Мне приходилось вести откровенные беседы с ней. Однажды она мне сказала: «Я старею… Чувствую, что это мои последние силы. В этот «Трест» я вложила все свои силы, если это оборвется, я жить не буду».
Захарченко также жаловалась Шульгину на медлительность Якушева, его нежелание совершать теракты или другие «громкие» акции. Впрочем, вскоре она нашла своей энергии еще одно применение – на глазах у Радковича завела роман со Стауницем, сказав, что так нужно для дела.
Вместе с новым возлюбленным, она решила провернуть сумасшедшую акцию: произвести массовое отравление делегатов готовящегося съезда Советов во время заседания в Большом театре, одновременно забросив в Москву отряд из двухсот бывших офицеров, которые в этот момент захватят Кремль.
Якушев по возможности попытался нейтрализовать и этот план. Мария стала подозревать, что Якушев – двойник и работает если не на оппозицию в лице Троцкого, то, скорее всего, просто на себя. Дескать, он спокойно, без всяких терактов пересидит трудное время, а потом придет к власти.
Она стала внушать Опперпуту-Стауницу, что именно он должен стать во главе «Треста». Но тут начались провалы среди агентов Кутепова – чекисты решили предотвратить теракт любыми средствами. Опперпут-Стауниц наконец прозрел, и вместе с Марией срочно сбежал из Москвы, стремясь вырваться через финское «окно» за границу.
Напоследок он оставил на столе записку, где писал о том, что Якушев и его ближайшие помощники – чекисты, а сам он и Захарченко уже находятся вне пределов досягаемости ГПУ. Действительно, через еще действующее «окно» на финской границе в ночь на 13 апреля 1927 года им удалось бежать в Финляндию.
«Трест» перестал существовать.
Сколько бы веревочка не вилась…
Поняв, что его провели, Кутепов отдал приказ развернуть террористическую деятельность в СССР. В числе прочих агентов через границу был направлен и Георгий Радкович. Вместе с напарником, он должен был найти чекистов, руководивших операцией «Трест», и отомстить им.
Задача показалась им неразрешимой. И они сделали самое легкое, что могли: вечером 6 июня 1927 года Радкович бросил бомбу в бюро пропусков ОГПУ. В суматохе им удалось бежать, но в районе Подольска их настигли и окружили. В безвыходном положении Радкович застрелился.
Но Кутепов на том не остановился. Через границу были переправлены Мария Захарченко-Шульц, Опперпут-Стауниц и некий Вознесенский. На Стауница пало подозрение, что он – тоже чекист, и теперь под присмотром еще двух участников тергруппы должен был делом доказать, что это не так.
Так они снова оказались в Москве. Мария с пистолетом в кармане несколько раз прошлась по Лубянке, надеясь встретить Якушева и застрелить его, но того не было в столице. Тогда отчаянная женщина заглянула во двор здания ОГПУ на Лубянке и убедилась, что он не охраняется. А внутри, к своей большой радости, обнаружила тоже неохраняемое пустовавшее помещение, вплотную примыкавшее к основному зданию.
Она поспешила к своим спутникам, которые с тяжелыми чемоданами ожидали ее на Ленинградском вокзале. Наняли извозчика, доехали до Сретенских ворот, оттуда дошли до нужного места. Мария снова заглянула в ворота, убедилась, что там все по-прежнему. Быстро шмыгнули во двор.
Делом нескольких минут было установить в помещении мелинитовый снаряд, а по углам и вдоль стен несколько зажигательных бомб. Затем на пол вылили канистру керосина. Оставалось поджечь бикфордов шнур, но тут со двора донеслись крики: «Эй! Кто там? Стой! Стой!»
Мария бросила в угол зажженную спичку и кинулась прочь. В суматохе прогремевшего взрыва ей и ее подельникам все же удалось скрыться. Они поспешили на Белорусский вокзал, пока ОГПУ не перекрыло выезд, и на пригородном поезде доехали до Вязьмы, стремясь к западной границе.
Но сотрудники ОГПУ уже шли по их следам. По дороге террористы разделились, поскольку понимали, что искать будут именно троих. Первым попал в окружение Стауниц. Он пытался спрятаться в густом кустарнике, отстреливался из двух маузеров и был убит при захвате.
Захарченко-Шульц и Вознесенскому посчастливилось захватить автомашину. Но при захвате шофер Гребенюк погиб, а его помощник ухитрился испортить машину. Беглецам снова пришлось идти пешком. Окружили их в районе станции Дретунь. В перестрелке Вознесенский был убит на месте, а тяжело раненная Шульц скончалась через несколько часов.
Так закончилась жизнь «Бешеной Марии».
Шпион, любивший женщин (Роберт Брюс Локкарт)
И, наконец, в заключение этой главы, давайте поговорим еще об одной примечательной фигуре того времени – знаменитом британском разведчике Роберте Брюсе Локкарте.
Родом из Шотландии
Родился он 2 сентября 1887 года в Анструтере, графстве Файф, в семье учителя начальной школы. «Во мне нет ни единой капли английской крови», – говорил Локкарт, с гордостью подчеркивая, что все его предки – шотландцы.
Впрочем, довольно скоро он почувствовал себя, что называется, гражданином мира. Учился в Берлине, жил в Париже. Потом собирался «нести бремя белого человека», как говаривал Киплинг, в Индии. Но тут дядя соблазнил племянника возможностями прилично подзаработать на каучуковых плантациях, и Роберт отправился на Малайский архипелаг. Здесь он освоил азы счетоводства и делопроизводства, приобрел первый опыт и в журналистике. Еще Локкарт научился преодолевать страх во время ночных путешествий по джунглям. Все эти навыки и умения потом пригодились ему в шпионской работе.
Дядя предупреждал племянника, чтобы тот избежал увлечения «восточной троицей – опиумом, пьянством и женщинами», – но преуспел лишь отчасти. Роберт завел любовную интрижку с племянницей султана, что послужило причиной его преждевременного отъезда из Малайи. Правда, официальным поводом для этого послужила тяжелая форма лихорадки, которой наградили его джунгли.
Так или иначе, вернувшись в Британию, 23-летний Локкарт решил испробовать свои силы еще и на дипломатическом поприще. По рекомендации отца он в 1911 году поступил на консульскую службу, успешно совмещая работу с литературным творчеством.
После года работы в аппарате министерства иностранных дел Роберт получил повышение и был назначен на должность вице-консула в Москве. Одновременно ему сопутствовала удача и на личном фронте: он встретил девушку-австралийку, с которой они через год обвенчались.
…И поселился у вдовы
В Москве Роберт Брюс Локкарт объявился зимой 1912 года и почти сразу же оказался в гуще московских событий. В немалой степени тому способствовал тот факт, что жил он на квартире у вдовы писателя Эртеля, друга Толстого.
Вскоре приехала жена, и Локкарт, чтобы увеличить свои доходы, стал поставлять корреспонденции в газеты «Манчестер гардиен» и «Морнинг пост», а также печатать в журналах статьи о российской экзотике.
