– Знаешь, – он посмотрел в серые влажные глаза, – тебе лучше держаться от меня подальше.
Санда не отводила взгляда. И Теодор почувствовал себя иначе, словно это признание придало сил. Несмотря на недоверие к союзникам, чего он точно не хотел, так это причинить им боль. «Я не хочу быть как другие. Не хочу быть… плохим».
– Извини…
Он тоскливо вздохнул. Эйфория пропала, накатила печаль от долгих-долгих лет одиночества.
– Возможно, я монстр.
– Не думаю.
Санда явно читала по его лицу все эмоции, Теодор знал, что сейчас он как раскрытая книга. Слишком открылся. Нужно замкнуться, защитить себя, как он всегда делал… но он не мог. И вместо этого открылся сильнее.
– Почему, Санда?
Тео намеренно произнес ее имя, но не ожидал, что голос предательски дрогнет. Санда всмотрелась в его лицо, и Теодору, с одной стороны, захотелось провалиться сквозь землю, а с другой – чтобы девушка смотрела на него как можно дольше.
– Настоящие монстры не говорят о том, что они монстры, – тихо проговорила Санда.
Теодор сглотнул. Единственное, что он мог выдавить в этой ситуации, было…
– С-спасибо.
Некоторое время они молчали, потом, не сговариваясь, встали, и Санда повела Тео сквозь лес.
Как оказалось, Змеевик действительно видел, как Тео ушел. Потом услышал вопль, помчался следом и проследил, что птица полетела к реке. Вернулся, разбудил остальных и уговорил пойти за Теодором. К счастью, он слышал от своего отца рассказ о майастрах – так назывались эти гигантские птицы. Тео сразу вспомнил зигзаг в виде буквы М на лбу птенца.
Майастры селятся возле рек, находя пещеру или вырывая нору в отвесном берегу и устраивая там кладку. Птенцам нужно много пищи, поэтому, перед тем как из яиц начнут вылупляться детеныши, майастра стаскивает в пещеру пойманных животных.
На самом деле они думали, что Теодор уже мертв, но Змеевик хотел убедиться. Он таки уговорил Шнырялу отвлечь птицу на себя – в период выведения птенцов она кидается на любых животных. Шныряла выманила майастру в лес в образе собаки, а потом Змеевик прогнал хищницу мечом и факелом, потому что майастры боятся огня. Санда же согласилась проверить пещеру, жив Теодор или нет, благо под сетью-невидимкой это можно было провернуть практически безопасно.
Тео поразился, насколько ему везет и везет. Он до сих пор не мог поверить, что спутники пришли на выручку.
Вскоре между деревьев показался огонь костерка, возле которого сидели Змеевик и Шныряла.
– Все в порядке? – спросил Змеевик, едва Санда вышла на поляну, и удивленно вскинул брови, увидев Тео. Поднялся и сделал несколько широких шагов навстречу.
– Все хорошо. – Тео ответил за девушку, обвел всех смущенным взглядом и выдохнул: – Спасибо за помощь.
Змеевик кивнул, тряхнув косицами, и Тео показалось, что на его лице мелькнула улыбка. Может, он все-таки не такой уж деревянный? Шныряла же подошла к нему вплотную, когда Змеевик и Санда уселись у костра, и тихо сказала:
– Надеюсь, ты понимаешь, что я рисковала ради тебя своей шкурой. Во всех смыслах.
Ее прищуренные глаза блестели, как и обнаженные клыки. Теодор охотно кивнул.
– И это, – угрожающе продолжила она, – не из-за договора.
Тео ответил:
– Мы в расчете.
– Рада, что смекнул, – хмыкнула Шныряла. – Но если захочешь сбежать еще раз, сделай так, чтобы Вик тебя не заметил.
Змеевик решил не ночевать в опасной близости от майастры и повел их сквозь лес, то и дело повторяя: «Держитесь вместе!» Мол, история с Теодором отлично показала, что случается, если разделиться. Тео промолчал насчет захваченной спиридушами троицы, в то время как он спал на дереве.
Некоторое время спустя Теодор влез на огромный граб, попытавшись найти золотую тропу, но безрезультатно. Они находились на дне глубокой лощины.
Побрели наобум.
Ночь выдалась теплая. В Полуночи тоже была весна: на деревьях распускались молодые листья, отдающие фиолетовым в лунном свете. Наконец устроили второй костер. Змеевик поворачивал на огне тушки двух куропаток, пойманных Шнырялой. Тео бросал взгляды на Санду, и та, кажется, это заметила. В конце концов он опустился на траву рядом с девушкой и заговорил как можно тише:
– Я подумал… – Он все еще сомневался, правильно ли поступает, и запнулся. – Ты хочешь…
Санда сидела слишком близко, и сейчас в отсветах костра лицо Тео было как на ладони. Он тряхнул головой, загораживая волосами шрам.
– Я могу показать тебе, как метать нож.
Санда подняла брови.
– Но только… держись от меня подальше. Не подходи близко. В смысле я не то чтобы не хочу этого, просто так будет лучше. Вдруг я снова… Не хочу, чтобы повторилось то, что случилось… В общем… – Тео совсем запутался. – Если не хочешь…
Он смутился и поднялся на ноги, но Санда сказала:
– Хочу.
– Уверена?
Девушка посмотрела на костер, потом на Тео и снова на костер. И кивнула.
После ужина они отошли к ручью. Теодор то и дело озирался в поисках тени, но все было спокойно. Тео думал, что теперь-то Санда откажется, но девушка держалась решительно. Пришлось показывать с самого начала: как взяться за рукоять, как замахиваться.
Санда задрала локоть, и нож оказался у самого затылка. Тео чуть не поперхнулся.
– Не так… чуть правее. Левее. Выше. Нет, ниже. Я же сказал, выше.
– Ты же сказал ниже!
Тео шагнул к Саиде, но спохватился. Покосился на кусты: сердце все не отпускал страх, что из-за деревьев выступит тень и тогда… Лучше девчонки не касаться.
– Да покажи мне в конце концов!
Санда сердито уставилась на Тео.
– Мм…
Тео тряхнул головой, подошел к Санде, осторожно взялся за ее запястье.
– Опусти руку вот так, но нож держи. Потренируйся делать замах.
Санда выдохнула, и по шее Теодора скользнул теплый воздух. Внутри что-то екнуло, и Тео почувствовал, что в голову полезли лишние мысли. Неожиданные и вгоняющие в ступор, как та тень. Девушка делала замахи, ее курносый нос смешно морщился, а зубы то и дело прикусывали губу.
«Прекрати», – озадаченно приказал себе Тео.
Мысли полезли с удвоенной силой. Еще более красочные. Избавиться от них оказалось не проще, чем пропихнуть раскормленного поросенка сквозь мышиный лаз.
«Так, хватит уже!»
Тео смотрел, не отрываясь, как тренируется краснощекая Санда. Девушка заметила взгляд, ухмыльнулась в ответ, и Тео быстро опустил волосы на лицо. Что эта ухмылка означала, оставалось только гадать.
– Ну, вроде бы неплохо, – откашлялся он. – Молодец.
