Рядом с нами были окопы пехотинцев, среди них было много узбеков. Они тогда научили нас есть конину. Кругом было много битых лошадей – в те дни их гибло не меньше, чем людей. Туши были замерзшими. Как-то мы заметили, что солдаты разрубили тушу лошади, сняли шкуру и варят мясо. Мы попробовали – вкусно! И все начали варить конину. Пока напарник дежурит в окопе – варишь два котелка мяса: один себе, другой ему. За день съешь два котелка – и вроде мороз не так жесток, и настроение повышается.
У молодого читателя может сложиться впечатление, что нас, солдат, на передовой не кормили. Это не так, нас кормили, о нас заботились, на нас работал хозяйственный взвод батальона, старшина роты со своими подчиненными.
Но за период наступления с 16 декабря 1942 г. 3-я гвардейская армия прошла с боями около трехсот километров, тылы изрядно отстали. Шли мы по земле, по которой отступали разбитые немецкие, итальянские и румынские дивизии, солдаты которых все подчищали на своем пути. Урожай 1942 г. в этой местности собран полностью не был, так как именно здесь, на этих землях, в июле – августе 1942 г. были самые ожесточенные бои. Враг рвался к Сталинграду.
Поэтому тогда, зимой 1943 г., население ничем не могло помочь нам. Мы сами были вынуждены из наших скромных пайков кормить женщин и детей из освобожденных сел, которые часто ютились в погребах, разрушенных хатах, холодных сараях. И наши солдаты не скупясь отдавали им последние куски хлеба и сахара.
14 января 1943 г. мы прорвали оборону врага в районе Шарпаевка, Мартыновка, Жигаловка и двинулись на Астахово, Глубокий, Каменск – города Ростовской области.
В Глубоком нам была предоставлена возможность отдохнуть пару дней в теплом доме. Запомнилась мне баня, которую организовал старшина впервые после начала наступления 16 декабря 1942 г. Но отдых был кратким. Вскоре мы опять в наступлении, перед нами стояла задача по овладению Каменском.
Так получилось, что для взятия Каменска нужно было форсировать замерзшую реку. С опаской мы вступили на лед – он трещал под тяжестью людей. Но раздумывать было некогда – что было сил мы бросились по льду на противоположный берег и взобрались на него. Но кое-кто не успел, ожила артиллерия противника, и там, где падали снаряды и мины, лед раскалывался, люди уходили под воду.
Но Каменск был взят – раньше нас туда поспели танкисты танковых бригад, ударной силы наступающих армий. На фронте говорили: танкистам первые снаряды и первые трофеи. А наш батальон был тогда придан 333-й стрелковой дивизии.
В то время мы подходили к границам Украины. В батальоне велась большая разъяснительная работа, нам говорили, что мы возвращаемся с почетной задачей – освободить земли Украины от немецко-фашистских захватчиков. Для многих наших солдат это было приближение момента, когда их родные места будут свободными, когда родные и близкие люди будут освобождены из фашистской неволи.
В те дни была распространена листовка, в ней были такие слова:
ТОВАРИЩ!
Перед тобой Украина
В когтях фашистского зверья.
Она как мать родного сына
Тебя зовет: спаси меня!
Вступление на землю Украины было знаменательным событием и для меня – ведь встретил я войну 22 июня 1941 г. на самой западной точке Украины у города Стрый Львовской области. Во время отступления мне довелось пересечь всю Украину с запада на восток. За это время я полюбил украинскую природу с ее левадами и садами, шахтами и заводами, я полюбил ее людей с их веселым характером и приятным напевным украинским языком.
Во время войны мы часто пели мелодичные украинские песни, а солдаты-украинцы, да и мои командир взвода, старшина, а позднее младший лейтенант Мосейчук, все время вспоминали свою «рідну Украіну». И поэтому вступление на ее землю было большим событием, всем нам было приятно, что мы являемся участниками этого.
Прием в посольстве Украины. Минск, октябрь 2006 г.
Одним из первых украинских городов, лежащих на нашем пути, был Краснодон. Тогда мы еще не знали о молодогвардейцах. Батальон вступил на одну из его окраин ночью, и тем мы внесли свою лепту в освобождение этого города.
На подступах к Краснодону погибла наша санинструктор Валя Костенко. Она пришла к нам в батальон после освобождения Морозовска – тогда ей не было еще и двадцати лет. 12–13 февраля 1943 г. противник пустил на нашу оборону до 20 танков и 2 батальона пехоты. Когда в одном расчете ПТР погиб первый номер, Валя Костенко легла за противотанковое ружье и первым выстрелом подожгла танк, но другой танк успел подойти к Вале и раздавить ее. Валя была родом из Краснодона, там жила ее мать, она не дошла до дома 9 км. До этого она оказала первую медицинскую помощь и вынесла с поля боя 42 раненых. Посмертно Валентина Костенко была награждена орденом Ленина.
А наш путь лежал дальше, на Ворошиловград, куда мы подошли сразу после освобождения Краснодона. 14 февраля город был освобожден, главную роль, как и в Каменске, и в Краснодоне, опять сыграли танкисты, а нас сразу же выдвинули в район совхоза Давыдовка, западнее Ворошиловграда.
К этому времени враг стянул крупные резервы и создал две сильные танковые группировки – одну в районе северо-западнее Краснограда, другую – южнее Красноармейска. (Об этом подробно у Д.Д. Лелюшенко, «Москва, Сталинград, Берлин, Прага». – Прим. авт.)
Противник нанес мощный контрудар по правому крылу и центру Юго-Западного фронта. 3-я гвардейская армия находилась южнее, на нашем участке велись бои местного значения. Мы знали о жестоких боях в Донбассе и изо дня в день ждали наступления противника. Нашему командованию удалось довольно быстро приостановить наступление вражеской группировки и занять оборону по Северскому Донцу.
В этот период мы несколько раз меняли участок обороны. В марте мы совершили марш по маршруту Ворошиловград, Муратово, Северский Донец. Здесь мы стояли в обороне около месяца, штаб батальона располагался в Муратово. Оборона была трудной. Кругом сырость, весеннее таяние снегов, дожди, раскисшие дороги, мокрые, не просыхающие обувь и одежда…
Какой-то период были затруднения с продуктами, но особенно трудно было без соли – всю пищу давали недосоленной. Многие солдаты не могли ничего есть, ходили в ближайшие деревни, меняли на соль все, что у них было – часы, зажигалки, авторучки, нехитрые трофеи пехоты. Но у населения тоже не было запасов соли. Я отсутствие соли переносил довольно легко – для меня недосоленная или совсем пресная пища не была трагедией.
Когда мы стояли в районе Муратово, в батальон пришли две сестры, Мария и Лена Сорочан, их брат Николай, их родственница Лида. Их зачислили в штат, Николая Сорочана, которому в то время было 15 лет, замполит взял к себе ординарцем. Марию и Лену Сорочан зачислили в хозвзвод, а Лида была санинструктором в роте, которой командовал Шевчук И.Я. После войны я с ними неоднократно встречался в Кременной.
