем ни при чем.)
Если быть реалистами, – продолжал А. И. Микоян, – то надо признать, что революции вспыхивают не потому, что тут присутствует мифическая „рука Москвы“, а потому, что в той или иной стране созрели для этого социальные, экономические и политические условия. Революции были и будут. И в странах Америки они победят. И у вас, в США, победит. Возможно, вам самому придется оказаться в роли Ф. Кастро, который, не будучи марксистом, повел Кубу к социализму».
Дж. Кеннеди рассмеялся, сказав: «Не я, но мой младший брат может оказаться в таком положении».
А. И. Микоян говорит, что политика советского правительства, возглавляемого Н. С. Хрущевым, заключается в том, чтобы шаг за шагом решать все проблемы и укреплять мир. «Мы стремимся устранить все очаги опасности и уже многого достигли в этом направлении. В случаях, когда нам не удается найти решение спорных проблем, это происходит лишь потому, что мы не встречаем понимания со стороны западных держав.
Назревшие вопросы надо решать, а не оставлять их в подвешенном состоянии, что всегда чревато новыми опасными вспышками конфликтов. Мы за то, чтобы решать вопросы, а не уходить от них, ибо уйти от этого, если говорить откровенно, невозможно…»
А. И. Микоян говорит, что в обмене посланиями между Н. С. Хрущевым и Дж. Кеннеди есть основа для урегулирования кубинского вопроса. Советская сторона, основываясь на посланиях Н. С. Хрущева и Кеннеди, разработала совместно с правительством Кубы проект протокола и включила в него ряд положений, выдержанных в духе этих посланий. К сожалению, представители США отвергли этот проект. Но к настоящему времени мы договорились с представителями США на переговорах в Нью-Йорке о двух важных моментах:
1. Документ, оформляющий урегулирование кубинского кризиса, должен быть не в виде протокола, а в виде декларации трех сторон – СССР, Кубы и США.
2. Эти декларации представляются для одобрения в Совет Безопасности.
Однако не достигнуто согласие по конкретным пунктам содержания этих деклараций…
Дж. Кеннеди констатирует, что Советский Союз уже вывез с Кубы ракеты и вскоре вывезет бомбардировщики. Кроме того, как он надеется, с Кубы будут удалены войска охраны ракет. США со своей стороны сняли карантин и заявили, что не будут поддерживать агрессию против Кубы. Таким образом, уже был достигнут значительный прогресс. Вопрос о выводе войск охраны ракет не затрагивался в послании Н. С. Хрущева прямо, но подразумевалось, что это будет сделано. Он думает, что будут выведены и остальные войска и оставшееся оружие.
