– Еще триста! У меня есть, правда, я в банде Щеголя! Я отдам деньги, у меня есть.
Как бы нехотя дама взяла кошелек. Было видно, что в ней происходит мучительная борьба с собой. Но сумма была слишком большой, и в конце концов дама не выдержала. Схватив дрожащей рукой бумажник с деньгами, она обняла девушку за плечи и быстро вывела ее из комнаты.
– Молодец дамочка! – прокомментировал мужчина, – а где мои деньги? Или я тащу тебя в полицию? За вырванные годы здесь не тот фасон!
– Мы ко мне поедем, я всё отдам! – Косой стал одеваться.
Мужчина с угрожающим видом уставился на него. Он казался Косому все больше и больше знакомым, и наконец Косой, не выдержав, спросил:
– А я за тебя раньше не видел? Уж очень ты мне знаком!
– А ты посмотри внимательней – может, и узнаешь.
В памяти Косого вдруг отчетливо всплыло воспоминание: перестрелка в районе Пересыпи, Щеголь и его люди не участвуют, но Сало, который и устроил перестрелку, велел им прийти посмотреть, как он размажет банду… Корня!
– Ты Гека из банды Корня! Правая рука Корня! – вдруг выкрикнул Косой.
– Вижу, память к тебе возвращается, – усмехнулся Гека, – может, вспомнишь, в конце концов, за то, что ты Людоед?
– Слушай, Гека, мы же свои люди!
– Никогда такая мразь, как ты, своим не был! Мразь, которая бегает на побегушках у Сала! Ану живо поехали, не то сдам тебя со всеми потрохами! Да еще расскажу полиции, кто ты такой.
– А что ты делал в этой гостинице? – с подозрением спросил Косой.
– То же, что и ты, – развлекался с девочкой в соседней комнате, пока не услышал вопли девчонки, которую ты бил. Я отпустил свою девку, а тут появилась эта дама из гимназии, позвала на помощь… Интересно, ты Щеголю расскажешь, как облажался? Как я поимел тебя, как коня в пальте?
– Знаешь, а ведь тебе это с рук не сойдет, – Косой вперил в Геку тяжелый взгляд, – я ведь знаю, кто ты такой. Тебе боком всё это выйдет. Я тебе отплачу.
– Ой, от страха аж штаны намочил! Не бей мине, киця, лапой, а то я тебе вдарю шляпой! – засмеялся Гека. – Жалкая трусливая шавка, которая воюет с бабами, собирается мне мстить! Ужас! Лучше закрой рот и сделай мине ночь до вечера.
– Я тебе отомщу. Ты за дорого пожалеешь. Попомни мои слова.
– Твои слова в одно мое ухо влетели, а в другое вылетели. Шоб ты так жил, как я на это смеялся. Правду говорят – за дурною головою ноги через рот пропадают. Ану шевелись, пока я обратно взад не передумал!
Возле гостиницы их уже ждал извозчик. Ехали на Молдаванку долго. По дороге оба хранили молчание. Косой жил в жалкой хибаре на спуске на Балковскую. Увидев эту хибару, Гека задумчиво протянул:
– Смотри-ка! Тут, кажется, вторую жертву нашли. Иностранца.
– Я тут ни при чем! – огрызнулся Косой, – а вот ты…
– Ладно, двигай копытами! За эту песню я уже слышал.
Они вошли в покосившуюся хибару. Косой поднял дощатую половицу и достал жестяную коробку из- под чая.
– Вот, бери, всё, что у меня есть, – хмуро сказал он.
В коробке было 302 рубля 30 копеек. Копейки Гека забрал тоже, швырнув пустую коробку на пол.
– Теперь убирайся, – Косой сжал кулаки.
– Уберусь. А ты запомни следующее, и передай Щеголю. Пусть он не смеет соваться к Салу и искать с ним дела против Корня. Оба жестоко поплатятся за это. Всё. Я сказал.
И, толкнув Косого в плечо, Гека быстро вышел из хибары на улицу, где его ждал извозчик. Взглядом, полным ненависти и злобы, Косой смотрел ему вслед.
Деньги от Косого Гека привез в номер гостиницы «Бельвю», где вместе с Таней они пили заказанное шампанское, весело глядя друг на друга. Вернее, веселился один Гека. Таня, как всегда, была задумчива. Лизу, которая с успехом изображала изнасилованную гимназистку, Таня уже отправила домой.
Лиза улыбнулась только тогда, когда села в пролетку.
– У тебя потрясающе получилось сыграть! – говорила ей Таня, стараясь успокоить впечатлительную подругу.
– Я так тряслась от страха на самом деле, что мне ничего не стоило изобразить страх! – улыбнулась Лиза.
Это был ее первый выход в свет согласно Таниному плану. И третий – выход Тани, которая вместе с Гекой после банкира, на 400 рублей обработала пожилого поляка, приехавшего в Одессу по коммерческим делам и неплохо говорящего по-русски. Все прошло гладко – пробыв в городе достаточно долго, поляк прекрасно знал, кто такой Людоед, а потому испугать его не составило большого труда.
– Ты великолепно сыграла классную даму! – веселился Гека.
– Насмотрелась на них в гимназии. У меня была точно такая. С виду – солидная и серьезная, только тронь ее – и начнет истерить, а на самом деле обожала взятки и на все была готова ради денег.
– Поверить не могу, что ты училась в гимназии, – говорил Гека, – какая ты все-таки удивительная…
– Оставим в покое гимназию, – сказала Таня, – мне не дает покоя Косой. В этот раз все получилось очень плохо.
– Почему? За шо такое Косой?
– Косой знает, кто ты такой, и натравит Щеголя на Корня. Щеголь, конечно, быстро догадается, что это был хипиш. Щеголь трус и слабак, он побежит жаловаться Салу. И вот тогда Корню не поздоровится. И тебе тоже. Зря ты ему угрожал. На Молдаванке начнутся бесконечные войны. И мы не сможем дальше работать. И Щеголь, и Сало начнут на нас охоту. Что будем делать тогда?
– Пойдем к Корню. Он не откажет в помощи.
– Какая от Корня помощь? Помощь нужна ему самому! Нет, пока всё плохо, – Таня с сомнением покачала головой.
– У, дебил! – Щеголь со злостью сжал кулаки, – и какого черта тебя угораздило напороться на эту тварь Геку? Чем ты думал?
Косой хмуро понурил голову. Вместе с Щеголем он сидел в знаменитой пивнушке «Гамбринус» на углу Дерибасовской и Преображенской – своеобразной штаб-квартире Щеголя, где он провел ночь за ночью, совещаясь со своими людьми и следя за работой уличных девиц на Дерибасовской. Щеголь всегда одевался очень элегантно, за что и получил свое прозвище. Он мог бы ужинать в любом дорогом ресторане, но натянутой аристократической атмосфере предпочитал раскованный «Гамбринус», в котором собиралась самая обычная публика, с увлечением слушавшая игру на скрипки Сашки-музыканта.
В этот раз Щеголь был зол. Он снова и снова заставлял Косого пересказывать слова Геки.
– А еще он сказал, что Корень хочет контролировать девиц с Дерибасовской, и отберет у тебя всё это, а тебя вышвырнет из Одессы вон, – твердил Косой, – что Корень на тебя плюет, и скоро его люди перережут тебе горло. Что Дерибасовская насовсем забудет, кто такой Щеголь. Так он говорил.
– Тварь! – Щеголь стукнул кружкой с пивом – пенная шапка сразу же расползлась по дощатому столику, – он поплатится за это! Я покажу этому швицеру, как держать мине за фраера! Взял разгон с Привоза!
