– Мы, Весна, ходили сейчас к директору с требованием, чтобы тебя убрали из нашего класса. Он нас не принял, поскольку занят, но ничего, мы снова пойдем. Так что можешь прямо сейчас собирать свои вещички и отправляться домой. И там хорошенько подумать, правильно ли доводить до инфаркта учительницу, которая всего лишь хотела тебе помочь прижиться в этом классе. Давай, вали!
– Да легко!
Лида подхватила так и не разобранную сумку, забросила на плечо и уже сделала шаг к двери, но тут снова влез этот странный парень. Он загородил ей путь и заговорил срывающимся и от волнения слишком высоким голосом:
– Канаршина, много на себя берешь! Ты у нас пока не директор и распоряжаться тут не имеешь права. Тем более прогонять кого-то из школы.
– А вот и могу, Ревунов! – побагровела девушка. – У меня мать, если ты не в курсе, в правлении гимназии, и я ей всю ситуацию подробно обрисовала. Мама тоже считает, что это недопустимо: рядом с нами учится психопатка, которая бросается на учителей! Она сказала, что мы должны сами поднять этот вопрос, но уж если к нам не прислушаются… Слушай, а с какой стати ты за нее заступаешься?
– Влюбился! – с готовностью подсказал из-за ее спины круглолицый смешливый парень, Морозов, кажется. – Психопатка-то красивая! Да, Сань?
– Плевал я на твое мнение! – рявкнул тип по фамилии Ревунов, с каждой секундой все больше впадая в раж. – А гнать ее я вам не позволю! Это… это самоуправство это, вот что это такое!
Лиде надоел этот цирк. Она шагнула к выходу, но парень, оказывается, успел намотать длинную ручку ее сумки себе на запястье. Ощутимый рывок в области плеча окончательно добил и без того расшатанные нервы, и Лида заорала в голос:
– Отвали от меня, ясно! И дай пройти!
Парень вдруг побелел, словно в штукатурку лицом ткнулся. Потом рывком сложился пополам, обхватил себя руками. От страха Лида моментально перестала злиться и бросилась бедолаге на помощь, пока остальные перепуганно хлопали глазами. Но тут же она вспомнила уроки Лазаря – оказаться как можно дальше от объекта воздействия – и бросилась вон из класса. Пронеслась, грохоча каблуками, по безлюдному коридору, почти скатилась по лестнице. В раздевалке, натягивая куртку, перевела дыхание.
«Нужно взять себя в руки, а то еще чего-нибудь натворю».
Вдруг Лида вспомнила, что сегодня дежурит пожилой исполнительный охранник, который никого не выпускал во время уроков, не выпытав причины. Правда, турникет в этой школе оптический, шумит и мигает, а преграды не создает. И если с разбегу… Девушка осторожно выглянула из-за угла, исследуя обстановку.
Ей неожиданно повезло: охранника на посту не оказалось. Лида заторопилась к выходу, но еще на подходе отметила необычную и тревожную деталь – стол охранника почему-то выехал вперед и, упершись боком в турникет, почти перегородил выход. И что-то большое темнело на полу, за ножками стола. Проходя мимо, Лида присела на корточки, чтобы узнать, что там. И задохнулась от ужаса: на полу, раскинув руки, лежал охранник без всяких признаков жизни. Хотя нет, запрокинутая голова слабо дергалась, рот то и дело приоткрывался черным провалом, под кожей ходил острый кадык.
«Это не я! Такое невозможно!»
Она всем телом навалилась на стол, массивный, с множеством отделений, и отчаянным усилием сумела сдвинуть его чуть в сторону. Двигаясь на корточках задним ходом, выволокла охранника на полкорпуса ближе к проходу, где был ток воздуха от входной двери. Что делать еще, Лида от страха плохо представляла, поэтому лишь несильно похлопывала мужчину по щекам, словно покрытым густым налетом патины.
– Н-не т-тряси его, – прозвучал над ее головой тихий, взволнованный голос.
Позади стояла Полина.
– Это не я, – потеряв голову окончательно, выпалила Лида.
Одноклассница вытаращила на нее и без того огромные глазища и куда-то умчалась. Появилась примерно через минуту и сообщила:
– В-вызвала «скорую». У меня т-телефон в куртке остался, я за ним с-сбегала.
Охранник уже активно подавал признаки жизни. Он тяжело заворочался, завозил руками по полу словно ища точку опоры, потом рывком сел и впился в застывших девушек мутным взглядом. С бледных губ сорвались хриплые слова:
– Где она?
– Кто? – спросила Лида.
– Где эта бестия белокурая? Куда побежала?
Поднялся на ноги, широко расставив ноги в поисках равновесия.
– Вы лучше п-посидите, – вежливо дала ему совет Полина. – Сейчас «скорая» б-будет.
– К черту ее! Готы поганые, совсем распоясались!
На этой загадочной фразе охранник исчез за дверью комнаты, которую в школе называли вахтерской. Лида собралась было воспользоваться случаем и покинуть место событий, но не удержалась от вопроса:
– А как там этот парень… Саша, что ли? Полегчало ему?
Полина пожала плечами:
– Н-не знаю. Я сбегала за м-медсестрой, а п-потом спустилась сюда. Сестра сказала, м-может, аппендицит.
Вернулся охранник, порозовевший, но сильно взволнованный.
– Смылась уже. А до этого пять минут по школе шлялась. Видел кто или нет?
Лида догадалась, что он посмотрел запись с камеры. И повторила вопрос:
– Кто это был?
Охранник, все еще в прострации, на этот раз ответил ей по-военному четко:
– Девка, вся в черном, волосы белые, вошла и поперла вперед. Я ей, того, документик давай. А она прет. Я к ней, хотел притормозить, а тут… поплохело мне…
Охранник смолк, не находя слов, чтобы описать свой необъяснимый конфуз. Зато Лида начала что-то понимать и испугалась до дрожи в коленках.
– А как она выглядела? Выглядела как?!
– Я же говорю, в черном вся, а волос белый. Глаза злые, как у собаки, а сама хохочет. Одно слово – бестия.
Охранник вздрогнул от отвращения. И снова исчез за дверью вахтерской.
Лида с трудом перевела дыхание. Ясно было одно: здесь побывала вечница, и, похоже, приходила она по ее душу. Вывела из строя охранника, поднялась наверх – зачем? На втором этаже учительская, там наверняка есть записи об учащихся. Обычно в урочное время учительская пустует. А если там кто-то был?
Лида уже хотела мчаться наверх с проверкой, но тут прозвенел звонок. Если кто-то пострадал, его обнаружат и без нее. А ей нужно мчаться во весь опор к Лазарю, рассказать ему, срочно…
Метнулась к выходу, но за спиной встревоженно прозвучало:
– Н-не убегай т-так…
– Как – так? – замерев, резко спросила Лида.
Полина смотрела на нее с кротким достоинством человека, стопроцентно уверенного в своей правоте.
– К-как будто т-ты виновата. П-поговори с ребятами. Ты же не злая, я в-видела, как т-ты спасала охранника.
