На пятые сутки после полнолуния луна взошла за двадцать минут до полуночи, то есть за час до срока, когда должно было начаться германо-итальянское наступление на позиции британцев. За два часа до полуночи колонны Роммеля начали выдвигаться из района между Карет-эль-Абдом и Гебель-Калахом. Войска стран Оси испытали настоящее потрясение, когда вскоре подверглись ожесточенной атаке с воздуха в районе к северо-востоку от Калаха, где было сконцентрировано большое количество транспорта. Королевские военно-воздушные силы бомбили наступавшие колонны, несмотря на противодействие со стороны люфтваффе. Это посеяло в душе Роммеля первые семена сомнений относительно внезапности.
Одновременно с началом движения немцы начали обстреливать проходы в минных полях, которые, как они заметили, использовали во время патрулирования подразделения 7-й бронетанковой дивизии. Это показалось подозрительным британским частям. 2-й батальон стрелковой бригады удерживал местность к югу от позиций новозеландцев на хребте Баре ниже впадины Дейр-эль-Мунассиб, где занимал оборону 2-й батальон 60-го Королевского стрелкового корпуса. К югу от впадины за двумя параллельными минными полями, простиравшимися до середины пути между Мунассибом и Химейматом, наблюдал сводный полк 10-й гусарской бригады, усиленный одной ротой стрелковой бригады. К югу от этих частей занимала позиции 4-я легкая танковая бригада Карра с 1-м батальоном 60-го корпуса, усиленная сводным гусарским полком.
Незадолго до восхода луны из передовых частей начали поступать донесения о шуме моторов, доносившемся с запада. Вскоре войска противника подошли к передовым минным полям и начали проделывать проходы в них, но к этому времени оборонявшиеся были готовы к встрече противника. Заговорили пулеметы и минометы англичан, открыли огонь все орудия 3-го и 4-го полков Королевской конной артиллерии. Полчаса спустя картина прояснилась. На севере, в полосе обороны 2-й стрелковой бригады атакующую пехоту противника поддерживали 18 танков, но стрелковой бригаде удалось остановить их огнем из 6-фунтовых орудий. Когда полевые батареи Королевской конной артиллерии остановили сосредоточенным огнем продвижение противника, его пехота была отброшена контратакой подносчиков снарядов.
В самом Мунассибе 90-я легкая дивизия попыталась обезвредить мины на фронте 2-го и 60-го корпусов. Здесь британцы с успехом применили такую же тактику. К югу от впадины 10-й гусарский полк не сообщал об активных действиях немцев, но на участке 1-го и 60-го корпусов к северу от Химеймата африканский корпус сделал попытку прорыва.
Характер наступления прояснился, и 7-я бронетанковая дивизия обратилась с просьбой к корпусному и армейскому командованию задействовать бомбардировщики Королевских военно-воздушных сил на участке между минными полями и Гебель-Калахом. Одновременно ложные танки были отведены с танкоопасных направлений. Бомбардировщики – «альбакоры» и «веллингтоны» поднимались в воздух и, отбомбившись, возвращались на свои аэродромы, где загружались бомбами, и опять вылетали на задание. Когда осветительные бомбы были сброшены на скопление транспортных средств, они стали как на ладони видны британским солдатам.
Танковая армия немцев рассчитывала на легкий прорыв с короткой остановкой для обезвреживания нескольких случайных мин. Немцы не были готовы к тщательной атаке и захвату местности с тщательно расположенными минными полями, в которых надо было проделывать широкие проходы. К тому времени, когда по плану наступавшие должны были дойти до хребта Баре и повернуть на север, немцы еще не смогли преодолеть первое минное поле. На телефонные расспросы Роммеля о причинах задержки командиры отвечали, что сопротивление оказалось более упорным, а минные поля более сложными, чем ожидалось. Англичанам казалось, что немцы перестали продвигаться, утратив свой обычный наступательный пыл.
Первый сильный удар к северу от Химеймата африканский корпус нанес вскоре после половины пятого утра, то есть за час до наступления рассвета, когда в первом минном поле был проделан достаточно широкий проход. По нему прошли около 60 танков и скопились перед вторым минным полем. На севере 10-му гусарскому полку приходилось всерьез беспокоиться за свой левый фланг. Гусары испросили и получили разрешение отойти за второе минное поле. Этот отход поставил под угрозу позиции 2/6-го полка, расположенные севернее, у Мунассиба, особенно после того, как 90-й легкой дивизии удалось силами 30 танков прорваться сквозь первое минное поле в самой впадине и выйти в стык обороны 2/6-го полка и 2-й стрелковой бригады. 6 танков были подбиты, но остальные продолжали движение на восток. Босвайл опасался, что эти танки смогут достичь проходов во втором, слабо защищенном минном поле до того, как через них пройдут его стрелки. Поэтому он приказал стрелкам отойти, что они с успехом выполнили к половине восьмого утра. За минным полем, немного восточнее, находился 10-й гусарский полк, развернутый фронтом на юг.
Когда прошел час после восхода солнца, бригаде Карра пришлось оставить позиции у Химеймата, чтобы упредить противника, спускавшегося с южных откосов. Одновременно отвели основную часть 1/60-го корпуса к Самакет-Габалле. 4/8-му гусарскому полку, который начал день, имея в распоряжении 50 американских легких танков «стюарт», прозванных солдатами «милочками», была поставлена задача зацепиться за откос и удерживать на нем противника до последней возможности. За Самакет-Габаллой стоял 3-й полк лондонских йоменских стрелков с 27 «крусейдерами». Одна из танковых рот была передана 4-му йоменскому стрелковому полку в составе 22-й бронетанковой бригады Робертса.
В восемь часов утра Роммель приехал в Гебель-Каллах, где выслушал неутешительный доклад о ходе наступления, на которое возлагал все свои надежды. Продвижение оказалось очень медленным. Вскоре после прохождения восточного края собственных минных полей войска Роммеля столкнулись с тем, что командиры назвали «необычайно мощным минным поясом, который британцы упрямо защищали. Минные поля усеяны массой ловушек и прикрываются сильным огнем». Все это, вкупе с массированными воздушными атаками, вело к большим потерям. Генерал Неринг, командир африканского корпуса, был ранен во время воздушного налета, а генерал Бисмарк, командир 21-й танковой дивизии, погиб, подорвавшись на мине.
Не было выполнено ни одно из условий успеха: внезапность, темп и бесперебойное снабжение. Роммель начал всерьез думать о прекращении операции. В конце концов он пришел к выводу, что его решение будет зависеть от успеха наступления африканского корпуса, командование которым было временно передано начальнику штаба полковнику Байерлейну. Роммель отправился к Байерлейну, который доложил фельдмаршалу, что ему удалось пройти минное поле у Химеймата, и попросил разрешения продолжить наступление. Роммель согласился, но изменил план, приказав раньше намеченного пункта повернуть войска на север. Теперь непосредственной целью африканского корпуса стал Алам-эль-Хальфа, а не район к востоку от него. Целью наступления генерала де Стефаниса, которого с левого фланга поддерживал Клееман, стала высота 102. Правда, такая перспектива не доставляла радости и без того больному Роммелю.
Зато донесения, переданные в то же время Монтгомери, обрадовали и взбодрили английского командующего. 30-й корпус провел ночь в бездействии, если не считать роты, потерянной во время яростной атаки парашютистов полковника Рамке на позиции 2-го Йоркского полка из состава 5-й индийской дивизии на хребте Рувейсат. Хотя к рассвету положение удалось выправить, 164-я дивизия атаковала австралийцев. Но южноафриканцы, опередив дивизию «Тренто», обрушили на нее свой удар, который принес им успех. Новозеландцы атакам не подверглись, а их разъезду удалось взять в плен 30 берсальеров из дивизии «Брешия».
