А еще вспомнил, как она прошла несколько шагов, остановилась возле витрины шикарной аптеки и принялась рассматривать выставленные в витрине флакончики духов. Ощущение этой беззащитности еще больше усилилось – за все время работы со Щеголем он, Косой, еще не видел такой жалкой проститутки. Может быть, именно потому, что она чем-то тронула его сердце, он подошел сзади и грубо развернул к себе за плечо.
– Ты! Пойдешь со мной!
Совсем рядом он увидел ее щенячьи, перепуганные глаза – ну точно как у щенка, который был у него в детстве, до того, как пьяный папаша не разбил ему голову строительным молотком. Эти глаза поразили его еще больше, и, пытаясь скрыть вдруг охватившую его слабость, Косой со злостью толкнул ее в плечо.
– Ты знаешь за меня, кто я такой? Я Косой, главный человек Щеголя. Ты пойдешь сегодня со мной. Ану пошла!
– Хорошо, – девчонка покорно наклонила голову и совсем по-детски шмыгнула носом (точно, как делала его сестра). И тут Косой не выдержал – заговорил с ней, хотя никогда не заговаривал прежде с девицами, которых брал для себя с улицы.
– Как тебя звать?
– Лиза.
– Ты новенькая, что ли? Не видал тебя раньше.
– Сегодня вышла в первый раз.
– Ну пошли.
Косой тащил за собой девчонку под локоть, не обращая никакого внимания на то, что она не поспевает за его широкими шагами. Так они оказались в гостинице «Бельвю».
В комнате, глупо став посреди комнаты, девчонка вдруг стала дрожать. Глаза ее наполнились слезами. И было это как-то жутко – настолько, что даже он, Косой, почувствовал себя мерзко.
– Чего дрожишь, как овца? Тебе холодно? – прикрикнул он на девчонку.
– Нет. Я… просто нервничаю немного. Давайте выпьем вина.
Выпить Косой был и сам не прочь, поэтому быстро заказал вино. А когда коридорный принес бутылку с двумя стаканами, вылакал прямо из горлышка половину бутылки. Опомнившись, протянул девчонке:
– На, попей тоже.
Она робко взяла бутылку и сделала неуверенный глоток. Затем закашлялась, поставила бутылку на стол.
– Ну все, хватит, – Косой с силой толкнул девчонку к кровати – так, что она едва удержалась на ногах, – раздевайся!
Он помнил, как девчонка начала расстегивать кофточку. После этого – всё, провал.
И вот теперь он сидел на кровати, полуголый, с мутной и тяжелой, ничего не соображающей головой, а над ним возвышалась самая настоящая классная дама – в пенсне, в черном форменном платье – и кричала визгливым голосом:
– Позор! Безобразие! Изнасиловать, избить 14-летнюю девочку! Я немедленно иду за полицией, за жандармами! Я дойду до главного полицмейстера! Меня знает весь город! С рук это тебе не сойдет!
За ее спиной маячил коренастый мужчина. Он сжал кулаки, что не сулило ему, Косому, ничего хорошего, ведь после того, когда ему изуродовали лицо, он больше не дрался. Он с удовольствием бил женщин – они не могли дать ему сдачи, но никогда больше не дрался с мужчинами.
Косой обвел комнату мутными глазами (впрочем, резкость зрения вернулась к нему достаточно быстро) и похолодел от ужаса. В маленьком закутке между шкафом и стеной сидела девчонка. Но в каком виде! Вся одежда на ней была разорвана, и она была вся в крови. Кровь была даже на разбросанных простынях кровати, а белокурые волосы девчонки почти насквозь промокли от крови. Она дрожала, а ее округлившиеся глаза застыли с таким выражением страха, что казалось, будто девчонка сошла с ума. Картина была страшной – даже для видавшего виды Косого.
– Это я сделал? Как же я такое сделал? – ничего не понимая, пробормотал он.
– Изнасиловать несовершеннолетнюю девочку! Я подниму весь город! Вот господин из соседнего номера, я позвала его на помощь! Он все видел! Он будет свидетелем!
– Ага, я за все видел, – радостно подтвердил мужской голос, вдруг показавшийся Косому знакомым, – я пойду свидетелем.
– А с чего она несовершеннолетняя? – запротестовал Косой. – Чего она делала на Дерибасовской? Шо за вырванные годы?
– Да она из гимназии сбежала, а я и другие учительницы отправились ее искать. Девочка больная, с головой у нее не порядок, она часто сбегала, а мы всегда ее отыскивали! Сбежала и в этот раз – и что же я нашла? Хорошо хоть, люди видели, как она заходила в эту гостиницу! Как же можно сделать такое с больным ребенком! Я немедленно иду в полицию! Тебе это с рук не сойдет!
Тем временем мужчина подошел к девочке и мягко, но решительно извлек ее из убежища. Девчонка при этом издала жалкий, протестующий писк. Она вся дрожала, изо рта у нее потекла пена. Девчонка была полуголой, и мужчина завернул ее в покрывало с кровати, которое валялось на полу.
– Дамочка, идите за полицией! И не бойтесь, я его покараулю! Он от меня не уйдет, гад!
– Да не делал я этого! – вяло запротестовал Косой, с ужасом понимая, что он ничего не помнит.
– Ану-ка покажи руки, девочка! – мужчина вдруг взял девчонку за руку и принялся что-то внимательно рассматривать на свету. – Это еще за что такое? Порезы на пальцах? Да у нее пальцы порезаны! Ты пытался отрезать ей пальцы!
– Людоед! – вдруг истерически завизжала классная дама, вмиг растеряв свою солидность. – Он Людоед! Помогите! Спасите! – и, бросившись к двери, попыталась застучать по ней кулаками, но мужчина перехватил кулаки на лету.
– Ану тихо! Если он Людоед, надо его связать и быстро бежать за жандармами! Сдадим Людоеда – получим награду, – мужчина говорил так внушительно, что дама сразу его послушалась.
– Да вы шо! – тут только до Косого дошло, в какую беду он попал. – Не Людоед я! Не делал я ничего такого! Люди добрые! Да вы шо!
– А ну цыц, гад, – отрезал мужчина, – а то я тебя кулаком успокою! Пусть в полиции разбираются, Людоед ты или не Людоед.
Угроза была страшной. Настолько страшной, что, несмотря на всю дурноту, Косой моментально вскочил на ноги. Беда, в которую он попал, оказалась не шуточной. Черт с ним, с изнасилованием несовершеннолетней, тюрьма, да и только, а в тюрьме он уже был. А вот обвинение в том, что он совершил эти убийства, – это уже конец, виселица. И никто не будет разбираться, он это сделал или не он.
По своим каналам Косой слышал, что в полиции с ума сходят, мечтая повесить убийства на кого угодно, даже лучше, если он будет из криминального мира. А коли его возьмут с такой уликой, как порезанные пальцы… Похолодев, Косой завопил:
– Я не Людоед! Ну хорошо, побил я девчонку, выпил лишнего, но я не Людоед!
– В полиции разберутся! – отрезала дама.
– Я вам денег дам! Я денег дам девчонке! – Косой бросился к своей одежде, валяющейся на полу, и вытащил из кармана штанов кошелек, – вот 300 рублей! Всё, что у меня есть!
– А шо? Вариант неплохой. Хочете грошей – не зажимайте себе ноги! Девочке они понадобятся на лечение, – подал голос мужчина. – А мне сколь-ко дашь? Шоб ты так жил, фраер, как прибедня- ешься!
