Постройка станции началась в 1921 г. Причем велась она практически вручную. Лопата, кайло, топор да двуручная тачка – это все, чем располагали сотни рабочих, съехавшихся сюда на заработки со всего голодающего Поволжья. Ни о каких кранах и бетономешалках строители даже не мечтали. В начале 1924 г. в еще недостроенных корпусах из красного кирпича началась установка оборудования. Турбогенераторы для Нижегородской ГРЭС были закуплены у немецкой компании «Сименс», ее же специалисты на месте руководили монтажом. Им, как могли, помогали опытные рабочие Сормовского завода и даже слесари и механики речных судов.
Монтаж котлов и первого турбогенератора длился больше года и был закончен лишь к концу лета 1925 г. А 6 сентября станция наконец дала промышленный ток. По подвешенной на деревянных опорах линии электричество пошло в Сормово, Канавино и Нижний Новгород. Первоначальная мощность в 20 МВт к 1933 г. была увеличена до проектной – 204 МВт. С этого момента получившая новое название ГоГРЭС (Горьковская государственная районная электростанция) стала крупнейшей электростанцией в мире, работавшей на торфе. Именно благодаря этому стало возможным построить в годы первых пятилеток несколько крупных предприятий, таких как ГАЗ, авиазавод № 21, машзавод «Новое Сормово», комплекс химических заводов в Дзержинске, а также Балахнинский целлюлозно-бумажный комбинат.
Последний был пущен в октябре 1928 г. и долгое время был основным производителем газетной бумаги в СССР. К концу 1950-х гг. здесь выпускалось 250 тыс. тонн продукции в год. Специально для ЦБК был построен поселок Правдинск, название которого происходит от главной газеты Советского Союза – «Правды». В 1993 г. поселок был присоединен к Балахне.
Именно для передачи электроэнергии в заокские районы области в 1927–1929 гг. по проекту инженера-изобретателя Владимира Шухова на Оке между Богородском и Дзержинском были сооружены три пары знаменитых многосекционных стальных башен-гиперболоидов высотой 128, 68 и 20 м. Уникальные высотные сооружения служили опорой перехода через реку ЛЭП ГРЭС.
Доставка торфа с прилегающих месторождений осуществлялась по специальным линиям узкоколейной железной дороги. На речке была построена плотина, образовавшая водохранилище, пруд-охладитель станции. Сброс воды из него дальше по течению регулировался деревянными балками, перекрывавшими водопропускное отверстие, – шандорами. Управление ими осуществлялось из специальной башни, которая была построена в необычном готическом стиле. Это весьма своеобразное сооружение сохранилось до наших дней и сейчас находится на объездной дороге, ведущей в сторону Заволжья.
10 января 1945 г. состоялось совещание, на котором офицеры Генерального штаба люфтваффе и Баумбах обсуждали вопросы подготовки операции. После него Главное командование люфтваффе потребовало, чтобы в дополнение к ста комплексам, затребованным Коллером к концу месяца, к 15 февраля были готовы еще пятьдесят «Мистелов-2». По мнению командира KG200, обучение пилотов, при одновременном увеличении объемов производства, было весьма «проблематичным». При этом он предупредил, что только для перегона готовых комплексов со сборочного завода фирмы «Юнкерс» будет необходимо иметь в составе II./KG200 пятнадцать подготовленных экипажей.
В качестве возможного решения этой проблемы было предложено взять пилотов из KG40 и KG(J)30, которые имели опыт полетов на Ju-88. Однако оказалось, что ни один из летчиков первой эскадры к этому времени еще ни разу не летал на Bf-109 или на FW-190. В то же время пилоты второй эскадры уже проходили переподготовку на одноместные истребители в составе 9-го авиакорпуса, и потому именно они были признаны идеальными кандидатами для быстрого освоения комплексов «Мистел».
18 января генерал Коллер направил рейхсмаршалу Герингу доклад о плане операции «Железный молот». В нем начальник Генерального штаба люфтваффе утверждал, что, хотя и есть серьезные трудности в его исполнении, они не являются непреодолимыми, и посадочные площадки, расположенные как можно ближе к целям, все еще можно найти.
За четыре дня до этого начальник оперативного отдела оперативного штаба люфтваффе оберст фон Грайф составил список из шести аэродромов в Западной и Восточной Пруссии и в зоне ответственности 6-го воздушного флота, которые могли быть использованы группами, привлеченными к операции «Железный молот». Это были:
– Хексенгрунд, в паре километров от северной окраины Готенхафена (ныне соответственно Баби-Доли и Гдыня, Польша);
– Вормдитт, в 50 км восточнее Эльбинга (ныне соответственно Орнета и Эльблонг, Польша);
– Прауст, в 10 км южнее Данцига (ныне Прущ-Гданьски и Гданьск, Польша);
– Берент (ныне Косьцежина, Польша);
– Йессау, в 23 км юго-восточнее Кенигсберга (ныне соответственно поселок Южный и Калининград);
– Проверен (ныне Дружное), в 12 км северо-западнее Кенигсберга.
Для вывода комплексов «Мистел» на цели и для маркировки и подсветки последних Коллер предлагал использовать специально созданные группы цельфиндеров. В них должны были войти двадцать Не-111Н-20 из II./KG4 «Генерал Вефер», двадцать Ju-88 и Ju-188 из I./KG66, которые могли нести два дополнительных 900-литровых топливных бака, и десять – двенадцать модернизированных для полетов на дальние расстояния Ju-88 и Ju-188 из 5./KG200. Затем 23 января было решено дополнительно привлечь еще пятнадцать Ju-188D-2 из разведывательных авиагрупп.
Предполагалось, что при использовании комплексов «Мистел-2» могло быть разрушено до 60 % электростанций, выбранных в качестве целей операции «Железный молот». Это, по расчетам Штейнманна, привело бы к снижению объемов производства военной промышленности региона Москва – Верхняя Волга на 40 %.
На этот раз Геринг, которому теперь отчаянно требовался «громкий» успех люфтваффе, не стал тянуть с ответом и дал согласие на подготовку к операции.
23 января начальник штаба 6-го воздушного флота оберст Фридрих Клесс, начальник штаба 9-го авиакорпуса оберст Эрхард Краффт фон Деллмензинген, начальник штаба инспектора бомбардировочной авиации оберст-лейтенант Ханс-Хенниг фон Бойст и командир KG200 оберст-лейтенант Баумбах получили от генерала Коллера письмо. В нем сообщалось, что пилоты KG(J)30 для полномасштабной переподготовки на комплексы «Мистел» передаются из юрисдикции 9-го авиакорпуса в распоряжение KG200. Однако при этом оговаривалось, что будущие операции с использованием ударных комплексов возглавит командир KG(J)30 кавалер Рыцарского креста с дубовыми листьями оберст-лейтенант Бернхард Йопе, хотя и согласуя их с Баумбахом.
Для обучения персонала в KG(J)30 немедленно передавались десять Ju-88, из них четыре – с двойным управлением, и двадцать FW-190. Численность эскадры была увеличена на сто пилотов за счет KG40 и расформированной II./KG100. Для переподготовки и для проведения операции «Железный молот» были зарезервированы 1800 куб. м топлива.
Позднее Йопе вспоминал о событиях января 1945 г. на аэродроме Прага-Рузине:
«Через несколько дней после приезда я получил приказ прибыть вместе с несколькими своими офицерами на сверхсекретное совещание с представителями личного штаба Геринга. Офицеры штаба прибыли, но основную часть совещания проводил гражданский профессор из разведывательного отдела. Он начал с того, что сообщил нам о секретном оружии под кодовым наименованием «Beethoven-Gerät», от которого ожидался большой эффект. Это был загруженный взрывчаткой бомбардировщик Ju-88, на котором был жестко установлен истребитель «Фокке-Вульф-190» или «Мессершмитт-109».
