Книга Дурные дети Перестройки, страница 35. Автор книги Кир Шаманов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Дурные дети Перестройки»

Cтраница 35

* * *

Каждое лето в Общине проходит праздник, на нём проводится венчание. В тот год было первое массовое, Слава, конечно же, записался, чтобы войти в пул посвящённых и начинать получать опыт Духовной Семьи. Огромное поле ирисов под Малой Минусой, огромное, уходящее за горизонт поле синих цветущих ирисов…

Слива, жених, в голубом расшитом Алёнкой хитоне, Алёнка в белом. Ещё десяток пар. Человек семьсот в длинных одеждах. Виссарион обходит все пары и спрашивает каждого, в упор глядя в глаза:

– Готовы ли вы принять ответственность пред лицом Бога?!

– Да.

– Готовы ли вы принять ответственность пред лицом Бога?!

– Да.

Потом – полудегенеративное хипанское веселье с гитарами и дудочками под высоченным хакасским небом со слепяще белыми, кучевыми облаками. Вечером гигантский костёр, в котором сгорала предыдущая карма обвенчанных.

* * *

Дело к осени, месяца с венчания не прошло, а Слива занудил про хэш и фен. А у меня обнаружилась полная индифферентность к наркотикам, даже не понимаю, о чём он. За пару месяцев в тайге отрубило от мира. На Кызыре шуга, пристрастился купаться в проруби, раздвигая лёд ногой. Не заметил первый дефолт…

Увидел ТВ впервые за полгода и нарвался на фильм «Город», Митя Шагин ходит по питерским дворам-колодцам и торжественно говорит о них:

– Это же лес! Джунгли!

Когда я сказал, что хочу поехать домой, Слива аж вспыхнул:

– Я тоже!!!

На выходных засобирались в город, в общину и по знакомым, искать бабки на билеты или хотя бы на еду. Запасы подходили к концу, а зима только начиналась. Слива как-то так ловко разрулил, что я остался на вещах в деревне, а вся компания уехала на несколько дней мутить.

Не успели они уехать, как в дремучую Мульгу приехала тёлочка из Москвы и сама предложила мне бабок на билет. Ребята же в Минусинске и Курагино перерыли всю землю, но ничего не нашли, поехал домой в Петербург в результате только я один.

* * *

Семьдесят шесть часов в плацкарте, на белой простыне. Чувствую себя скалой. На Ленинградском вокзале, пока ждал пересадку, посмотрел в видеосалоне фильм с Брюсом Ли и сам был потрясён тем, с каким вниманием.

Питер встретил восторженным Вовой Вирусом. Знакомые торчки ржут и шушукаются, несколько из них уже померло. С торчками, судя по виду большинства из них, как говорил покойный Данила Багров из фильма «Брат» в роли какого-то телевизионного ведущего:

– Всё ещё только начинается!

Помыкался и переехал жить в мастерскую восковых фигур к скульптору Саше, в виссарионовский центр.

Саша делает заказ,
явно не от Бога Отца.
Сцена убийства Распутина
в подвале Юсуповского дворца.

Сначала жил в одной комнате с Распутиным, потом с Феликсом Юсуповым, Пуришкевичем, любил пить с ними чай. Прочитал про них и Россию, что мог тогда. Когда установили всю композицию, в Питере была в гостях английская королева, которая видела в детстве Распутина. И наш Распутин, я с ним уже так сжился, пока Саша его делал, произвёл на неё шокирующее впечатление, ей подурнело, и она упала рядом с ним в обморок, драматически воскликнув:

– Он!

* * *

Весной вернулся из Сибири Слива, и с места в карьер, вроде бы венчался духовным браком, а всё такое же голодное уёбище, начал пожирать десятками граммов наркоту. Я трезвый, не ем мясо, делаю сложный комплекс аутогенных тренировок и медитаций каждый день, изучать гипноз устроился, и он такой явился. Жить им с Алёной негде, покружились у его родителей, Слива выкурил пару стаканов травы, поторчал на винте, и они уехали назад, за вещами, чтобы возвращаться и накопить денег на дом. Доходит слух, что утопили в Кызыре, реке, что отделяет Мульгу от мира, все вещи. Не отпускала его Мульга, говорила:

– Не надо тебе туда!

Но командир семейного корабля Слива всё-таки настоял, и они снова вернулись в Питер, к его маме и брату, в двушку.

Я чистый, не курю, не торчу, второй год медитации каждый день. Слива опять с парохода ныряет в торч. Алёна целыми днями работает в ларьке, Слива сливает заработанные ею бабки барыгам, сначала «белое» и трава. Опиуху, мол, не понимает, зато жрёт чипсы с Херши-колой, изображает потребление.

* * *

Я, помаявшись, таки развязал на траве и куреве, а потом и на ширке, и на герыче. Подрабатывали со Славой на рынке, помогали ларёчникам таскать ящики с фруктами:

– Памдор, агурэц.

– Манан-манан-манан-манан.

– Тересня-тересня-тересня.

Слива быстро начал охуевать. Купил себе килошник травы на Алёнкины деньги, ходит постоянно укуренный и говорит, что травы у него нету. Сам всё время шкерится домой и долбит под одеялом. Потом выяснили, что трава у него-таки есть, и я даже заменял ему магнитофон на траву, Слава так отчаянно торговался и жадничал, что я взял стакан вместо полутора. Собственно, тогда и случился наш с ним, фатальный для них с Алёнкой разговор, разговор циничного опиушника с наивным марцефальщиком. Явился ко мне после этого обмена Слива, весь в лучах, накуренный, и говорит среди прочего:

– Заебало долбить, сейчас, только что, косяк сдолбил перед выходом и мало прёт, прикурилась, а фена не хочется. Хочу купить три грамма герыча, распробовать с Алёнкой.

– Ты чё, дурак? Подсядешь.

– Я фен по десять граммов протарчивал за неделю, и живой, а он сильнее.

Многие винтовые «хмурый» презирают и не понимают, какой кайф рубиться, блевать и оставаться без их любимого прихода с мурашками и шевелением волос. А поэтому не верят, что могут на герыч подсесть и начать маниакально жрать его каждый день.

– Герик это не фен, Слава.

– Не хочешь помочь, познакомь с Виталиком или с ещё каким-нибудь барыгой.

– Мне вас с Алёной жалко. Подумай.

Но хотелось травы, и у Сливы она была, он всю эту игру прекрасно понимал:

– Чего ты душишься? Я тебе травы насыплю.

– Ок.

Виталик, непотопляемый торчок из моих ровесников, втянулся, как я помню, тоже, когда познакомился с барыгой. Любитель хард- и даб-коров быстро нашёл со Сливой общий язык. Через месяц, как по часам, Слива уже на дозняке, через два уже на пару с Алёной. Сначала думают, простудились, сопли, спину ломит, типа надо подлечиться от затянувшегося ОРЗ. Я стучу пальцем по голове и кручу им у виска. Но Слива самый умный, культ Сливы в Семье, и герыч продолжает бесперебойное поступление в вены молодой ячейки общества.

* * *

Сижу как-то у Виталика, раскумарились, стук в окно. Виталик живёт на первом этаже и торгует героином в окно. Виталик, не глядя, кто там:

– Это Слива. Будет просить чек пожирнее.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация