После того как брат его бросил, Ричард поспешил на юг и осадил замок Ангулем, в котором собрались главные бунтовщики Ангумуа и Лимузина: Гильом Тейлефер, граф Ангулемский, и виконты Вантадур и Шабене. Вдохновителем их мятежа стал трубадур Бертран де Борн, владелец Отфора, который написал поэму «Un sirventes on motz non falh», чтобы поднять их против Ричарда
[321].
Но, даже имея такого талантливого вдохновителя, мятежники не могли тягаться с Ричардом и его войском и, продержавшись всего неделю, сдались. Граф Гильом отдал Ричарду свой город Ангулем и пять самых мощных замков. Молодой герцог отправил их к отцу, в Англию, чтобы тот наказал их, но Генрих велел им возвращаться в Нормандию и ждать там его приезда
[322].
В начале сентября Генрих отослал на Сицилию свою младшую дочь Джоан, которая должна была выйти замуж за короля Вильгельма II. Он снабдил ее богатым гардеробом, включавшим в себя платье (вероятно, свадебное), которое стоило целое состояние – 114 фунтов 5 шиллингов и 5 пенсов. Это было самое дорогое платье, упоминавшееся в отчетах казначейства
[323]. Женщины носили тогда платья до самого пола, с широкими рукавами до запястья. Эти платья застегивались на шее или на плечах брошками, а на талии стягивались поясами. Платья шили из шерсти, льняного полотна или шелка, в зависимости от достатка его владелицы. У богатых они были богато украшены вышивкой, которой славились английские мастерицы. Поэтому по цене платья Джоан можно было догадаться, что оно было украшено не только вышивкой, но и драгоценными камнями.
В День святого Михаила король провел в Виндзоре совет, на котором объявил о своем решении забрать все замки в стране в свои руки, чтобы устранить любую возможность мятежа. Даже самым верным его баронам пришлось отдать свои замки, в которых король посадил доверенных людей. Свой замок Онгар, расположенный в Эссексе, вынужден был отдать и главный юстициарий Ричард Люси, в верности которого никто никогда не сомневался.
Помимо огромных поборов за нарушение лесных законов, король велел своим юстициариям наложить штрафы на тех, кто принимал участие в мятеже, кто помогал его врагам или был заподозрен в измене. Коспатрик, сын Орма, «старый седовласый англичанин», должен был заплатить пятьсот марок за то, что «он сдал замок Эплби шотландскому королю». Штрафам подверглись и двадцать три его друга и советника, включая «Вильяма, священника из Эплби». Эти поборы принесли в тот год казначейству более 22 600 фунтов стерлингов, из них 4600 фунтов – за нарушение лесных законов
[324].
На совете в Виндзоре кузен короля, граф Вильям Глостер, назвал наследником своих обширных владений на западе Англии принца Джона. У Вильяма было три дочери, из которых две старшие уже вышли замуж, и ни одного сына. Король объявил, что в обмен на эти земли Джон должен жениться на младшей дочери Глостера, которую звали Хадвиса, Изабель или Ависа, если, конечно, папа даст свое разрешение, ибо жених и невеста были близкими родственниками. Незадолго до этого умерла Алиса Морьенская, с которой был помолвлен Джон; никто из составителей хроник не отметил смерти этой девочки. В качестве компенсации двум старшим дочерям Глостера, которые лишились наследства, Генрих обещал выплачивать в год сотню фунтов каждой
[325].
Король провел Рождество в Ноттингеме вместе с Джефри и Джоном. Королева Элеонора, по-видимому, находилась в заточении, в замке Солсбери. Молодой Генрих и его жена провели свою курию в Аржантане в Нормандии, а Ричард был в Бордо.
Глава 15
«Наш миролюбивый король», 1177–1179
Ричарду удалось на какое-то время подчинить себе северную часть Аквитании, но на юге, в Гаскони, снова зашевелились мятежники. Сразу же после Рождества молодой герцог двинулся с армией на юг, в Дакс, где виконт Пьер Дакский и его друг граф Сантуль Бигоррский укрепили замок и приготовились дать ему отпор. Ричард овладел замком и пошел на юго-запад, в Байонну, которой правил виконт Эрнальд Бертам. Он сдался через десять дней. После этого Ричард подошел к Кибуру и 9 января взял замок Сент-Пьер, который приказал уничтожить. Продемонстрировав свою силу, он заставил басков и наваррцев поклясться, что они откажутся от своих дурных обычаев, в особенности от привычки грабить паломников, идущих в Компостеллу или обратно. 2 февраля он с триумфом вернулся в Пуату и послал отцу гонцов с известием о своей победе
[326].
В середине января король созвал в Нортгемптоне Большой совет. Граф Филипп Фландрский прислал ему двух послов, которые сообщили, что король Людовик VII потребовал вернуть ему племянниц, обеих дочерей графа Мэтью Булонского. Их отец и дядя Пьер умерли, и они стали наследницами этого графства. Людовик собирался выдать Иду, старшую сестру, за своего сына Филиппа, чтобы закрепить Булонь за французской короной, а младшую, Матильду, – за сына графа Теобальда Блуаского.
Продемонстрировав оружие, которое граф Филипп мог использовать против Генриха II, если у него возникнет такое желание, послы сообщили королю, что Филипп будет ему благодарен, если он пришлет деньги, которые были ему обещаны для найма рыцарей для защиты Иерусалима. Генрих II обещал прислать эти деньги ради упокоения души графа Мэтью.
Генрих II понял, какая опасность скрывалась за этой просьбой. Булонь во французских руках станет постоянной угрозой для Англии. Поэтому он заверил графа, что выполнит свое обещание «полнее и совершеннее, чем было обещано», если Филипп согласится не выдавать своих племянниц без его одобрения
[327].
На этом совете король сделал первый шаг к выполнению своего обета, который он дал «во искупление своих грехов», – построить в честь святого Томаса дом для остинских каноников, поскольку Бекет обучался в Остинском доме в Мертоне. Генрих II получил разрешение папы отложить свой отъезд в паломничество
[328] в Иерусалим, которое он обещал совершить в течение трех лет после того, как папа в 1172 году в Авранше простил его.
В благодарность за прощение Генрих II дал слово создать три монастыря. Однако, не желая тратить деньги на сооружение нового храма, он выселил из церкви Волтем светских каноников. Эту церковь построил и обеспечил доходами Гарольд, последний англосаксонский король, который и был в ней похоронен. Генрих II расширил храм и передал его остинским каноникам вместе с землями, приписанными к нему королем Гарольдом.
