Прежде чем она успела закончить, Юлия крепко схватила сестру за рукав.
— Поехали домой, Рита, пожалуйста. Ведь это же совершенно не твой мир.
— Я люблю свою работу.
— Работать ты можешь и дома. Знаешь, после того как ты уехала, все изменилось. Папиной жене мы совсем неинтересны.
«Ага. Вот откуда ветер дует».
— Поехали. Будем жить вчетвером. Братья и сестры Платоновы. Как раньше.
— Я не знаю.
Маргарите отчего-то стало вдруг очень холодно. Она первой поднялась по лестнице и вышла в сад, где блестело на солнце голубое покрывало бассейна.
Может быть, действительно уехать?
Что ее здесь держит? Или, если быть точной, кто?
Уже несколько дней Маргариту не оставляли мысли о возвращении в Челябинск. Возможно, так она быстрее избавится от своего любовного недуга. Или, правильнее, от навязчивого наваждения. И днем и ночью перед ее глазами стояло лицо Альберта. Даже находясь в комнате совершенно одна, она чувствовала прикосновения его рук и губ, слышала стук его сердца. И еще Маргариту не покидало странное ощущение того, что ее и Альберта связывает хоть и тонкая, непрочная, но единая нить. За то время, что они были знакомы, Альберт очень изменился. Он стал лучше, чем прежде, — настоящий хозяин отеля: серьезный, организованный, знающий свое дело. Маргарита была горда тем, что не последнюю роль в его личностном росте сыграла она.
— Здравствуйте, Маргарита, — прервал ее раздумья неслышно подошедший сзади Сергей Петренко, семейный адвокат Амбрацукянов. Альберт не так давно познакомил с ним Маргариту.
— Добрый день, Сергей Николаевич. Рада вас видеть, — тепло поприветствовала она его. — Могу я вам чем-нибудь помочь?
Старый адвокат улыбнулся. Маргарита ему нравилась. Он с приятным удивлением отмечал, как благоприятно повлияло на Альберта общение с ней. — Нет, дорогая, ваша помощь вряд ли потребуется. Я хотел поговорить с Альбертом о продаже отеля.
Маргарита чуть не вскрикнула от неожиданности. Ни одним словом Альберт не намекнул ей, что собирается продавать отель.
— Он должен быть в своем кабинете, — машинально сказала она.
Сердце бешено стучало, даже дышать было трудно. Казалось, чистый воздух стал тяжелым и плотным, с трудом проталкиваясь в легкие. Альберт хочет продать отель! Это просто — как там говорят? — удар ниже пояса, запрещенный прием.
Почему он ничего ей не рассказал? Разве он не понял, как сильно она привязалась к этой гостинице? Новый владелец вряд ли захочет оставить Маргариту на ее должности.
Ну что ж, теперь возвращение в родительский дом — решение бесповоротное.
Едва Сергей Петренко вышел от Альберта, Маргарита взяла письмо, которое подготовила сразу же после разговора с адвокатом. Заклеила конверт, и, закусив губы, постучала в дверь.
Альберт стоял перед небольшим собранием картин, которые коллекционировали его отец и брат.
— Что такое, Маргарита? — Его голос звучал очень приветливо, но она не заметила этого. Ее сердце колотилось так, словно готово было пробить грудную клетку и выскочить наружу.
Маргарита не знала, как хотелось Альберту в этот момент взять ее за руку, прижать к себе и нежно, горячо поцеловать. Но он был очень гордым, этот мужчина. Он ждал, когда Маргарита сама сделает первый шаг.
— Ты принесла мне почту?
— Ошибаешься, — звонко сказала она и, стараясь скрыть дрожь в руках, протянула ему конверт. — Это мое заявление об уходе, причина увольнения изложена в письме.
— А ты не хочешь сказать мне о ней сама? — Лицо Альберта вытянулось.
— Я думаю, мы уже все друг другу сказали, — на секунду Маргарита остановилась в ожидании, еле сдерживая предательски выступившие слезы. Но, поняв, что он не собирается ее удерживать, повернулась и молча вышла из комнаты.
— Что ты сделал с Ритой? — В кабинет Альберта без стука влетел Борис.
— Я тебя не понимаю. Почему ты думаешь, что я с ней что-то сделал?
Альберт провел бессонную ночь. Он не мог поверить, что Маргарита покидает его. Заявление об уходе, которое она отдала ему вчера, заронило щемящую пустоту в его сердце. Он даже и не предполагал, что она сможет бросить его.
— Конечно же, ты что-то сделал, — воскликнул Борис, — иначе она бы не уволилась.
— Мне кажется, что это было ее решение.
— И ты ее упрекаешь? — жесткий тон и угрожающий взгляд Бориса обескуражили Альберта.
— Она уволилась со своей должности. Бросила не только меня, бросила отель.
— Я никогда не видел свою сестру в слезах. Но сейчас она постоянно плачет.
— Она вольна поступать как хочет.
— Ты просто больной, если вот так ее отпустишь. Только слепой не заметит, что вы страдаете друг без друга. Не отпускай ее.
— Как?
— Покажи ей, наконец, что ты ее действительно любишь.
Борис сжал кулаки. Ему нестерпимо захотелось расквасить Альберту нос, но он сдержался и медленно разжал пальцы. Вообще-то Борис очень не любил драться.
— Насильно мил не будешь. Но ты прав, я люблю твою сестру. — Впервые Альберт произнес эти слова вслух.
— У тебя еще есть время, чтобы сказать ей это. Желаю удачи.
Альберт долго смотрел на закрывшуюся за Борисом дверь.
«У тебя еще есть время, чтобы сказать ей это».
Да, Маргарита нужна ему как воздух. Она — его мечта, его надежда, его жизнь. Но, несмотря на это, он не станет препятствовать ее отъезду. Она сама должна сделать первый шаг.
Еще одна ночь без сна. Маргарита вытерла глаза и уронила голову на скрещенные руки. Альберт принял ее заявление об увольнении. Так, как будто бы это было ничего не значащим событием.
Она вспоминала, как приехала к морю, полная энтузиазма и решимости начать здесь новую жизнь. Если бы Альберт не встретился тогда на ее пути, она бы сейчас не мучилась.
Маргарита подошла к балконной двери и выглянула в сад. Она так сильно полюбила город, людей, его населяющих, своих коллег. Очень горько было думать, что она навсегда прощается с ними. И с Альбертом!
Она не представляла, как будет жить без него. Как сможет смеяться, думать о чем-то, с кем-то говорить…
Дверь стукнула. И сердце ухнуло вниз — вдруг он!
— Давай скорее. Мы такси уже вызвали, — поторопили ее вошедшие в номер братья и Юлия. Они давно уже закончили укладывать багаж и с утра слонялись по отелю, коротая оставшиеся до отъезда часы.
Маргарита заперла дверь своей комнаты. Медленно спустилась по лестнице к выходу. Она уже попрощалась со своими теперь уже бывшими коллегами. Но они все были там, внизу, чтобы пожелать ей счастливого пути. Все.
