Император холодно улыбнулся:
– Схватываете налету, Лаэрт. Однако вопрос. Зачем вам к Вольте? И не вздумайте лгать, помните, с кем разговариваете.
Лаэрт старательно сохранял невозмутимый вид. Лгать императору – что может быть рискованнее? Разве что открыть ему правду.
– Только спутнице моей не говорите, ладно, ваше величество? Она еще не знает… Я хочу попросить у Исаака Вольты лапу Елены.
Голографический император приподнял голографическую бровь:
– Но ведь он ей не отец.
– В том-то и дело. По законам дядизма, древней религии, которую я исповедую, лапу избранницы следует просить именно у ее дяди.
– Дядизм, ну конечно! Я тоже его когда-то исповедовал. Пока не решил, что основать империю более увлекательно и никаких дядей спрашивать не надо. Теперь я сам всем дядя.
Лаэрт недоумевал. Что это? В ответ на выдуманную им религию император… пошутил?!
А почему бы и нет? С его-то склонностью к театральным эффектам.
Поезд замедлил ход и остановился. Прибыли в пункт назначения, в «Ледяной дворец».
Двери вагона разъехались, открыв выход на пустой перрон. Артем пропустил вперед Елену и вышел следом. Потом – Лаэрт, лояльный робот императора и проводник.
А затем произошло такое, чего тигренок никак не ожидал. Император тоже вышел из вагона!
Но как такое возможно?! Ведь голопроектор остался в вагоне, а голограмма без него существовать не может!
Судя по виду Лаэрта, лис тоже недоумевал. Не удивилась только Елена, которая не разбиралась во всех этих технических тонкостях.
25
На перроне никого не было, даже охраны. В ней не было необходимости. Выход со станции представлял собой массивные железные врата в неприступной бетонной стене, окружавшей перрон с трех сторон. С четвертой во тьму тоннеля убегали рельсы. Выйти можно, только показав сканнеру у врат пропуск. Пропуска ни у кого из прибывших зверей, разумеется, не имелось.
Поезд дрогнул, тронулся с места и исчез в тоннеле.
– А как… – начал было Лаэрт, но император его прервал:
– Никаких вопросов. Оставайтесь здесь и ждите.
Император и сопровождающий его лояльный робот направились к выходу. Робот провел лапой перед сканером, и врата разъехались в стороны, выпустив его и голограмму императора.
Артем накинулся на Лаэрта с расспросами:
– Как такое возможно?! Как это голограмма разгуливает, где ей вздумается?!
– Видимо, на перроне тоже есть голопроектор, – предположил Лаэрт. – Интересней другое: зачем голограмме передвигаться с места на место, как живому зверю, проходить через двери?
– Может, он не голограмма? – вмешалась в разговор Елена.
Лис и тигренок изумленно на нее уставились.
– Живой император? – благоговейно прошептал Артем.
Лаэрт покачал головой:
– Нет-нет, не может быть. Зачем? Это как-то… не по-императорски. Хотя…
– Кто знает, что на самом деле по-императорски, а что нет, – заметила кошка.
Лаэрт не успел ответить, потому что в этот момент железные врата снова разъехались, и на перрон стремительно, особенно учитывая его почтенный возраст, выскочил профессор Исаак Вольта собственной персоной.
Елена кинулась ему на шею.
– Дядя!
Вольта растроганно обнял племянницу.
– Как я рад тебя видеть, дорогая! Не на дурацком экране, а вот так!
Он отстранился от Елены, поздоровался с Лаэртом и познакомился с Артемом. Лис спросил:
– Как вы узнали о нашем приезде?
– Получил сообщение по секретному каналу.
– От кого? – насторожился Лаэрт.
– Понятия не имею. Подумал, что шутка, но решил проверить.
– Хм… Что за секретный канал? Все каналы прослеживаются службой безопасности.
– Только не этот. Известие принес гонец. Тоннельная почтовая мышь.
– О… – вскинул брови Лаэрт. – Их не часто встретишь. Я бы сказал, никогда.
– Совершенно верно. Я был удивлен не меньше вашего.
– И кто же послал к вам сие мифическое создание?
– Другая тоннельная почтовая мышь, в Горном центре имперской славы. У них же собственные средства связи, тайные. Про эти средства связи ходят мифы!
– Ладно. А ту мышь кто послал?
– Откуда мне знать? Я ее даже не видел! Однако пора. Здесь оставаться больше нельзя!
– Пойдем в «Ледяной дворец»? – просиял заинтригованный Артем.
– Ни в коем случае! «Ледяной дворец» – закрытый объект. Если вы попробуете туда сунуться, вас тут же арестуют. И меня заодно. Только меня потом отпустят, потому что я нужен империи. А вы не нужны. Так что я отведу вас в укрытие, где вы сможете затаиться.
– Зачем? – удивилась Елена. – Мы здесь законно!
– Неужели?
– Конечно! Нас привез сюда император!
– Правда? Сам император?
– Ну, не совсем. Его голограмма.
Ученый обвел взглядом собеседников. Они что, шутят? Собеседники хранили серьезность.
– Так себе легенда. Неправдоподобная, – заметил Вольта.
– Вы здесь благодаря несуществующим тоннельным почтовым мышам, – напомнил Лаэрт. – Хотите обсудить правдоподобность?
– В другой раз, – покачал головой кот. – Сейчас нужно спешить.
Он направился прямиком к путям. Лаэрт и его спутники, недоумевая, последовали за ним. На мгновение им показалось, что ученый сейчас спрыгнет на рельсы. Но этого не произошло. Вольта прошел вдоль края платформы до конца и только там осторожно – возраст все-таки – спустился на пути и продолжил удаляться в темноту тоннеля.
– Э… дядя! – забеспокоилась Елена.
Ученый, не оборачиваясь, кинул на ходу:
– Давайте быстрее! Хотите, чтобы нас застукали?
Они не хотели. Спрыгнули на рельсы и ускорили шаг.
Во тьму.
26
Вскоре в стене тоннеля обнаружилась ржавая дверь с надписью: «Вообще не открывается». Исаак Вольта подмигнул спутникам.
– Это неправда. Чтобы никто не догадался, что вообще она открывается.
– Изобретательно, – отметил Лаэрт.
Вольта набрал на замке комбинацию из семи особо редких, по его словам, цифр и открыл дверь.
Они оказались в просторном помещении, похожем одновременно на военный бункер, склад, кухню и научную лабораторию.
– Это наше убежище, – с гордостью объяснил Вольта. – Меня и других ученых-подпольщиков из «Ледяного дворца». Здесь, когда придет час, мы будем пережидать восстание!
