Во время одного из таких визитов румынский оркестр, возглавляемый первой скрипкой, решил в полном составе перебежать в США и обратился за помощью к американскому атташе; действие происходило в присутствии всей иерархии румынского военно-морского флота во время перерыва в концертной программе, организованной для американских морских офицеров на румынском государственном винном предприятии «Мурфатлар». Полдюжины оркестрантов сбились кучкой за скрипачом и заявили о своем желании просить у ВМС США политического убежища—не потом, а еще до окончания концерта. Американский офицер все-таки умудрился каким-то образом перенести обсуждение этого вопроса на потом, после окончания концерта, когда мог представиться более удобный случай. Позже он убедил оркестрантов, что у них будет больше шансов, если они подождут еще несколько лет. Американские дипломаты все время опасались, что попытка к бегству может внезапно положить конец напряженной доброжелательности, которую демонстрировали обе стороны в ходе ежегодных визитов военных кораблей. Когда американские корабли стояли у причала, румынская служба безопасности прибегала к запугиванию местного населения во избежание продолжительных контактов с американскими офицерами и матросами.
В те дни, когда корабли были открыты для посещения местных жителей, на них скапливались сотни молодых любопытных румын. Для создания атмосферы гостеприимства посетителей угощали хот-догами, воздушной кукурузой, мороженым и печеньем. Офицеры связи румынского флота стояли в сторонке и приглядывали за тем, чтобы ничто не нарушило порядок в «день открытых дверей». Чтобы не допустить запанибратства, сотни курсантов румынского военно-морского училища выстраивались в две длинные шеренги, образуя коридор, тянувшийся от входа в порт до квартердека американского корабля. Для прохода на корабль гражданские посетители сдавали полиции свои документы, удостоверяющие личность, и шли по этому коридору. Чего только не делали румынские власти, чтобы запугать и зашпынять толпу посетителей, но не испортить настроения у гостящих у них американцев.
Румынские офицеры связи противились раздаче проспектов румынским посетителям американских кораблей. Румыны заявляли, что брошюры, которые раздавались в предыдущие визиты, содержали вредную пропаганду. Дело в том, что один раз румынское министерство обороны заранее запросило американцев ознакомить его с проспектами, которые будут распространяться на американских кораблях во время их визита в страну, чтобы дать свое «добро» этим проспектам. Когда американские дипломаты, готовившие в Бухаресте визит кораблей, узнали об этой просьбе, то взяли обычную брошюру типа «добро пожаловать на борт», подготовленную к последующему переводу на румынский язык, и передали ее в министерство обороны. Коммандер Нику Падарариу, злюка из отдела внешних сношений министерства обороны, просмотрел брошюру и нашел в ней оскорбительные слова. В брошюрке говорилось, что американские корабли входят в состав 6-го флота США, который представляет собой сдерживающую и ударную силу НАТО в южной Европе. Румыны предложили, чтобы в брошюре было сказано о двухсторонних отношениях США — Румыния, а аббревиатура «НАТО» не использовалась. Американцы проигнорировали эту поправку и раздавали посетителям брошюры с неизмененным текстом. Румыны, в свою очередь, просто отбирали брошюры у посетителей, побывавших на американском корабле.
Большим облегчением было наблюдать, что количество посетителей, поднимающихся на борт американского корабля, совпадает с числом гостей, покинувших его. Обычного американского матроса, который, как правило, впервые в жизни наяву видел контроль и подавление, проявление открытой жестокости полицией и военными по отношению к населению иногда провоцировало на хитроумный ответный удар. И американский матрос порой делал это изобретательно.
Однажды, по завершении «дня открытых дверей», у полиции остались невостребованными два удостоверения личности, сданные двумя молодыми румынскими девушками. В глазах коммандера Нику Падарариу, старшего офицера связи с румынской стороны, сквозил ужас, когда он подходил к американскому атташе. «Мы должны найти этих девушек, — сказал он, почти потребовал, — должны, в противном случае визитов кораблей больше не будет».
Естественно, американцы никогда не разрешили бы румынам обыскивать свой корабль, который являлся суверенной американской территорией. Но и не хотелось американцам, чтобы инцидент вышел из-под контроля. В ходе тщательной, но спокойной проверки, которую провел экипаж, девушек не нашли, и корабельная жизнь продолжилась своим чередом. Однако хитроумие американских «голубых курток» восторжествовало. Вскоре после приема, организованного румынским флотом для экипажа корабля, две привлекательные румынских девушки появились рука об руку с двумя американскими матросами на прогулке в парке Констанцы. Было заметно, как облегченно вздохнули румыны, однако никто никогда не разгадал способ незаметного убытия девушек с корабля.
Гораздо более серьезный инцидент произошел в июне 1984 г. в ходе визита американского корабля в Констанцу, когда группа головорезов «Секуритате» напала на пятерых американцев, трое из которых являлись сотрудниками посольства. В кровавом побоище молодчики «Секуритате» пустили в ход резиновые дубинки и кастеты. К сожалению, кто-то из румын ткнул разбитой бутылкой в лицо американскому морскому пехотинцу, который был охранником американского посольства. Американец потерял глаз. В три утра разъяренный участник пьяной потасовки разбудил атташе, который спал в своем номере в гостинице; атташе отвечал за связь с румынами по линии военно-морского флота. Атташе узнал, что раненый морской пехотинец вместе с другим охранником посольства, который был из сухопутных войск, исчез на машине «Секуритате» и его нигде не могут найти.
Последующий поиск по темным и безлюдным улицам спящего румынского города в конце концов увенчался успехом. Сотрудники посольства знали, что молодой морпех ранен, поэтому они начали по очереди объезжать станции скорой помощи и больницы Констанцы. За рулем их машины сидел посольский шофер, румын, о котором было известно, что он информатор «Секуритате». С третьей попытки на неосвещенной улице они нашли больницу, оказавшуюся в невероятно запущенном состоянии. Малоподвижный охранник в форме «Секуритате» вызвал испуганную медсестру, которая сказала, что какое-то время назад сюда привезли американца. Медсестра провела сотрудников посольства в плохо освещенный кабинет, в котором пахло дезинфицирующим средством и мочой. После короткого ожидания появилась женщина-врач, говорившая по-английски, на ней был халат, который, наверное, когда-то считался белым, но теперь был испачкан пятнами крови, старыми, успевшими потемнеть, и более свежими. Женщина что-то прошептала и грустно покачала головой, а дипломаты мгновенно решили, что случилось худшее и бедный морпех скончался. Женщина провела их в палату, где стояли десять кроватей; на забрызганных кровью стенах палаты стороннему глазу в двух оттенках предстало то, что раньше являлось зеленой краской.
Американцев провели прямо к кровати, на которой лежало тело, покрытое темными одеялами. Голова морпеха была в бинтах, которые закрывали оба глаза. Напротив одного глаза на бинте виднелось темное влажное пятнышко. Морпех был в сознании и, на удивление, логичен. Он отозвался на свое имя: «Все в порядке, сэр, только ничего не вижу через эти бинты». Потолок палаты был в потемневших пятнах крови, а по стене пробежали несколько тараканов.
