Между тем разгорелись битвы и на других фронтах. Гитлер и его военачальники все еще лелеяли надежды на контрудары. Если не изменить ход войны, то хотя бы оттянуть агонию (а дальше, глядишь, подвернется выход). В Померании контрудар сорвался, русские распотрошили группу армий «Висла». Но оставалась группа армий «Центр» фон Шернера. К нему гнали все имеющиеся подкрепления. Формировали два кулака, в Венгрии и Верхней Силезии, надеясь проломить фланг наших войск, нацеленных на Берлин. А в Венгрии было важно удержать последних союзников и последние нефтяные месторождения, не допустить русских в Австрию.
Германское командование увидело здесь возможность блестящей победы! Позиции 3-го Украинского фронта маршала Толбухина выгнулись дугой, а на флангах стояли союзники: 1-я болгарская армия генерала Стойчева и 3-я югославская армия генерала Наджа. Ну прямо как у немцев под Сталинградом! Смять болгар с югославами, и целый фронт попадет в мешок! Возле озера Балатон собрали 430 тыс. солдат, около 900 танков (в том числе лучшую, 6-ю танковую армию СС), 6 тыс. орудий, 850 самолетов. В это время 3-й Украинский готовился к броску на Вену. Но разведка известила — враг замышляет клещи. Толбухин и советская Ставка решили перемолоть неприятелей в обороне. Во вторые эшелоны, за союзниками, выдвигались три наших армии и подвижные резервы, на опасных направлениях было оборудовано 66 противотанковых районов.
В ночь на 6 марта венгерская пушта у Балатона затряслась от залпов и танковых гусениц. Эсэсовцы таранили страшно, на участках в 1–2 км лезло по 70 танков! Они давили траншеи болгар и югославов, столкнулись с советскими частями. Толбухин бросил в драку резервы, танковый и кавалерийский корпуса. Выдвинул на направление вражеского прорыва целую общевойсковую армию. Но и неприятели ввели в сражение вторые эшелоны. Напоровшись на прочную оборону, выискивали места пожиже. Натиск не слабел, а усиливался. Теперь на пространстве в полтора километра бросалось в атаки больше ста тяжелых танков!
Упорнейшие схватки грохотали 10 суток. Немцы и венгры продавили оборону на 15–30 км, но все эти километры покрылись россыпью мертвых тел и дымящихся танков. А потом неприятели как-то сразу сломались. Некоторые подразделения все еще силились продвинуться. Но по соседству целые дивизии ошалело останавливались. Без команд, ничего уже не соображая, стали откатываться. Когда доложили фюреру, он разъярился. Приказал спороть нарукавные повязки у побежавших дивизий СС «Ляйбштандарт», «Дас Райх», «Гитлерюгенд». Это воспринималось таким позором, что многие солдаты рыдали, кончали самоубийством.
Так завершилось последнее контрнаступление нацистов. Для второго удара, в Верхней Силезии, Шернер не успел собрать достаточный кулак. По соседству, в Словакии, начал наступление 4-й Украинский фронт генерала Петрова. Успеха он не добился, но оттянул на себя германские резервы. А в это время к командующему 1-м Украинским фронтом маршалу Коневу стали стекаться данные, что у него на левом фланге, вокруг города Оппельн, накапливается германская группировка. Очевидно, для контрудара. Он принял решение упредить врага, взять в клещи. 15 марта армии 1-го Украинского фронта ударили в двух местах, севернее и южнее Оппельна. Напоролись на жесточайший отпор. Немцы применили новинку, одноразовые гранатометы «панцерфауст» — фаустпатроны. Они были дешевыми и очень простыми в изготовлении. В короткие сроки было налажено их массовое производство.
Пользоваться ими было легко, фаустпатронами стали вооружать ополченцев из фольксштурма. Кумулятивная граната прожигала броню любого танка. На броне оставалась крошечная язвочка — танкисты называли ее «засос ведьмы», — а экипаж погибал. Его убивала ударная волна в замкнутом пространстве, разлетающиеся капли расплавленного металла. Правда, дальность эффективного поражения была коротенькой, 30 м. Но в населенных пунктах, для стрельбы из засад, фаустпатрон был страшным оружием. Всего за несколько дней советский 7-й механизированный корпус потерял треть танков, 31-й танковый корпус — четверть.
Противника все-таки дожали. 18 марта наши части замкнули кольцо вокруг Оппельна, в него попали 5 дивизий, к 20 марта их уничтожили. А в линии фронта возникла брешь. Конев такого «подарка» не упустил, двинул в прорыв танковые и кавалерийские части. Они с ходу овладели несколькими городами — и наметилась петля куда более масштабная. Она охватывала всю Верхнюю Силезию. Это были районы сплошных шахт и заводов. Если бы их пришлось очищать шаг за шагом, с боями, наступление обошлось бы очень дорогой ценой. Но Конев не торопился замкнуть большое кольцо. Намекал противнику: пускай убегает, пока есть возможность. Расчет оправдался в полной мере. Осознав, что Верхнюю Силезию окружают, гитлеровские соединения бросили ее и ринулись выбираться из ловушки. Министр вооружений Шпеер сокрушенно писал, что с потерей этой области Германия одним махом утратила четверть своего промышленного потенциала.
Ну а в Венгрии одновременно с 1-м Украинским двинулись вперед два наших фронта. 2-й Украинский Малиновского поворачивал на Братиславу и Брно — помочь застрявшему 4-му Украинскому освобождать Чехословакию. Задача 3-го Украинского осталась прежней — брать Вену. Переход к наступлению Толбухин готовил в строгой тайне прямо во время оборонительного сражения. Немцы только что остервенело лезли напролом и никак не ожидали, что русские обрушатся на них немедленно, без всякого перерыва! 15 марта возле озера Балатон клинья эсэсовских танков наползали на наши траншеи и батареи, а уже 16-го забушевала советская артподготовка. Да еще и такой силы, что вогнала неприятеля в полный шок. Наша пехота, поднявшаяся в атаку, вообще не встретила сопротивления. Уцелевшие враги были деморализованы, удирали или сдавались.
Правда, германское начальство быстро пришло в себя. По личному приказу Гитлера к Балатону уже двигались подкрепления — еще три танковых дивизии и одна пехотная. Но и советское командование узнало об этом. Ставка забрала из состава 2-го Украинского фронта 6-ю танковую армию генерала Кравченко и передала 3-му Украинскому. Она двинулась навстречу вражеским бронированным резервам и в суровом столкновении отбросила их. На флангах сражения обозначились два клина, подсекающих и обтекающих ядро неприятельской группировки, 6-ю танковую армию СС. А вот это врагу очень не понравилось, эсэсовскую армию принялись вытаскивать их клещей.
Но она стала отходить беспорядочно. Снялись с позиций именно те части, которые удерживали фланги. Наши войска поднажали, и коридор мешка сузился до 2,5 км. Его с двух сторон простреливали не только пушками, но и минометами, пулеметами. Остатки 6-й танковой армии СС выбирались под огнем, загромоздили дорогу брошенными обозами, пушками, трупами. Полного уничтожения все-таки избежали, однако фронт стал распадаться. Ставка фюрера и штаб Шернера надеялись восстановить его по реке Раба. Здесь уже строились линии дотов, траншеи, проволочные заграждения. Но правое крыло 3-го Украинского фронта — танкисты Кравченко, 5-й гвардейский кавалерийский корпус Горшкова, авангарды стрелков на автомашинах — стремительно рванули вперед. Они обогнали перемешавшиеся колонны вермахта, СС, венгерских солдат. Перескочили через реку, разогнали копошившихся строителей и овладели линиями укреплений, и впрямь очень сильных, но… пустых. Вражеские войска не успели занять их.
