Татьяна снова отвернулась.
— Посматривай все же на дорогу, Таня. Неужели ты готова убить меня? Неужели ты не ответишь на зов моего сердца?
— Могу только сказать, что любить тебя — несчастье.
— Таня, что ты говоришь? Любви на свете нет. А если ты все еще веришь в сказки, я подарю тебе книгу про любовь. Одна как раз недавно попалась мне на глаза. Называется «Разбитое сердце».
Татьяна прибавила газ. Автомобиль помчался так быстро, что через несколько минут они уже были в Саввиной Охоте.
Когда Татьяна стала прощаться с мужем и желать ему спокойной ночи, он посмотрел на нее так, что Татьяна, покраснев, опустила голову.
— Самое время залиться краской стыда, — хладнокровно произнес Павел. — Ты достаточно умна, чтобы знать, что поступаешь неправильно, избегая семейной жизни. Тем самым ты обижаешь мою мать, а я этого не потерплю.
Татьяна молча проследовала за ним в маленькую комнату, в которой Тамара Темлякова любила отдыхать вечером. Она и сегодня была здесь. Приглушенный свет торшера придавал помещению романтический вид. Ирина играла на рояле в соседней комнате. Она играла сегодня особенно хорошо — вероятно, хотела доказать, что ее музыкальное мастерство никто не может превзойти.
Татьяна опустилась в кресло, прислонившись головой к высокой спинке. Она чувствовала себя неважно. Она устала от Павла, но избавиться от него никак не могла.
— Как довезли Дашу? Что поделывают Песковы? — спросила мать.
— Мы не говорили с ними, — ответил Павел. — Даша распрощалась с нами на улице.
Наступило молчание. Тишину снова нарушил голос Тамары:
— Как Татьяна вела себя за рулем?
— Как всегда неразумно. Девяносто-сто — вот ее скорость.
— Павел, ты не должен больше разрешать ей так ездить.
— Это мне ясно. Если она не поумнеет, то не сядет больше за руль.
Татьяна слишком устала, чтобы возражать. Она неподвижно сидела с закрытыми глазами. Только иногда ее веки подрагивали, да нервно трепетали ноздри. Ирина в соседней комнате подпевала своей игре. Татьяна вздрагивала, когда ее сопрано поднималось особенно высоко.
Татьяна почувствовала, как ее взяли за руку. Павел сказал удивительно теплым голосом:
— Таня, пение тебе неприятно? Лучше, если Ирина замолчит? Только скажи. Ты не должна терпеть в своем доме то, что действует тебе на нервы.
Татьяна посмотрела в глаза Павла. Они светились добротой, которую Татьяна прежде никогда не замечала.
— Пожалуйста не надо, — торопливо ответила она. — Я люблю пение.
Теперь к ней подошла и Тамара. Она положила свою прохладную руку на голову невестки и сказала:
— Ты должна больше отдыхать, дитя мое. Вчера ты опять больше часа купалась. Переплыла озеро, хотя знаешь, что в нем есть ледяные ключи. Но ты ничего не слушаешь, все время хочешь прошибить стену своей у прямой головушкой.
— Этот приглушенный свет действует на нервы, — резко сказала Ирина войдя в комнату. Она включила люстру. Татьяна непроизвольно закрыла глаза рукой.
— Оставь, Ирина! — недовольно сказала Тамара. — У Тани головная боль, и она не выносит яркого света.
Но прежде, чем она договорила, Павел выключил свет. Ирина стояла как громом пораженная. Что это случилось с Темляковыми? Ей уже пришлось молча выслушать нотации этой выскочки, а теперь тетя Тамара и Павел тоже начинают указывать ей. К такому обращению она не привыкла.
Спокойно, будто ничего не случилось, Ирина достала скамеечку и присела к ногам Тамары Темляковой. Она вела оживленный и остроумный, как ей казалось, разговор и была в восхищении, когда Тамара заговорила о предстоящем празднике. Ирина строила все новые и новые планы, делилась с Тамарой предложениями и вела себя еще более вызывающе, чем обычно.
Наступил праздник. И снова Ирина вела себя так, будто это был ее дом. Она стояла в нарядном платье рядом с Темляковыми, а Татьяна оставалась сзади.
Однако среди гостей были люди, которые возмущались поведением матери и сына Темляковых. Их симпатии были на стороне Татьяны.
А что произошло с Золушкой Дарьей? Она превратилась в маленькую принцессу. Не сотворила ли это чудо молодая жена Павла? Не она ли выбрала элегантный костюм Дарьи и купила его?
Все это чрезвычайно раздражало прекрасную Ирину — главным образом потому, что на нее почти не обращали внимания. Она присоединилась к своим родителям, чтобы настроить их против Дарьи. Ирина не заметила, что стоящие рядом Темляковы слышат каждое ее слово.
— Посмотрите, как плохо себя ведет Даша, — сказала она со злостью. — Она совсем потеряла голову. Дочь выскочки Бархатова служит ей примером. Если вы не запретите ей общаться с этой женщиной, мы все беды не оберемся. Откуда у Даши этот вызывающий костюм?
Поскольку родители не ответили ей, она задала тот же вопрос сестре, которая проходила мимо вместе с Татьяной.
Даша ершисто ответила:
— Украла.
Она отвернулась и ушла с Татьяной, которая едва сдержала насмешливую улыбку.
Да, это заставило раскрыть рот не только Ирину, но и отца. И очень кстати — если бы он не онемел, на головку очаровательной Дарьи вылились бы потоки ругательств, явно не предназначенные для ушей девушки. Возмущенный отец подавил свое недовольство. У него еще будет время, чтобы отругать Дарью. Но, когда его раздражение улеглось, он стал наблюдать, как старшая дочь строит глазки Максиму Прохладину.
А почему бы нет? Максим ничуть не хуже, чем его двоюродный брат Павел. А Черный Верх — не менее жирный кусочек, чем Саввина Охота.
Ирина уже давно это поняла. Если вопреки ожиданиям ее надежды на Павла Темлякова не оправдаются, останется Максим Прохладин, который, — это она знала точно, — в ее руках будет подобен воску.
За столом Ирина села рядом с Максимом и использовала все свое обаяние, чтобы околдовать его. Он и в самом деле был очарован. Однако Ирина попыталась кокетничать и с Павлом, который сидел напротив нее, оживленно беседуя со своей соседкой.
— Что происходит с Ириной Песковой? — спросила та неодобрительно. — Такой неестественной я ее никогда не видела.
— Кажется, она захмелела, — улыбнулся Павел. — Ничего удивительною. Она постоянно подливает себе.
— И тем не менее я нахожу, что она изменилась. Причем к худшему. А маленькая Даша, напротив, удивительно преобразилась. Сейчас она превосходит свою сестру. А ваша супруга, Павел, просто очаровательна, — продолжала оживленно болтать женщина среднего возраста. — Посмотрите, как она развлекает своего соседа за столом, — а ведь я его знаю, обычно он очень молчалив. Она способна разбить сердце любого мужчины, — убежденно заключила соседка. — Да, вы долго искали, пока не нашли себе подходящую жену. У вас теперь есть и хозяйка в доме, и женщина, достойная любви.
