Пирс довольно долго молчала. Она гладила Уинтер по лицу, шее, груди. Потом с нежностью поцеловала ее в ямку у основания шеи и подняла глаза. Лицо Пирс было умиротворенным.
– Я бы выбрала быть с тобой и Ронни. Мне кажется, я бы смогла преподавать и быть хирургом общего профиля. У меня была бы семья и моя собственная жизнь.
Губы Уинтер приоткрылись, и она издала дрожащий вдох.
– Вчера я сказала, что ты самая смелая из всех, кого я знаю. Я была права.
– Это почему? – непонимающе нахмурилась Пирс.
– Мне потребовалось много времени, чтобы признать, что я не могу жить той жизнью, которая у меня была, – Уинтер поцеловала Пирс. – Я не понаслышке знаю, как это тяжело – быть честным насчет того, что так много значит для тебя, и как это пугает.
– Мне не страшно, когда ты рядом со мной.
– Боже, я так люблю тебя.
– Я еще пока к этому только привыкаю.
– Ничего, у нас еще есть время, – рассмеялась Уинтер.
– Я не хочу быть завотделением ни в какой больнице. Просто я никогда не задумывалась о чем-то другом. Это желание моего отца. Это он хочет, чтобы я этого добилась.
– Вряд ли он обрадуется, что ты передумала, – заметила Уинтер.
– Знаю, но он вообще никогда не был мной доволен, – Пирс неожиданно осознала, что эти слова уже не ранят ее так сильно, как прежде. – Единственная разница в том, что теперь я буду счастлива.
– Пирс, дорогая…
– Знаю-знаю, я слишком спешу, – торопливо сказала Пирс. – Прости…
– Нет, – Пирс попыталась отдалиться, но Уинтер положила руку ей на грудь и притянула к себе, – ты не спешишь. Я без ума от тебя. Мне немного страшно думать о будущем, потому что я привыкла жить одним днем. Но я хочу, чтобы ты была частью моей жизни.
– Хорошо.
– Но тебе уже пора.
– О чем ты… – нахмурила брови Пирс.
– Посмотри на часы.
– О, черт!
Уинтер легла на Пирс сверху и медленно поцеловала ее. Этот поцелуй обещал больше – скоро, в следующий раз, снова.
– Если ты не сможешь приехать, приеду я.
– У тебя же Ронни, так что приеду я.
– Люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю, – с улыбкой сказала Пирс.
Уинтер слезла с Пирс и села на постель. Пора было сделать то, что необходимо.
– Я приготовлю тебе кофе.
– Спасибо, не надо. Мне уже пора, куплю кофе по дороге, а душ приму в больнице после обхода.
– Точно не надо? Я все сделаю быстро.
Пирс встала с постели, подняла с пола джинсы и натянула их.
– Все нормально, не волнуйся. Я спала как убитая, к тому же с утра не должно быть много машин.
– Позвони мне, когда доедешь, хорошо? – Уинтер отбросила покрывало и стала вставать.
Пирс остановила ее.
– Ты можешь поспать еще часок, так что воспользуйся моментом. Силы тебе еще понадобятся.
Пирс присела на край кровати и надела ботинки. Потом она подняла с пола свою рубашку.
Уинтер погладила ее по спине.
– Я хочу проводить тебя.
– Спи! – Пирс наклонилась над Уинтер и поцеловала ее. – До скорого, Док.
– До встречи, – прошептала Уинтер, когда за Пирс закрылась дверь. Она прислушивалась к шагам Пирс, пока та шла по коридору, но их перестало быть слышно, когда Пирс стала спускаться по лестнице. Уинтер почувствовала, что что-то не то, – она не могла отпустить Пирс вот так. Она вскочила с постели и схватила халат. Босиком Уинтер выскочила из комнаты и помчалась вниз. Она рывком открыла входную дверь, когда Пирс уже заводила машину.
– Пирс!
Пирс, нахмурившись, посмотрела в сторону дома и открыла дверцу.
– Что такое?
Уинтер спустилась по ступенькам крыльца, не обращая внимания на холод.
– Господи, Уинтер! – воскликнула Пирс. Она оставила двигатель включенным и метнулась к девушке. – Такая холодина, быстрей давай обратно!
– Будь осторожна, – Уинтер обняла Пирс за шею и крепко поцеловала ее. – Просто будь осторожна.
– Эй, между прочим, это не я полуголая выбежала из дома посреди февраля, – Пирс обняла Уинтер за талию и повела ее к двери. Она зашла в прихожую вместе с Уинтер, прижала ее к себе и зарылась лицом в ее волосы. – Если бы я могла, я бы ни за что не уехала.
– Я знаю, – Уинтер погладила Пирс сзади по шее, поцеловала ее в горло, подбородок и в губы. – Я просто…
– Я никуда не денусь, малыш, – пробормотала Пирс. – Я скоро тебе позвоню, договорились?
Уинтер кивнула и нехотя отпустила ее. Наблюдая за уезжающей машиной Пирс, она понимала, что любое «скоро» все равно растянется надолго. Ей уже не хватало Пирс.
Глаза 30
Через полтора часа Уинтер поставила в микроволновку пиалу с овсянкой. Когда каша приготовилась, она попробовала ее и, убедившись, что не слишком горячо, поставила ее перед Уинстоном.
– Бери ложку, малыш.
Ронни издавала звуки, явно выражавшие нетерпение, и пыталась залезть пальцами Уинстону в тарелку. Тот не реагировал.
– Мне кажется, он точно станет анестезиологом, – изрек появившийся на кухне Кен. Он уже был в медицинской форме, как и Уинтер. – Его не волнуют люди, которые лезут на его территорию.
– Да уж, он весьма невозмутим, – согласилась Уинтер и поставила перед Ронни такую же пиалу с кашей. Она бросила взгляд на Кена и спросила: – Ты будешь?
– Да, а то у меня мало времени, спасибо.
– М-м, – рассеянно протянула Уинтер.
– Пирс уже уехала?
Залившись краской, Уинтер посмотрела на Кена через плечо.
– Как ты догадался?
– Как-как, по футболке на дверной ручке.
– А, точно, – вспомнила Уинтер, – трудно было не заметить.
– У меня такое чувство, будто я снова живу в общаге, – расхохотался Кен.
– Очень мило с твоей стороны.
– Я слышал, что старик куда-то ее выпер. Почему так вышло?
Уинтер покачала головой.
– Точно не знаю, но думаю, дело не в ней.
– В любом случае что-то здесь нечисто.
– Это точно.
Уинтер передала Кену пиалу с овсянкой и стала быстро есть свою порцию. Намочив два кухонных полотенца теплой водой, она передала одно из них Кену.
– Тебе – твой, мне – моя.
Отмыв Ронни, Уинтер спросила:
– Мина проснулась?
– Ага, просто сейчас она все делает медленнее обычного.
