Человек мужества этого кавалерийского ротмистра, награжденного, кстати, одной из самых высоких германских военных наград, может рискнуть своей жизнью подобным образом. Большинство же жителей города не были молодыми и храбрыми; многие, что понятно, предпочитали умирать в своих домах, чем мчаться в борьбе за жизнь через огонь. Так что проломы в подвалах несли гибель их обитателям.
Под всей почтовой площадью была одна протяженная система описанных выше туннелей, но и от нее оказалось мало пользы. Эти туннели и в самом деле связывали главные административные здания, расположенные вокруг площади, но огненный смерч был настолько обширным, что они, в сущности, оказались бесполезными. Вентиляция в туннеле Острааллее вышла из строя, что привело к множеству жертв. Когда всю старую часть города охватил огонь, все выходы из сети туннелей были завалены.
Авиационная бомба попала в сберегательный банк министерства почт, и из подвальных помещений близлежащих частных домов людской поток вылился по подземным связующим туннелям. Телефонистка из Центрального телеграфа так описывает эти события: «Я помню одну пожилую женщину, потерявшую ногу. Некоторые девушки предложили выйти на улицу и бежать домой. Лестница вела из подвала здания телефонного узла в четырехугольный двор под стеклянной крышей. Они хотели выбраться через главные ворота двора на Почтовую площадь. Мне не нравилась эта идея; неожиданно, как раз когда двенадцать или тринадцать девушек перебегали двор и возились с воротами, стараясь их открыть, раскаленная докрасна крыша обрушилась, похоронив их всех под собой. Теперь уже весь телефонный узел в огне».
Так что всем, оказавшимся в ловушке в самом центре старой части города, оставалось только ждать, пока стихнет огненный смерч, и надеяться, что до этого момента хватит остающегося в подвалах воздуха.
Будь в Дрездене приняты хотя бы минимальные меры ПВО, будь там бомбоубежища с необходимой вентиляцией, как сплошь и рядом в других германских городах, той катастрофы, которую пережил Дрезден в течение 14 часов тройного удара, можно было бы избежать. Ввиду веры национал-социалистических лидеров в то, что Дрезден никогда не будут бомбить, эти недостатки могут показаться простительными; тем не менее более 100 тысяч гражданского населения города должны были теперь расплачиваться жизнями за близорукость своих лидеров.
Глава 2
ЖЕРТВЫ
Американские бомбардировщики, участвовавшие в нанесении третьего удара, еще не прибыли, когда первые колонны спасателей начали стекаться в Дрезден со всей Центральной Германии. Местное руководство ПВО наконец нашло средства оповещения населения, и моторизованные колонны обеспечения продуктами и медицинской помощью, а также несколько саперных батальонов направлялись в столицу Саксонии. Даже из далеких Берлина и Линца в Верхней Австрии команды трудоспособных мужчин и спасателей были спешно мобилизованы, чтобы принять участие в борьбе с огнем и спасательных работах в Дрездене. Кроме того, были задействованы полиция ПВО и полиция пожарной охраны.
Тем временем моторизованные колонны передвижных кухонь и грузовики экстренной помощи прибыли на Нордплац в дрезденский Новый город. Второй эшелон «Геббельс» пробивался в Дрезден-Зайдниц. Хотя в каждой колонне было всего около двадцати грузовиков, помощь была отчаянно нужна городу. К 16 февраля колонны с грузами стали прибывать в Дрезден из каждого региона земли Саксония, чтобы обеспечить продуктами питания оставшиеся без крова семьи, а также спасателей. «Никто не будет испытывать недостаток продуктов», — оптимистично объявила 17 февраля дрезденская газета «Фрайхайтскампф».
Партийная организация могла гарантировать, вместе с германским Красным Крестом, что десятки тысяч матерей получат молоко и детское питание. На крупных станциях в Дрездене были срочно организованы национал-социалистические центры помощи, силами партийного Союза немецких девушек и женских объединений.
«Это был, — сказала одна пострадавшая от бомбежки женщина с десятидневым младенцем, — настоящий акт милосердия со стороны партии. Мы имели возможность получить детское питание и горячее питье для детей, хлеб для взрослых».
Несомненно, эти мелкие добрые дела со стороны партии совершались с целью поднять упавший дух в других городах, разгромленных бомбардировщиками под руководством командования бомбардировочной авиации. Однако Дрезден пострадал настолько, что эти потери нельзя было восполнить снабжением горячим питьем и детским питанием.
Прибыл также генерал Эрих Хампе, руководивший чрезвычайными операциями по восстановлению систем железных дорог в разбомбленных городах. Всю ночь он добирался из Берлина со своим помощником. «Я не смог сразу же попасть на Центральный вокзал, — докладывал он, — потому что путь в город был полностью перекрыт. Первым живым существом, которое я увидел при въезде в город, была большая лама. Вероятно, она убежала из зоопарка. В старой части города все было разрушено, но меня заботили только Центральный вокзал и система железных дорог. Не было на месте никого из железнодорожной администрации. Мне пришлось послать за кем-нибудь из руководства железных дорог рейха в Берлин, чтобы помочь разобраться в этом беспорядке и обсудить меры, которые нужно было принять для возобновления движения поездов».
Первый этап работы по восстановлению железной дороги состоял в очистке станционных залов и засыпании воронок от бомб вдоль железнодорожной насыпи. Эту работу выполняли солдаты из казарм, военнопленные и мобилизованные на принудительные работы. На втором этапе работы по возведению аварийных линий были возложены на особые отряды Хампе. В Дрездене у него было два саперных батальона, каждый численностью 1500 человек, большей частью пожилые солдаты, вышедшие из призывного возраста.
Кровавая баня на Центральном вокзале в Дрезден-Альтштадте, к югу от Эльбы, была самым страшным зрелищем из когда-либо виденных генералом Хампе.
Между тем беженцы продолжали прибывать в город, набиваясь в рейсовые пассажирские поезда, идущие с востока. Нескончаемые организованные колонны беженцев, каждая со своим руководителем, одна за другой направлялись в «районы приема». Это были Большой сад, выставочный комплекс, в котором позже сотни сгорят заживо от воспламенившегося топлива из разгромленной стоянки транспорта вермахта, расположенной там; погибнут и те, кто надеялся двигаться далее в западном направлении, на площади с каждой стороны Центрального вокзала. И лишь немногие беженцы, оказавшиеся на станции вечером во вторник на Масленой неделе, остались в живых: только один поезд, стоящий на станции, когда прозвучали сирены, отбыл на запад — экспресс на Аугсбург и Мюнхен.
В сводчатых подвальных помещениях под Центральным вокзалом было пять просторных укрытий, в которых хватало места для 2 тысяч человек, однако отсутствовали взрывобезопасные двери, встроенные вентиляционные установки. Собственно говоря, власти оборудовали эти подземные проходы под вокзалом для временного проживания тысяч беженцев из Силезии и Восточной Пруссии. Заботу о них взяли на себя Красный Крест, отряды женской службы в рамках государственной трудовой повинности, женских объединений, национал-социалистическая служба социального обеспечения. В любом другом городе рейха скопление такого большого количества людей и легко воспламеняющихся материалов в уязвимом и потенциально опасном месте, каким был Центральный вокзал, выглядело бы самоубийственным. Но это упущение можно было понять, принимая в расчет хваленую неприкосновенность Дрездена для атаки, и острую необходимость в каком-либо пригодном жизненном пространстве (напомним: была середина зимы).
