— На это надежды мало. Но может произойти что-то… — он неожиданно смутился, — что-то, что позволит нам путешествовать так долго, как мы захотим.
— Не представляю себе, что это может быть.
— А если подумать? — спросил он с легким оттенком грусти. — Неужели ничего не приходит в голову?
— Для этого нужно чудо, — протянула Лексия.
— Но ведь чудеса иногда случаются?
— Думаю, все чудеса, о которых я смела мечтать, для нас уже случились. Еще недавно будущее казалось беспросветным, а теперь — все замечательно. Просить большего — не значит ли это искушать судьбу? Что, если боги решат, что мы слишком алчны?
Маркиз долго не отрывал взгляда от своего бокала.
— А если попросить только чуточку больше? — предложил он.
— Больше, чем у нас уже есть? — улыбнулась Лексия. — Разве это возможно?
— Думаю, да, — осторожно сказал он.
Он подбирал слова очень тщательно, стараясь наперед угадать ее мысли.
— Когда мы планировали побег, мы были всего лишь союзники, у которых похожие цели, — сказала она. — А теперь мы — хорошие друзья. Уже это — больше, чем мы могли надеяться. И я не рискну просить еще.
— Но ты уже это сделала — минуту назад, когда выразила надежду, что так хорошо нам будет всегда, — напомнил он.
— Я только подумала, как было бы здорово — делать что хочется, не считаясь ни с чьим мнением, и всегда иметь возможность ускользнуть так, чтобы никто не заметил…
— Не думаю, чтобы ты могла ускользнуть незаметно! Где бы ты ни появилась, ты обращаешь на себя внимание уже одной своей красотой и загадочностью.
Лексия встретила этот комплимент смехом.
— Благодарю покорно, только все это — неправда!
— Нет, правда!
— Фрэнк, мы вполне серьезно говорили о Греции. Вот там — на каждом шагу настоящие загадки и красоты.
— Это не мешает мне повторить, что ты очень красива. И мне хочется увидеть тебя на фоне греческого пейзажа. Думаю, вы прекрасно подчеркнете прелести друг друга!
— Какие изысканные похвалы! Я никогда их не забуду. И в будущем, глядя в зеркало, буду спрашивать себя — выгляжу ли я как греческая богиня или как обычная английская девчонка.
Он улыбнулся, но ничего не сказал. С некоторых пор она не казалась ему обычной, и скоро придет время ей об этом сказать…
* * *
В наемном экипаже они вернулись на «Мейбл». Судно готовилось к отплытию, и на борт как раз поднимались новые пассажиры. Лексия с маркизом решили задержаться ненадолго на палубе и понаблюдать за суетой матросов.
Солнце начало клониться к закату, когда белоснежный пароход отчалил от берега и вышел в море. Маркиз повернулся так, чтобы смотреть на свою спутницу, не привлекая ее внимания.
Ему нравилось наблюдать за Лексией, когда она этого не замечает, — любоваться ее красотой и ее слегка задумчивым взглядом, каким она обычно смотрит на море.
Он спрашивал себя, отражает ли этот взгляд ее истинные чувства? Может, она до сих пор тоскует о человеке, которого любила, и еще слишком рано просить ее оставить прошлое в прошлом?
Он всем сердцем надеялся, что это уже произошло, потому-то так и рвались наружу слова, которые он хотел ей сказать.
Он не смог бы вспомнить точно, когда понял, что влюбился.
Возможно, это случилось в тот вечер, в казино, когда он впервые ощутил укол ревности.
Или когда увидел ее в кровати — прелестную, с распущенными волосами…
Она тоже ревнует его к другим женщинам. Он это осознал, когда Лексия выразила свое неудовольствие по поводу того, что он слишком много времени провел с Хуанитой. Наверное, тогда-то в его душе и зародилась надежда?
А может, любовь соединила их в момент первой встречи?
Интуиция подсказывала, что, скорее всего, так оно и было.
Она покорила его красотой, жизнерадостностью, силой характера. Сейчас он мог думать только о ней и любил ее ради нее самой, и неважно, есть у нее приданое или нет.
Словом, он и был тот самый мужчина, которого она мечтала найти. Оставалось только, чтобы это поняла Лексия.
— О чем ты думаешь? — мягко спросил он.
Она обернулась и улыбнулась так, что его сердце растаяло.
— О том, как все замечательно, — вздохнула она. — И все-таки… Я не знаю, как это выразить…
— Чего-то важного недостает?
— Именно! — подхватила она. — Чего-то не хватает, но я не могу понять, чего именно.
— Мне это знакомо. И в последние дни это чувство меня посещает чаще, чем обычно.
— С нашей стороны неблагодарно говорить, что чего-то не хватает, — сказала Лексия. — Нам дано так много!
— Но что, если недостает самого главного?
Сердце его стремительно застучало в груди. Время пришло. Еще мгновение — и он расскажет ей о самом сокровенном чувстве, которое ему довелось испытать и которое предназначено ей — только ей одной.
— Лексия… — медленно начал он.
Она посмотрела ему в лицо с улыбкой, от которой у него перехватило дыхание.
Говорить было невероятно трудно — мешало осознание того, что это — главное событие в его жизни. Мгновение — и его судьба решится…
— Лексия… — повторил он.
— Фрэнк?
Он сделал глубокий вдох, собираясь с мужеством.
Выражение лица ее внезапно переменилось.
Лексия смотрела мимо него. Маркиз увидел, как ее глаза широко распахнулись и в них появилось выражение искренней радости.
— Это просто невероятно! — выдохнула девушка.
Он оглянулся, чтобы выяснить, что же случилось.
У перил стоял молодой мужчина.
Очень высокий, с копной светлых волос и лицом юного бога.
Лексия просияла от восторга.
— Вейн! — крикнула она.
И она, не заметив протянутую к ней руку маркиза, упорхнула, чтобы, перебежав через палубу, броситься в объятия незнакомца.
При виде Лексии его безупречно красивое лицо расплылось в улыбке.
— Лекси! — воскликнул он, крепко прижимая ее к груди. — Чтоб мне провалиться, если это не моя крошка, моя девочка!
От избытка чувств он закружил ее в объятиях.
Лексия не заметила, что ее зонтик упал на пол. Маркиз поднял его и не спеша приблизился, ожидая, пока счастливая парочка его заметит.
— Лекси! — как заведенный, твердил незнакомец.
— О Вейн, это просто чудо!
У маркиза было чувство, словно земля уходит у него из-под ног.
