– Я не знаю. Она была без сознания, когда падала.
На этот раз смотреть кузену в глаза Явару было легче, он ведь не врал, а просто недоговаривал.
– Она летела кубарем под откос, ударилась, и ее унесла река.
– А белый? – не унимался Йов.
– А что белый? Белый где-то в джунглях… ходит. Встречая сильного человека и желая быть с ним рядом, нужно понять: он или будет идти, не учитывая чужое мнение, или упадет, – засмеялся Явар.
Это был нервный смех, он старался изобразить из себя отморозка. Получалось плохо, но это было легче, чем постоянно прятать глаза.
– А если я проверю? – вдруг спросил Йов.
– Проверяй. Живой человек не в состоянии все время быть хрустальным шаром, – рассердился Йов. – Что ты еще хочешь?
– Ч-ч-ч, остынь…
Йов вынул из нагрудного кармана маленький пакетик, насыпал на ноготь большого пальца какой-то белый порошок и смачно втянул его носом, до красноты век сощурив глаза и сжав кулаки. Явар впервые видел, как Йов нюхает наркотик. Он и не знал этого. Ему опять стало не по себе. Чего можно ждать от наркомана?
Йов сладко улыбнулся, как-будто и не говорил с Яваром.
– Ну, здравствуй, брат.
Явар решительно выдохнул.
– Йов, у меня нет времени. Меня ждут.
– Подожди… А если ты все сделал, то почему не пришел за деньгами?
– Не нужны мне твои деньги. Пусти…
Йов опустил ногу, и Явар быстро пошел по скрипящим доскам деревянной дороги к берегу. Наконец-то этот разговор окончился.
Гангстер сел на парапет и поднял глаза к небу, общаясь с гипотетическим богом:
– Ты слышал?… И я слышал. А-ха-ха-ха!.. – Йов вдруг рассмеялся раскатистым смехом.
Никогда не угадаешь, что на уме у этих наркоманов.
Явар уже седьмой день работал в местной забегаловке – мыл посуду. Да, он избегал встречи с Йовом, при этом зная, что именно сюда приходит шайка гангстеров, но здесь хозяин каждый день сносно платил. Явар просто заходил на кухню через черный ход и не высовывался в зал. Но ему некуда было деваться – все равно бы встретились, не в баре, так где-то на улице или прямо в поселке, что и случилось этим утром. Парень был совершенно спокоен – остаток дядиного лечения он оплатил деньгами, которые ему дал Виктор, а далее… он просто отпустил ситуацию. Как будет, так будет. После приключений, пережитых в джунглях, он овладел искусством знать, на что не следует обращать внимание. Иные называют это мудростью.
Уже полностью став своим в племени хули, Виктор ходил повсюду – весело перемигивался с женщинами, пытался шутить с воинами и был объектом обожания многочисленных ребятишек. Не все папуасы понимали эмоции своего нового соплеменника, но старались. Виктор же, в свою очередь, удивлял их своими фотоснимками на дисплее фотоаппарата (благо он запасся аккумуляторами еще в Порт-Морсби) и рассказами о людях, живущих на земле за Большим Озером (так хули называли океан).
Пиакор постоянно напоминала Лаврову об истинной цели прибытия на Папуа, но Виктор отвечал одной фразой: «У меня все под контролем». Девушка изнывала от нетерпенья и постоянно злилась на своего, как ей казалось, ленивого коллегу. У всех проблем одно начало… Сидела женщина. Скучала…
Но вот однажды Виктор подошел к Пиакор, помогающей по хозяйству Лоре, и громко произнес в спину:
– Пиакор Йоркамана! Вы работать думаете?!
От неожиданности папуаска выронила половинку тыквы с водой и разбила ее.
– Сумасшедший! – разозлилась Пиакор под хохот журналиста. – Некоторые так помогают, что и вредить не надо.
– Ты представить себе не можешь, на что способен человек с отрешенным сознанием, – мгновенно сориентировался Виктор. – Пойдем прогуляемся, – уже вполне серьезно добавил он.
Джунгли не совсем удобное место для прогулок. Можно поймать за шиворот паука или, того хуже, наступить на змею. Вот, например, банановая змея «пятиминутка» прозвана так за то, что от ее укуса жертва умирает за пять минут. Но Виктор, имея опыт прогулок по джунглям, равно как и Пиакор, знал, где и как ходить по тропическому лесу. Нетрудно догадаться, что украинец повел девушку в джунгли не для того, чтобы увертываться от пауков или обходить банановые пальмы стороной. Самый верный способ узнать, нравится тебе человек или нет, – это пройтись с ним по джунглям. Предстоял серьезный разговор с глазу на глаз.
– А для чего? – удивилась Пиакор. – Английского все равно никто в племени не понимает.
– Не верю в пенсию, в загробную жизнь и в то, что говорят хули, – сосредоточенно произнес Виктор. – Ты уверена, что никто?
Пиакор остановилась.
– А почему ты так говоришь?
– Пиа, я криминалист, – деловито заметил Виктор и поднял с земли бутылку из-под виски. – Вот видишь? Откуда эта бутылка?
Пиакор задумалась, а Виктор продолжил:
– Только не рассказывай, что здесь за каждым косогором лавка со спиртным. Чтобы купить виски, нужны деньги. Виски не местный, и на острове его, похоже, немного – в здешних магазинах я такого не видел. Это «чивас» – десятилетний. Его можно купить или выменять за что-то только у белого. Белые в основной своей массе ток-писин не знают. Вывод?
– Ты думаешь, что…
– …Не думаю, а точно знаю. У кого-то из папуасов есть связь с внешним миром.
Пиакор продолжала удивляться молча.
– Эбума, – специально понизил голос Виктор.
– С чего ты взял?
– Он везде шастает.
– Но хули не доверяют белым людям! – воскликнула Пиакор. – Так было всегда!.. Ну, пока не появился ты.
– А я и сейчас не уверен, что мне кто-то доверяет… Ладно, речь не об этом. Ты помнишь, как он не пускал нас на гору Старого Шамана?
– Так все папуасы туда боятся ходить.
– Запретный плод никогда не был пищей изголодавшихся. В прошлую ночь я проследил за Эбумой. Вел его до самой горы. Он нырнул в ущелье, как будто ему там медом помазано.
– Что? – не поняла Пиакор.
Виктор понял, что увлекается и от волнения сказал последнюю фразу на родном языке, поэтому сразу же взял себя в руки и продолжил на том, на котором девушка понимает:
– Короче, Пи. Эбума ходит туда и торгует. Эта бутылка виски оттуда.
– Но… там же дýхи! – растерялась Пиакор.
– Список универсальных ответов на любое «почему»: так велели духи, такова традиция, это тайна нашего племени.
– Но… разве у вас в стране нет суеверий, в которые верят даже журналисты?
