А. И. Микоян. «Президент ошибается, будет вывезено не меньше и не больше того, что сообщено вам Хрущевым в его послании».
Далее он замечает, что американский проект декларации является пока неудовлетворительным, поскольку он фактически сводит на нет гарантию о невторжении на Кубу, данную президентом Кеннеди. Включая в свой проект оговорку о том, что гарантия о ненападении будет оставаться в силе, если Куба будет воздерживаться от «подрывных действий» и не предпримет акций, которые будут нарушать безопасность других стран Америки, США тем самым пытаются присвоить себе право самим квалифицировать действия кубинского правительства и поставить его под свой контроль. Кто дал такое право Соединенным Штатам? Как мы можем с этим согласиться? Кастро говорил мне, какое право вообще имеет президент США нападать на Кубу и изображать дело таким образом, будто он делает великое благодеяние, обещая дать гарантию о ненападении на нее? Ведь Куба является независимой страной. Я не мог не согласиться с ним.
Первая часть американской декларации в общем приемлема, но мы предложим несколько другую редакцию. Что же касается так называемых «подрывных действий» Кубы, то, если уж вообще говорить об обязательстве Кубы не заниматься подобными действиями, которыми она к тому же и не занимается, тогда аналогичные обязательства должны быть записаны и в адрес всех соседних с Кубой стран. Надо предусмотреть взаимные обязательства – не совершать подрывных действий, не посылать наемников. Тогда это было бы справедливо.
В проекте советско-кубинского протокола есть один несколько сложный для США пункт – это вопрос о ликвидации базы Гуантанамо. Кастро согласился, и это записано в проекте протокола – пока начать переговоры о сроке ликвидации этой базы. Все же остальное из пяти пунктов Кастро, включенных в протокол, с точки зрения международного права, является элементарными требованиями: не проводить экономическую блокаду, принять меры, чтобы не было пиратства, чтобы не было обстрелов гостиниц в Гаване, как это было недавно.
Дж. Кеннеди говорит, что он согласен с этим и что такие действия противоречат также и американским законам, и замечает, что такого рода спорадические действия не служат каким-либо практическим целям, а скорее предпринимаются в целях создания шумихи. «Главное, – подчеркивает он, – это то, что США не готовят войска для вторжения на Кубу. Мы заявляем, – говорит Кеннеди, – что не будет вторжения».
Вы сказали на днях, – говорит он далее А. И. Микояну, – что руки империалистов будут связаны. Поэтому, когда речь идет о представлении документов в ООН, мы хотим проявить особую осторожность. Речь идет о декларации не на месяц, а на два года или шесть лет, словом, пока я буду президентом. Кроме того, кто может поручиться, что, скажем, через три года китайцы не поставят на Кубу ракетное и атомное оружие или вы сами вновь не привезете его. Надо быть очень осторожным при выработке таких документов. При этом мы должны признать, что Кастро не является нашим другом.
США, хотя они в любом случае не намерены нападать на Кубу, должны заверить народы Западного полушария, что имеются все гарантии того, что ракеты не будут завезены на Кубу вновь, а также что Куба не будет вести подрывной деятельности против соседних стран: «А ведь Куба даже может усилить такую деятельность, полагаясь на полную безнаказанность, поскольку США дадут оформленное заявление о невторжении».
А. И. Микоян подтверждает, что он это сказал и считает, что хорошо сказал. «Мы хотим связать руки империалистам в агрессивных делах, но не собираемся связывать им руки в хороших гуманных делах».
Дж. Кеннеди. «Я думаю, вам известно, что мы не нападем на Кубу, но вы хотите публичных заверений в этом отношении, а мы же должны заверить народы Западного полушария, что ракет на Кубе нет и что имеются все гарантии того, что они не будут завезены туда вновь. Надеюсь, что удастся решить этот вопрос либо путем достижения договоренности об инспекции на местах, либо путем инспекции другими способами, по возможности менее беспокоящими Кастро. Я знаю, что вы и Кастро против полетов наших самолетов над кубинской территорией, но пока нет других средств. Эту проблему надо решать. Мы должны иметь удовлетворительные средства проверки, или же мы будем продолжать полеты над Кубой…»
А. И. Микоян говорит, что ясно, что многочисленные и частые полеты на низких высотах были просто хулиганством со стороны США, а нынешние полеты – это тоже хулиганство, но на большой высоте.
Дж. Кеннеди повторяет, что, по его мнению, эти редкие высотные полеты не должны особенно беспокоить Кастро.
А. И. Микоян отмечает, что Кастро все же знает об этих полетах, и они не могут не раздражать кубинцев, поскольку представляют собой нарушение государственного суверенитета Кубы. Кубинцы – гордый народ, они достаточно натерпелись в своей истории – господство Испании, а затем США – их военная база, закон Платта, а теперь печать США подвергает их ругани каждый день. Действительно, как можно говорить о том, что США имеют право совершать такие полеты, когда в Уставе ООН говорится об обязательстве государств не нарушать суверенитета других стран? «Если же у США есть какие-то опасения на будущее, то Кастро и мы согласны на международный контроль, – продолжает А. И. Микоян, – но таковой должен быть многосторонним и равноправным для всех стран Карибского района. Этому соответствует последний план У Тана. Кастро, естественно, отвергает односторонний контроль. Вы пишете в своей декларации о том, что намерены своими средствами получать информацию. Если под этим имеется в виду облет территории Кубы, то это есть нарушение международного права, и мы не можем подписаться под таким документом, и Кастро и ООН тоже не могут. Далее в декларации сказано, что гарантии будут действительны при условии, что со стороны Кубы не будет проводиться подрывной деятельности. Как это можно увязать с международным правом? Если уж вообще говорить об обязательстве Кубы не заниматься подобными действиями, которыми она к тому же и не занимается, то аналогичные обязательства должны быть записаны и в адрес всех соседних с ней стран. Тогда это было бы справедливо. Выдвижение теперь такого условия со стороны США, которое не было предусмотрено в обмене посланиями между президентом и Н. С. Хрущевым, сводит по существу на нет данное вами обязательство о ненападении на Кубу».
Дж. Кеннеди зачитывает американский проект, в котором говорится о том, что США дают гарантии ненападения при условии, что на Кубе не будет наступательного оружия, и при условии, что Куба не будет угрожать другим странам. Он спрашивает: если Куба не собирается угрожать другим странам, то что тогда здесь неприемлемого?
А. И. Микоян говорит, что мы не оспариваем положение относительно ввоза «наступательного оружия». Однако упомянутое выше условие о «подрывных акциях Кубы» является, по сути дела, отрицанием самого заявления о ненападении.
Дж. Кеннеди замечает, что он понимает озабоченность советской стороны в отношении формулировок, но просит понять и его собственное положение. Кеннеди говорит, что получается, что он должен взять обязательство или дать гарантии, то есть связать себе руки на несколько лет, независимо от того, что делает Кастро. «Я могу дать гарантии, – продолжает он, – только при том условии, что на Кубе нет и не будет ядерного оружия. Я заявляю, что мы не нападем на Кубу, но мы отчетливо представляем себе, что Кастро – наш недруг. Вместе с тем мы готовы пойти навстречу Н. С. Хрущеву – так же как, я надеюсь, и он готов пойти навстречу нам. Мы не хотим, чтобы Кастро думал, что, как только декларация будет подписана, он сможет действовать по своему усмотрению в Карибском районе. Не хочу, чтобы Кастро счел, что он может делать что хочет против других стран этого района».
