Д'Артаньян и три мушкетера, Братство Кольца и пираты Карибского моря
Под звук заработавшего невдалеке мотора мы принялись подсчитывать потери: у Смыша из носа шла кровь, Брыкало озабоченно потирал кулак, у меня были оторваны две косички, у Танюсика – сломан ноготь.
Расстроенная подруга рылась в сумочке в поисках зеркальца и ворчала:
– Вот так всегда. Нормальные парни, сто пудов, опоздают, а разные рожи вовремя придут!
– Девчонки, вы молодцы! – похвалил нас Смыш. – Нормально бились.
– Вы тоже неплохо, – сказала Танюсик и шмыгнула носом. – А вот если бы некоторые научились не опаздывать, у других все ногти были бы целы.
– И прически! – поддакнула я, ощупывая свою бедную голову.
– Главное, что целы деньги и ценности, – буркнул Смыш, и с этим нельзя было не согласиться: ни моя, ни Танюсикова сумки в лапы врага так и не попали.
После битвы хотелось забиться куда-нибудь, перевести дух и зализать раны. В результате был выбран наш с Танюсиком подъезд. Это было, конечно, рискованно, потому что среди соседей имелась парочка бдительных старушек-детоненавистниц, но мы же не день рождения шли отмечать! Скорее, день боевого крещения, и нам нужно было просто тихое, сухое и теплое место. И желательно темное – чтобы парни не увидели, во что превратился наш макияж.
Мы обосновались на подоконнике между вторым и третьим этажом – там как раз недавно разбили лампочку. Кровь у Смыша все никак не останавливалась, и я велела ему наклонить голову и зажать ноздри пальцами.
– Это неправильно! – запротестовала Танюсик. – Надо запрокинуть голову назад и положить на лоб что-нибудь холодное и мокрое! Мою перчатку, например. На, возьми.
Но я не могла согласиться с Танюсиком, потому что моя бабушка, врач «скорой помощи», всегда останавливала кровь из носа именно так, как я сказала Смышу. Однако Танюсик не уступала, и в результате Смыш стал жертвой обоих методов: на лбу у него оказалась мокрая перчатка, но голова с зажатым носом была наклонена вперед. Как ни странно, это подействовало, и кровь потихоньку начала останавливаться – а может, его организм и сам справился, несмотря на наше лечение.
Вторую перчатку мы отдали Брыкале, чтобы он приложил ее к своему распухшему кулаку.
– Похоже, мизинец выбил, – пожаловался наш благородный спаситель. – А мне без него никуда! Самый ходовой палец в скалолазании. Как теперь на тренировку пойду, не представляю.
Наконец кровь Смыша окончательно остановилась, Брыкалин мизинец перестал болеть, и перчатки вернулись к Танюсику. К тому времени мы с подругой тоже кое-как привели себя в порядок – настолько, насколько это было возможно при оторванных пуговицах, изгвазданной обуви и потекшей туши.
И тогда я сказала:
– Народ, это все из-за меня. Это я втянула вас в грязную игру! Прошу у всех прощения и думаю, что вам больше не надо в этом участвовать.
– Нет, надо! – воинственно взмахнула рукой Танюсик. – Кто бы он ни был, этот гад или гадина, он за все заплатит! И за «собаку Баскервилей», и за перчатки, и за мой ноготь!
– И за нос! – прогундосил Смыш.
– И за мизинец! – пробасил Брыкало.
В порыве дружбы и союзничества наши руки – совсем как в фильме! – легли одна на другую: моя – поверх Танюсиковой, Смышева поверх моей, а сверху все накрыла огромная лапища Брыкалы.
– Чур я – Портос! – выкрикнул он, выбрав своего любимого мушкетера.
– А я – Миледи! – заторопилась «застолбить» персонаж Танюсик.
– Не годится, – обрезал Смыш. – Надо из мушкетеров выбирать.
– Но у них же не было женщин! – попыталась было возразить Танюсик, но Смыш был непреклонен:
– А ты сейчас и не женщина!
– А кто?! – опешила Танюсик.
– Ты – боец!
– Да? – Танюсик еще чуть-чуть обалдела, но потом смирилась. – Ладно. Тогда чур я – Арамис!
– А ты будешь Атосом! – опередила я Смыша – а то что-то он раскомандовался!
– Согласен, – кивнул тот. – Атос годится. Мой пра-пра-пра.... В общем, один из предков как раз был графом.
– А я – д' Артаньян! – воскликнула я, довольная тем, что мне достался именно этот персонаж – с детства его обожаю!
А потом я крикнула:
– Один за всех!
– И все за одного! – подхватили друзья.
– Вот я вас всех до одного в милицию сейчас и сдам! – проскрипел рядом старческий голос. Эти слова произнесла настоящая ведьма – с крючковатым носом, блестящими сердитыми глазами и растрепанными седыми патлами. – Вот я вам сейчас покажу!
Братство Кольца (или команда мушкетеров) не стало спорить с доброй бабушкой и, пока она никого не заколдовала, его члены рысью выбежали во двор. Надо было бы, конечно, разойтись по домам – завтра, как ни крути, школа, уроки и все такое, – но фейерверк невероятных, захватывающих событий так нас потряс и взбудоражил, что расставаться совершенно не хотелось.
На этот раз усиливающийся дождь загнал пиратов Карибского моря (А что? Тоже годится!) в детский деревянный домик, где они (мы!) и уселись на корточках – в тесноте, темноте и среди облаков какой-то удушливой вони.
– Ну, и что все это такое было? – спросила Танюсик, побрызгав вокруг «Ультрафиолетом».
– Да! Кто-нибудь понимает, что происходит? – поддакнула я, стараясь не дышать носом – подружкины духи сделали аромат этого места вообще невыносимым.
– А что тут понимать! – прогундосил Миша откуда-то у меня из-под локтя. – Кто-то написал тебе письмо, назначил встречу, а сам не явился.
– Как – не явился? Очень даже явился! – буркнул Брыкало. Ему, наверное, было теснее всех, потому что он постоянно ворочался и кряхтел. – Так явился, что мы теперь вынуждены сидеть друг на друге в этом общественном туалете.
– Это был не тот человек, – флегматично заметил Смыш.
– В смысле? – не поняла Танюсик.
– Не автор письма.
– Почему?
– Потому что автор письма – девчонка.
– Ах, да, – спохватилась Танюсик и тут же переспросила: – А откуда ты знаешь?
– На радио, умная ты наша, меня могли перепутать только с девчонкой! – прошипела я, досадуя на Танюсикову тупость. – Один девчоночий голос с другим. Вместо парня меня бы не позвали!
– Почему же? Вот как раз тебя очень даже и позвали бы! – съязвила Танюсик – явно в отместку за «умную». В придачу она довольно больно-таки щелкнула меня по лбу.
– Вы не могли бы ссориться в другом месте? А то тут тесно очень, – пропыхтел Брыкало. – А этот, об которого я мизинец выбил, ее сообщник, что ли? Уж он-то точно не девчонка, я отлично разглядел.
– Может быть, – задумчиво произнес Смыш. – А может быть, и нет. Это вполне могло быть случайное нападение.
