Одна из служанок поспешила приготовить для Жасмин горячую ванну. Девушке так и не представилось возможности ни увидеть то, что происходило в большом зале, ни поговорить с графом после того, как он помог ей подняться.
Переодевшись в тяжелый бархатный халат, она заплела волосы в длинную толстую золотистую косу и выглядела невероятно юной.
В большом зале собирались констебль со своими людьми, и девушка отправилась к себе по черной лестнице.
Она устало вздохнула и опустилась в низкое кресло перед камином.
По пробивающемуся сквозь щелку в шторах свету Жасмин поняла, что уже почти утро, но уснуть не могла, пока не увидит графа.
Дверь распахнулась, и вошел граф с мокрыми после ванны волосами.
На нем были белая рубашка с расстегнутым воротом и старые штаны.
Он быстро пересек комнату, взял Жасмин за руки и притянул к себе.
Не говоря ни слова, он стал целовать каждый пальчик.
— Вы живы! — выдохнул он.
Жасмин улыбнулась ему, ее голубые глаза сияли в отблесках огня.
— Жива и здорова, милорд.
— Ричард, мы же договорились! А после того, что произошло, я больше никогда не смогу называть вас «мисс Уинфилд»!
Она содрогнулась, вспомнив, что была на краю гибели.
— Тот человек… — начала она.
Он обнял ее за плечи и пристально посмотрел в глаза.
— Послушайте, Жасмин. Он мертв. Его унесли, а тех двоих арестовали. Больше они никому не причинят вреда.
— Он был готов убить меня ради этих бумаг… Ох, Ричард… А что с Флоренс? Она такая отважная!
Граф нежно улыбнулся девушке. Как же это похоже на его любимую: думать о какой-то служанке, забыв о себе.
— Флоренс, как мне сообщили доверенные люди, благополучно уложили спать. Наверное, ей в горячее молоко добавили коньяку, потому что у нее все еще болит нога, особенно по ночам. От коньяка она сразу уснула и пропустила весь тот переполох, когда меня похитили. Проснувшись, она неслышно пробралась по черной лестнице и увидела, что вы в опасности!
Жасмин улыбнулась, вспоминая, как крошечная фигурка в длинной белой ночной сорочке бросилась на бородатого незнакомца.
— Нужно отблагодарить ее. Она смелая девочка, но не должна была подвергать себя опасности. Я подумаю, как ее вознаградить.
— Уж если речь зашла о смелости, — сказал граф, теребя кончик косы, лежащей на ее плече, — я не могу не поблагодарить вас за то, что вы сделали сегодня и для меня, и для Англии.
— Не стоит благодарности! Я решила разыскать вас и помочь, если это будет в моих силах. Каждый внес свою лепту.
Граф повернул ее к себе и посмотрел в любимые голубые глаза.
— Жасмин, если бы с вами что-то случилось… если бы вы погибли или пострадали — тогда и мне незачем было бы жить!
— Ричард!
— Нет, послушайте меня, любимая! Мои чувства к вам с каждым днем становятся все сильнее, поэтому прошу, скажите, что мои чувства не безответны, и вы испытываете ко мне хоть капельку нежности, а не только благодарность вежливой гостьи к хозяину.
Жасмин протянула руку и убрала с его лба непослушную темную прядь.
— Ричард! Мое сердце принадлежит вам! Вы же не могли этого не знать?
Ахнув, граф наклонился и нежно поцеловал девушку, и Жасмин почувствовала себя на седьмом небе от счастья.
Тут в дверь неожиданно постучали, и граф негромко выругался.
В комнату вошел Генри и сообщил, что констебль все еще в замке и желает побеседовать с графом.
— Сейчас спущусь, — сказал граф.
— Он чрезвычайно настойчив, милорд, — извиняющимся тоном ответил Генри. — Он арестовал тех двух негодяев и теперь ожидает ваших указаний, как с ними поступить.
Граф вздохнул и улыбнулся Жасмин, откинувшейся на спинку кресла.
— Как видите, мои ночные приключения не закончились. Прошу прощения. Я должен идти. Поговорим утром, когда оба хорошо выспимся! К тому времени суета уляжется.
И, коротко кивнув на прощание, Ричард ушел.
* * *
Когда через несколько часов Жасмин проснулась на тончайших шелковых простынях под мягкими одеялами, ей было очень тепло и уютно.
Она зевнула и потянулась.
Девушке приснился удивительный сон: она танцевала с графом, он обнимал ее, и оба были невероятно счастливы!
Сквозь шторы струился яркий солнечный свет.
— Господи, сколько уже времени? — воскликнула она, и как будто в ответ на ее вопрос раздался стук в дверь и вошла Мэри.
— Мэри! Как же я рада вас видеть! С вами все в порядке? Не пострадали?
Экономка искренне улыбнулась гостье.
— Спасибо, я в добром здравии, мисс. Слава богу, что все хорошо закончилось. Посмотрите, один из деревенских ребятишек нашел этот пакет в лесу и принес в замок. Здесь ваш паспорт и проездные документы, мисс!
— Отличные новости!
Жасмин отбросила одеяло, накинула халат и подошла к окну.
— Должно быть, уже за полдень, — сказала она. — Не стоило позволять мне так долго спать.
— Боюсь, что сегодня у нас все вверх дном, мисс Уинфилд. Как видите, пару часов назад припекло солнышко, все стало таять. На озере лед тоже подтаял.
— Я должна немедленно одеться, — сказала Жасмин. — Надеюсь, граф не ждет меня к обеду.
Мэри прекратила убирать постель и нахмурилась.
— Графа в замке сейчас нет.
Жасмин не верила своим ушам.
— Нет в Сомертоне?
— Нет. Утром восстановили телефонную связь, ему срочно позвонили из Лондона, и он тут же уехал.
Жасмин изо всех сил пыталась скрыть разочарование.
Она опустилась в кресло у зеркала перед туалетным столиком и стала расплетать косу, распуская локоны, которых сегодня ночью так нежно касался граф.
— В Лондон?
Мэри кивнула, встревожившись, что лицо Жасмин помрачнело.
— Да. Сообщили, что в Деббингфорд уже можно проехать. Граф мгновенно собрался и уехал. Как я понимаю, бумаги, которые старались украсть те ужасные люди, должны быть в Лондоне незамедлительно.
— Ну разумеется. Но он же вернется… Когда?
Экономка задумалась.
— Не знаю, мисс. Уверена, что он не останется в городе ни минутой дольше, чем того требуют дела.
— Он хоть намекнул, когда вернется? Не оставил мне записки?
Мэри уловила напряженные, тоскливые нотки в голосе и неохотно ответила:
— Нет, мисс. Записки не оставил.
У двери Мэри задержалась. Как и все слуги в Сомертоне, как и ее любимый, Джордж Редфорд, она была уверена, что граф испытывает глубокие чувства к Жасмин Уинфилд.
