— Тебе придется отвыкать от самостоятельности, моя дорогая Татьяна, и от неприкаянной жизни. Поскольку наша свадьба выпадает из привычных рамок, пересудов будет больше, чем о других людях. Обычно меня это мало заботит, но если речь идет о Саввиной Охоте, я должен позаботиться о своей репутации. И ты, моя жена, тоже обязана думать о ней.
Рука, которую Татьяна опустила на спинку кресла, слегка дрожала. Собственный голос показался ей чужим.
— Я поняла. Но я напоминаю, что вы женитесь на девушке, прошлое которой вам неизвестно.
— У меня нет выбора, дитя мое.
— А если я откажусь стать вашей женой?
— Тогда я заставлю тебя сделать это.
— И вы это сделаете?
— Непременно. И ничто не заставит меня отказаться от выполнения воли и завещания моего отца, которому я дал обещание у его смертного одра. Ты должна быть благоразумной. Не вздумай попытаться помешать выполнить данное мною обещание.
— Но я же не рабыня! — с горечью воскликнула Татьяна. — Я не хочу влачить жалкое существование в браке, как в неволе. Оставьте меня наконец в покое. Возьмите деньги, которые мой отец…
— Стоп! — оборвал он ее ледяным тоном. — Теперь я понимаю. Ты хочешь войти в мою жизнь как девушка из сказки и осыпать меня богатством. Это бестактно с твоей стороны. Могу тебя успокоить — мне твои деньг и не нужны. Мое финансовое положение безупречно, и никакие обстоятельства не смогут его поколебать.
— Тогда я не понимаю своего отца, — сказала Татьяна, разведя руками.
Павел усмехнулся:
— Зато я понимаю его отлично. Он хотел дать дочери положение, которое нельзя купить даже за большие деньги. Так что ему было на руку, когда мой отец дал честное слово исполнить любое его желание.
Татьяна сильно побледнела. Ее очаровательная головка поникла.
— Проклятие! — вырвалось у нее.
Татьяна не подняла головы, но Павел продолжил более мягким тоном:
— Если не хочешь ехать со мной в Саввину Охоту, я не стану тебя принуждать. Ты только должна обещать, что выполнишь мои требования. Ну что сдаешься?
Татьяна, не глядя на Темлякова, кивнула.
В следующее мгновение она испуганно вздрогнула — о стекло закрытого окна что-то ударилось. Она быстро подошла к окну и открыла его. В окно полетела роза. Внизу стоял молодой человек, красивый и хорошо сложенный. Глаза сверкали на его загорелом жизнерадостном лице.
— Привет, Татьяна! — весело крикнул он. — И это называется пунктуальностью? Мы уже давно ждем вас.
При виде молодого человека Татьяна повеселела. С сердца девушки свалилась тяжесть.
— Доброе утро! — крикнула она ему, улыбаясь. — Вы не обидитесь, если я откажусь участвовать в прогулке, потому что у меня гость?
— Чт-о-о? Гость? Именно сегодня? А вы не можете отослать его куда-нибудь голубым экспрессом?
— Нахал! — пригрозила ему Татьяна. — Мы с вами еще поговорим.
Прежде чем Татьяна закрыла окно, до нее донеслись слова:
— Или приходите вместе со своим гостем.
Татьяна через стекло помахала молодому человеку и обернулась. Улыбка еще играла на лице девушки, но быстро исчезла, когда она увидела глаза Темлякова.
— Я буду ждать тебя в ресторане, — сказал он и вышел из номера.
* * *
Татьяна Бархатова стояла в центре большой группы мужчин и женщин, когда Павел Темляков вошел в зал ресторана. Они оживленно что-то говорили ей, а Татьяна слушала с улыбкой. Татьяна была любезна, но сдержанна, не допуская и подобия фамильярности в отношении к себе. Павел с удовлетворением отметил, что Татьяна держалась с большим достоинством. Он незаметно прошел мимо нее и услышал, как она сказала:
— Ничего не получится, к сожалению. Я не могу оставить своего гостя одного, а он не может сопровождать меня. Значит, я должна отказаться от прогулки.
— Тогда и мы отложим ее, — сказал молодой человек, бросивший розу в окно. — Без вас прогулка не доставит нам удовольствия.
Все согласились с ним. Увидев гостя, Татьяна дружелюбно попрощалась со своими собеседниками. Когда девушка подошла к Павлу, он встал, отодвинул для нее стул и сел напротив. Другие не оставили это без внимания. Они ломали себе головы: как Татьяна познакомилась с этим человеком, о котором уже были тайно наведены справки. Самые большие усилия прилагала дама, которую Павел вчера принял за Бархатову. Она не делала секрета из того, что этот молодой человек ей поправился, и с помощью кокетливых взглядов безуспешно пыталась обратить на себя его внимание.
Павел, конечно, это заметил. Он нагнулся и тихо спросил Татьяну:
— Ты знаешь эту брюнетку за соседним столиком?
— Да, — так же тихо ответила она. — Ее фамилия Ручьева. Больше я о ней ничего не знаю.
— Она меня не интересует. Но вчера я подумал, что это ты.
Татьяна испуганно посмотрела на Темлякова.
— Такой вы меня представляли? Вот как! Вряд ли кому-нибудь понравится, если его сравнят с этой дамой.
— Прости, но всегда как-то думаешь о человеке, с которым хочешь познакомиться.
Чтобы изменить направление беседы, Татьяна спросила:
— У вас есть планы на сегодня?
— Нет.
— Вы хотите остаться здесь, съездить на экскурсию или уехать? Вы любите одиночество или людные места?
— Я хочу спокойно прогуляться.
— Тогда у меня на примете есть один приятный ресторанчик в лесу. Я охотно его посещаю. Но это довольно простое заведение. Надеюсь, вас оно не испугает.
— Кажется, ты считаешь меня снобом. Наверное, в ресторанчике имеется стул, найдется и чашка кофе. Большего мне не надо.
Татьяна рассмеялась. К ее звонкому, сердечному смеху прислушались все сидящие в зале.
— Тогда я спокойна.
Татьяна спустилась из своего номера вовремя. На ней было белое элегантное платье. Легким шагом она ступала рядом с Павлом и прилагала усилия, чтобы развлечь своего спутника. Но поскольку он отвечал ей односложно, замолчала и Татьяна.
Украдкой она наблюдала за человеком, о существовании которого еще несколько дней назад даже не подозревала, а теперь должна была выйти замуж.
Невероятное стечение обстоятельств! Все в ней восставало против жестокого требования отца. А что, если попросить человека, который идет рядом, отказаться от этой затеи…
Но тут ей в голову пришли слова, произнесенные Павлом сегодня: «Ты должна быть благоразумной. Не вздумай попытаться помешать выполнить данное мною обещание».
Татьяна наклонила голову, чтобы скрыть набежавшие слезы. Она испугалась, когда прозвучал голос Павла:
— Плачешь, Таня? Вот уж не думал, что ты на это способна.
