Еще один клад – клад Г, найденный в разбитом горшке, – состоял из 16 шпилек для прически изогнутой формы, четырех серег, четырех больших плоских бусин, одной булавки с шариком на конце, двух булавок с парой завитков в форме спирали на каждой и шести нитей бус различных форм и размеров – все из золота; двух браслетов и булавки их электрона, 11 шпилек спиральной формы для прически, 20 фрагментов ожерелья из бусин, похожих на небольшие колечки и скрепленных между собой, 158 отдельных бусин того же типа и обрывков еще нескольких ожерелий – все из серебра.
Судя по найденным в этих кладах предметам, женщины той поры, по крайней мере занимавшие высокое положение в обществе, имели большое количество дорогих украшений и ювелирных изделий и, должно быть, жили в обстановке относительной роскоши. Большие диадемы и серьги в пару к ним могли принадлежать только придворным дамам, привыкшим к богатству и очень высокому положению в обществе. Царская семья и их окружение, несомненно, знали, что такое пышность и церемонии, а женщины пользовались почетом и уважением.
Клад М, обнаруженный в 1890 году неподалеку от центра крепости, содержал чисто мужские предметы. В нем были четыре великолепных боевых топора, три из них – из зеленоватого камня (судя по всему, из нефрита), один – из голубоватого камня, напоминающего ляпис-лазурь, шесть украшений в виде полусфер из горного хрусталя (возможно, составлявших три пары), один предмет, похожий на головку эфеса шпаги из какого-то красновато-коричневого камня, 42 небольших кусочка горного хрусталя, верхняя часть каждого из которых отшлифована и представляет собой часть сферы, два плоско-выпуклых кусочка горного хрусталя миндалевидной формы, один из них отшлифован со всех сторон, а также два плоско-выпуклых фрагмента какого-то изделия.
Боевые топоры тщательно отшлифованы. Они выглядят очень элегантно: центральная часть, где находится отверстие для рукоятки, украшена рельефным орнаментом тонкой работы. Он состоит из ребер и бугорков, а на двух экземплярах промежутки между ребрами заполнены тонкими простыми рисками. Не может быть сомнения, что это царское оружие и что все оно было сделано в одной мастерской. В Троаде такой камень не встречается, должно быть, он привезен из других мест. Где было сделано это оружие – в Трое или где-то еще, – установить не удалось. Больше всего оно похоже на оружие, бывшее в ходу в Бессарабии. Полушария из горного хрусталя, напоминающие головки эфеса шпаги, вероятно, служили навершиями скипетров или являлись фрагментами мечей или кинжалов. Также вполне возможно, что они крепились на рукоятках молотов-топоров. Кусочки горного хрусталя, представляющие собой часть сферы, возможно, были фишками для какой-то царской забавы или же предназначались для составления мозаики.
Достойны упоминания и две небольшие изящные головы льва, тоже из горного хрусталя, которые были найдены в доме, а не в кладе. Почти с абсолютной уверенностью можно сказать, что они должны были служить в качестве ручек к каким-то предметам или были предназначены для украшения скипетров.
Среди металлического оружия (медного или бронзового), находившегося в «Великом сокровище» и в некоторых других кладах, а также в целом в слое Трои II не было обнаружено ни одного длинного меча. Возможно, мечи такого типа действительно существовали и их еще удастся найти, например если когда-нибудь будет найдено относящееся к этому периоду кладбище.
В коллекции Шлимана широко представлены кинжалы (или навершия копий – их сложно отличить) нескольких видов. Некоторые имеют сравнительно узкое, по форме напоминающее лист растения лезвие, которое в месте крепления к рукоятке или древку становится не толще проволоки и совершенно плоским. Противоположный конец лезвия обычно загнут. Лезвие имеет две продольные щели – скорее всего, для крепления его проволокой или ремешками к рукояти или древку. Пример крепления подобного типа дают нам копья, обнаруженные в могильниках ранних кикладских поселений.
Лезвия другого вида имеют закругленные или острые плечики и короткий выступающий черешок с отверстием в одном или двух местах для крепления к рукояти. Другой вид кинжала с таким же черешком отличается наличием на лезвии нервюры – продольного ребра, на одних изделиях больше, на других меньше выступающего над поверхностью металла. Наиболее известным изделием этого вида является кинжал, на черешке которого сделана фигурка быка с большими рогами. Сам черешок довольно длинный, он образует полый прямоугольник, предназначенный для того, чтобы надевать на него деревянную рукоятку или рукоятку из слоновой кости. В слое Трои II были найдены каменные и терракотовые формы для отливки как кинжалов продолговатой формы, так и кинжалов с более длинными и узкими лезвиями. Это однозначно свидетельствует о том, что производство данного вида оружия было местным. Археологи обнаружили как примитивные одночастные формы для отливки, так и более сложные двухчастные формы.
К оружию следует отнести также довольно длинные плоские долота из меди или бронзы, которые в количестве 30 штук были найдены Шлиманом. Поскольку примерно в середине долота к нему прикрепляется рукоять, его также можно использовать в качестве боевого топорика. Формы для их отливки говорят о том, что они тоже производились на месте. Наконечники стрел представлены простыми, без шипов дротиками, как правило треугольными в сечении; наконечник отливался «с ножкой», которая закреплялась в деревянном древке.
До наших дней сохранилось достаточно большое количество медных и бронзовых ножей. Среди них есть простые, с единственным режущим краем, а есть и обоюдоострые – правда, таких до нас дошло значительно меньше. Еще один вид ножей представляют ножи с острым концом, который резко переходит в крючок, иногда чуть ли не в спиралевидную петлю. По крайней мере один такой нож, по словам Шлимана, был обнаружен в слое Трои I; известен еще один нож этого типа, относящийся примерно к тому же хронологическому отрезку, – он был найден в ходе археологической экспедиции мисс Лэмб в Митилене. Ножи могли использоваться как оружие и как инструмент. Кроме ножей, в этом культурном слое были обнаружены зубила, буры, проколки, а также медные или бронзовые гвозди.
Мы подчеркиваем, что эти металлические предметы сделаны «из меди или бронзы». Лишь немногие вещи из металла, как, например, предметы из кладов Шлимана, которые были надлежащим образом исследованы профессиональными металлургами, получили заключение о том, что они сделаны из настоящей бронзы. А вот довольно большое количество предметов, обнаруженных не в кладах, как было установлено исследованием, состояло из меди без примеси олова или с очень незначительной его примесью. Широкое использование настоящей бронзы, похоже, начнется только в Трое V, к концу раннего бронзового века. Появление изделий из настоящей бронзы (в открытых Шлиманом кладах с оружием) в то время, когда предметы домашнего обихода по-прежнему делали главным образом из природной меди, возможно, свидетельствует о том, что последние производили в Троаде, а кинжалы и копья правителей и знати были привезены туда из какого-то другого места, где уровень развития металлургического производства был выше.
Небольшие сосуды для питья из золота и электрона, кубки из серебра и тарелочки из серебра и бронзы, подобные обнаруженным в кладах, без сомнения, были предназначены для использования в быту – если не каждый день, то по крайней мере по особо торжественным случаям. Вместительные бронзовые и медные сосуды для хранения и наливания жидкостей, большие котлы и миски, вероятно, тоже имели утилитарное предназначение. Маленькие золотые и серебряные флаконы, возможно, стояли на туалетных столиках дам просто в качестве украшений или в них было какое-то содержимое. А вот для какой цели был сделан знаменитый соусник с двумя носиками из «Великого сокровища», представить себе непросто. Пытаясь придумать наиболее правдоподобное объяснение, можно предположить, что он играл какую-то особую роль в ритуальных церемониях. В любом случае у него необычная для здешних мест форма, которая напоминает форму сосудов материковой Греции и эгейских народов, – это указывает на наличие у Трои II связей с этими регионами.
