Самого митрополита, сообщалось в документе КГБ СССР, адресованном в УКГБ по Красноярскому краю (2 июля 1956 г.), дважды (в 1946 и 1954 гг.) пытались привлечь к негласному сотрудничеству. Однако при попытках вербовки И. Слепой «показал себя до фанатизма преданным Ватикану, категорически отказался перейти в православие, неоднократно заявлял, что он не считает для себя возможным быть «осведомителем» органов госбезопасности… Наряду с этим Слепой заявлял, что ликвидация униатской церкви является большой ошибкой и он смог бы сотрудничать с органами госбезопасности при условии» хотя бы частичного восстановления УГКЦ
[415]. В 1963 г. отбывшего 18 лет лагерей больного митрополита выслали из СССР.
«Оттепель» ускорила возвращение осужденных греко-католических клириков в Западную Украину, что всерьез беспокоило секретно-политические подразделения КГБ. «Являясь убежденными сторонниками идей Ватикана, – отмечалось в ведомственных документах, – после возвращения из мест заключения устанавливают между собой связь и проводят активную работу по возрождению униатской церкви и распространению католицизма, …блокируясь в своей враждебной деятельности с украинскими националистами». Подчеркивалась ведущая роль посланий митрополита И. Слепого, направляемых им из ссылки «униатскому подполью» Галичины во главе с епископом Николаем Чарнецким (наладившим канал связи с Ватиканом)
[416].
Свои, назначенные Ватиканом «провинциалы» были у монахов ранее разогнанных духовных орденов. Создавались организационные звенья («округа»), по агентурным данным в Западной Украине верные папе униаты образовали «Ассоциацию священного единства». В лагерях Воркуты создали «Коалицию католических священников».
Бывший епископ Василий Величковский (в 1963 г. назначенный Ватиканом Местоблюстителем главы УГКЦ и рукоположивший не менее 40 священников катакомбной церкви) сумел не только провести сбор подписей под обращением к Правительству СССР о восстановлении УГКЦ, но и всерьез напугал органы КГБ подготовкой в Тернополе «массового провокационного выступления верующих по изгнанию из церквей православных священников». Трудами Величковского в 1963–1965 гг. открыли нелегальные курсы греко-католических священников в трех областях Галичины, дома для катакомбных монастырей во Львове, Ивано-Франковске и Долине, оборудовали фотолаборатории для тиражирования литературы, «нарезали» зоны ответственности для подпольного епископата
[417].
Спецслужба изъяла установочные рукописи подпольной УГКЦ «Бороться неустанно», «По зову предков», в которых не только содержались рекомендации по организации религиозного подполья, но и выдвигались лозунги отделения Украины от СССР, создания подчиненной Ватикану «Киево-христианской церкви», отмежеванию от «неполноценного православия»
[418].
К 1959 г. в УССР насчитывалось около 96 тыс. верных РКЦ (из них 35 тыс. – в Винницкой обл., 15 тыс. в Закарпатье, 12 тыс. в Дрогобычской, 10 тыс. – в Житомирской), работало 170 костелов и каплиц, однако в них служили всего 66 ксендзов (36 из них пребывали в негласной оперативной разработке КГБ). По линии католиков использовались 136 агентов органов госбезопасности. Кроме того, в разработке находились 130 бывших епископов и священников-униатов.
22 человека проходили по многолетней централизованной оперативной разработке «Рифы», главным фигурантом которой был преемник Шептицкого – митрополит Иосиф Слепой. Считалось, что до 100 «непримиримых» клириков-униатов продолжают богослужения в катакомбных условиях, по линии бывшей УГКЦ работали около 150 агентов КГБ
[419]. Всего же в 1943–1958 гг. в Украине арестовали 88 римо-католиков и 601 греко-католика – «потенциальную агентуру Ватикана и опорную базу украинских буржуазных националистов», по оценке советской спецслужбы
[420].
Ряд оперативных источников («Бандура», «Ириней» и др.) использовался как маршрутная агентура. По каналам туризма в Италию или во время поездок к родственникам в диаспору они пытались установить контакты и завязать разработку ректора «Руссикума» Иринея Назарко, генерального архимандрита ордена «Василиан» Павла Миськива, генеральной настоятельницы ордена «Служебниц» Химий, авторитетных священнослужителей-католиков. Агент «Верный», в прошлом священник УГКЦ, проверенный в разработках катакомбного подполья униатов, готовился к бессрочной командировке (выводу и внедрению в закордонные религиозные центры).
Источник «Тихий» вошел в доверие к И. Слепому, удачно был «подставлен» чекистами в Польше польскому кардиналу Вишенскому, папскому визитатору, арихиепископу Ивану Бучко. Правда, сами чекисты отмечали низкую результативность подобных вояжей в силу подозрительного отношения к ним в Ватикане, настороженности – того же «Иринея» встретили осторожно, подвергли обстоятельным опросам. Агент «Нина» (несмотря на полученные во Львове рекомендательные письма от «неприсоединившихся» униатов) вообще имела изобилующую «белыми пятнами» и метаморфозами биографию (включая возвращения из монастыря в мир), так что шансов на доверительное общение в Ватикане у нее не оставалось
[421]. Больше повезло негласному помощнику «Стягу» (Псевдоним изменен. – Прим. авт.), который с 1944 г. результативно разрабатывал среду УГКЦ и подполье ОУН, где по его материалам произвели многочисленные аресты. Со временем он выехал на постоянное местожительство за рубеж и до начала «перестройки» поставлял достоверную информацию о «замыслах Ватикана и закордонных антисоветских клерикально-националистических центров»
[422].
