– Тайно? – Кошка хихикнула. – К чему такая сложность?
– Возможно, господин заяц провел туда госпожу зайчиху, чтобы впечатлить ее, – нашелся лис. – Из второго куплета нам известно, что у избранницы все еще остаются сомнения насчет избранника. А тут – раз! – курортный этаж!
– Неплохо, – признала Елена, помешивая сахар в чашечке имперского капучино. – Я бы впечатлилась.
– Учту, – ответил Лаэрт, чем невольно смутил и собеседницу, и себя.
Неловкую атмосферу нарушил лояльный робот модели «ЛИС» устаревшей пятой серии с надписью «Распорядитель радости» на нагрудном табло. Он приблизился к их столику и поинтересовался:
– Все в порядке? Вы всем довольны? Может, что-то нужно?
Лаэрт и Елена ответили, что все замечательно. Но робота это не убедило:
– Вы радостны? Точно? Так же радостны, как я?
Лаэрт и Елена ответили, что они в этом уверены.
– Вы же знаете, что актуальные правила запрещают не радоваться в кафе? – спросил «ЛИС-5».
Лаэрт и Елена ответили, что знают, и старательно изобразили радость.
– Я тоже очень рад за вас, – сообщил «ЛИС-5». – Я бы улыбнулся, если бы мои программы не устарели.
– Мы и так вам верим, – сказал Лаэрт, проявляя признаки нетерпения.
– Спасибо. Это тоже приятно. Сегодня очень радостный день! Такой же радостный, как все остальные дни!
– Да. И мы сожалеем о ваших устаревших программах, – добавила Елена.
– Не стоит. Я и им рад. Таковы правила. Радостные правила.
– Дорогой распорядитель, вы не возражаете, если мы с моей спутницей продолжим ликовать наедине? – не выдержал Лаэрт.
– Удаляюсь. Но недалеко. При первых же признаках грусти зовите! Грусть противозаконна!
Лис и кошка заверили робота, что непременно позовут, и он наконец отошел.
Елена рассмеялась:
– Знаешь, он по-своему мил.
– Ну да. – Лаэрт хмыкнул. – Особенно мил, когда его нет рядом.
– Он просто выполняет свою работу, такова его программа. И, кстати, я действительно радуюсь. Например, тому, что сегодняшние правила разрешают ходить в кафе!
– Это да, – согласился лис. – Но жаль, что они запрещают чай. Вчерашние позволяли.
– А позавчерашние принуждали. Помнишь? – добавила кошка и всполошилась. – Ой! Ничего, что я перешла на «ты»?
– Я и сам хотел это сделать, – улыбнулся Лаэрт. – Раз уж мы сидим тут такие радостные и разговариваем о тебе.
– Разве мы говорим обо мне?
– Вот прямо сейчас начинаем. Елена, расскажи о себе!
– Да ну, это скучно.
– Скучных судеб не бывает, – возразил Лаэрт. – Вот расскажи и убедишься!
– Ладно. – Елена пригубила кофе, думая, с чего начать. – Я выросла в Приморском центре имперской славы. Та башня намного меньше этой, зато там есть коридоры, ведущие к морю.
– Вы выходили к морю? – удивился Лаэрт.
Кошка содрогнулась.
– В Страшную Наружу, в вечную тьму?! Нет, конечно! Море само немного заходило к нам… Я единственный ребенок в семье, и родители были против моего переезда сюда, в Горный центр имперской славы. Но игровые правила обязали всех девушек моего возраста на девятом этаже перебраться в другие башни. Мне выпала эта, чему я рада. К тому же недалеко от столицы.
– А как же родители?
– Я их навещаю раз в год. Все хорошо. Здесь я живу в общежитии для девушек ростом ниже ста шестидесяти сантиметров, на тридцать пятом этаже. Вот и вся моя биография. Ну что, ты по-прежнему считаешь ее ужасно интересной?
– Конечно! Ведь со мной ничего подобного не случалось!
Елена улыбнулась, ей понравился ответ Лаэрта.
– Теперь ты расскажи о себе. Чем занимается в жизни правнук самого Улисса?
Ей показалось, что по глазам собеседника пробежала мимолетная тень. Елене подумалось, что Лаэрт чем-то недоволен или обеспокоен, но тщательно пытается это скрыть.
– Что ж, подобно моему прадеду, я – путешественник.
Мысли о том, что что-то не так, моментально улетучились из кошкиной головы.
– Ты играешь путешественника! Как здорово! Ты, наверно, побывал во всех центрах и перифериях имперской славы!
– Можно и так сказать. Я объехал всю империю, а она, как ты знаешь, огромна. Только я не играю. Я путешествую.
– Слушай… – Кошка понизила голос. – А ты когда-нибудь выходил?.. Ну… Ты понимаешь?..
– За стены?
Елена кивнула, в глазах ее горело любопытство. Лаэрт замялся.
– Это непростой вопрос.
– Почему непростой? Ты либо видел Страшную Наружу, либо нет!
– Если вопрос стоит именно так, то нет – Страшную Наружу я не видел.
Дав такой ответ, Лаэрт резко перевел разговор на другую тему:
– Как тебе живется в общежитии? Весело, наверное?
– Иногда. У меня много подруг. Они, кстати, умрут от зависти, когда узнают, что я пила кофе с потомком Улисса!
Лаэрт вздохнул, в его взгляде промелькнула уже знакомая Елене тень. Ей подумалось, что она поняла причину.
– Извини, тебе, наверно, не очень приятно, когда тебя постоянно называют чьим-то потомком…
Лаэрт улыбнулся. Елене эта улыбка показалась не очень-то веселой.
– Я публично признался в своей родословной совсем недавно. Но думаю, что следовало и далее хранить это в тайне. Неужели мне навсегда суждено оставаться в тени моего великого предка?
– Уверена, это не так! – горячо возразила кошка. – Просто твои свершения еще впереди!
Лис рассмеялся:
– Ты рассуждаешь, прямо как мой прадед.
– Интересно… – задумалась внезапно Елена. – Ая могла бы стать спутником Улисса, живи я сто лет назад?
– Вряд ли.
Кошка вздрогнула и посмотрела на собеседника с вызовом.
– Это почему еще? Чем я других хуже?
– Ни в коем случае не хуже. Но ведь ты говоришь, что счастлива. А прадед выбирал только несчастных зверей. В этом Ясон был абсолютно прав, а авторы спектакля нет.
– Да, я счастлива… – подтвердила Елена, но почему-то это прозвучало минорно.
Они немного помолчали.
– Слушай… – негромко произнес Лаэрт. – Не рискну говорить за предка. Но если бы я собирал команду, то обязательно бы к тебе присмотрелся.
Елена улыбнулась:
– Ты же меня совсем не знаешь.
– Верно. Поэтому и сказал, что присмотрелся бы, а не выбрал. С целью узнать тебя получше.
