К этому времени он уже попал в поле зрения советской разведки. Однажды знакомая Филби по Австрии Эдит Тюдор Харт предложила познакомить его с «очень важным» человеком. Им оказался Арнольд Дейч, он же – Стефан Ланг, вербовщик советской разведки. Он-то предложил Филби стать «агентом глубокого проникновения». Ким согласился и с того времени, с июня 1934 года, стал значиться в оперативной переписке как «Зенхен», что в переводе с немецкого означает «Сынок».
Чем руководствовался Дейч в выборе псевдонима, точно неизвестно. Быть может, Филби рассказал ему о влиянии отца на первые десятилетия своей жизни?..
Так или иначе, но теперь ее, эту самую жизнь, приходилось коренным образом менять. Первое, что попросил сделать Дейч, это прекратить всякие контакты с коммунистами и даже с людьми, сочувствующими им. Далее, он посоветовал внимательно присмотреться к друзьям по Кембриджу: не окажется ли кто полезен в разведывательной работе? И, наконец, Филби должен был начать построение своей карьеры с тем, чтобы в будущем принести максимальную пользу советской разведке.
С этой точки зрения, конечно, лучше всего было бы завербоваться в Интелледженс Сервис. Однако туда людей с улицы не брали. Тогда Филби попробовал устроиться на работу в МИД, но и туда его не взяли: оказалось, что многие еще помнят о его былой «левизне».
Тогда Филби пошел в журналисты, памятуя о том, что разведчики довольно часто используют эту профессию в качестве прикрытия. Авось да повезет, и ему, как журналисту, предложат роль в английской разведке.
В общем, дела продвигались неспешно. «Я мучительно искал средства быть полезным великому движению современности, имя которому – коммунизм, – откровенно писал по этому поводу сам Филби впоследствии. – Олицетворением этих идей был Советский Союз, его героический народ, заложивший начало строительства нового мира».
Корреспондент в «горячих точках»
Впрочем, еще будучи сотрудником журнала «Ревью оф Ревьюз», Филби начал давать кое-какую интересную информацию, в частности, касавшуюся Ближнего Востока.
Курировал его деятельность в это время резидент-нелегал А.М. Орлов, связь с которым впоследствии едва не обернулась провалом Кима, когда его бывший куратор сбежал на Запад.
Ну а пока Филби только начинал свою карьеру разведчика и журналиста. Один из приятелей познакомил Филби с Тэлботом – редактором «Англо-русской торговой газеты», некогда популярной среди старых бизнесменов, имевших дела в царской России. Но газета постепенно умирала вместе с ее подписчиками, и Тэлбот задумал новое издание – «Англо-германскую торговую газету», для чего ему понадобились новые сотрудники. Одним из них и стал Ким Филби.
Он вступил в Англо-германское содружество, у него появились знакомые в германском посольстве. Каждый месяц он стал ездить в Берлин, был представлен Риббентропу; завязались у него контакты и с геббельсовским министерством пропаганды…
Впрочем, и тут дело далеко не пошло, поскольку в 1936 году газету пришлось закрыть из-за ее убыточности.
Тогда резидент Теодор Малли, он же «Малый», или «Манн», сменивший на этом посту Орлова, предложил Филби отправиться в Испанию, где в это время развернулась гражданская война. Поездка была нужна не только и не столько для сбора информации о положении в этой стране, сколько для расширения перспектив Филби. Он должен был показать себя смелым, ярким журналистом и тем самым привлечь внимание британской разведки. А Испания была в это время самой «горячей точкой», где толковый репортер мог быстро сделать себе имя.
Первую поездку Филби совершил в качестве стрингера, то есть «свободного» журналиста, ищущего приключения и темы за свой счет, а потом торгующего уже готовыми корреспонденциями.
Вернувшись в Лондон, Филби написал большую «испанскую» статью и стал размышлять, куда бы ее пристроить. Отец посоветовал «начинать с самого верха» и отнести ее в «Таймс».
И тут Филби повезло. «Таймс» как раз в это время остался без корреспондента в Испании, и редакторы не только напечатали его статью, но и предложили место штатного собкора в Испании.
В мае 1937 года Филби по командировке газеты снова выехал в Испанию. Он заручился рекомендательными письмами германского посольства в Англии, где его знали как человека, «сочувствующего» нацистам. К тому же корреспондента влиятельной «Таймс» франкисты и без того встретили очень тепло.
Да и сам Филби работал не покладая рук. Он писал ежедневные корреспонденции в «Таймс», то и дело выезжая на фронт. Генерал Франко даже наградил его орденом, который вручил лично. И было за что – Филби едва не погиб при артиллерийском обстреле, отделавшись лишь контузией.
Сотрудник Интелледженс Сервис
После окончания испанской войны Филби вернулся в Лондон. Некоторое время он перебивался случайными заработками. Однако вскоре началась Вторая мировая война, и он получил должность главного военного корреспондента при штабе английских войск.
Однажды ему сказали: «Вас просил зайти капитан Шелдон из Военного министерства». Так английская разведка сама вышла на Кима Филби. Правда, помог ей Гай Бёрджес, приятель Кима по университету и коллега по советской разведке. В то время он уже был сотрудником и Интелледженс Сервис, так что при удобном случае замолвил словечко за своего приятеля.
В скором времени Филби стал преподавателем разведывательно-диверсионной школы. Но толку как от самой школы, так и от работы Филби в ней было мало.
Тогда в начале 1941 года Филби с согласия своего нового резидента в Лондоне А. В. Горского начинает искать возможности перехода на оперативную работу в английской разведке. Тут ему помог друг его отца Валентин Вивиан, заместитель директора СИС по внешней контрразведке. Зная, что Филби побывал в Испании, он способствовал его устройству на должность руководителя испанского сектора в СИС, который вел контрразведывательную работу в Испании, Португалии и частично во французских североафриканских владениях.
Так Филби начал активно бороться с немецкой агентурой на Пиренейском полуострове. Заодно он получил доступ к нужной для советской разведки информации, в том числе к дешифрованным телеграммам германского абвера.
Добросовестность, трудолюбие и аналитические способности Филби способствовали его продвижению. Пользовался он уважением и сослуживцев, среди которых, кстати, были Ян Флеминг и Грэм Грин – впоследствии известные писатели. Дружбу с ними Филби водил до конца жизни.
На новом посту Филби приобрел возможность добывать для советской разведки разнообразную информацию. Ценность ее еще больше повысилась, когда в августе 1943 года Филби получил повышение. Теперь ему поручили руководство сразу несколькими направлениями; в частности, он отвечал за контрразведывательное обеспечение всех военных операций союзников.
В ноябре 1944 года Филби стал начальником 9-го отдела (секции) «по борьбе с коммунизмом». Вскоре после прихода Филби отдел был выделен в самостоятельное подразделение, но поддерживал тесный контакт с контрразведывательным отделом и пользовался его агентурно-оперативными возможностями. Одно время Ким даже получил доступ к сейфу начальника этого отдела. Понятное дело, при таких возможностях ценность его данных резко возросла.
