– И где ты теперь живешь?
– Не поверишь, Весна – во дворце!
– Что? – задохнулась Лида. – Да как это?..
– А вот так. Может, ты не в курсе, но дворец занял самый их главный, хозяин этой вашей Книги. А папаша мой как-то сумел на него выйти и хорошенько подлизаться. Сначала его на кухню назначили, за поварами присматривать. А потом он повышение получил…
Марат замолчал, скривив губы. Лида терпеливо ждала, когда он соберется с духом. Наконец парень процедил:
– Про некров слыхала? Те еще красавчики. Так вот теперь он хозяйских некров ежедневно обрабатывает. Гордый без памяти, что такую карьеру при дворе сделал. И все, Весна, давай больше о папаше моем говорить не будем. Ты лучше о себе расскажи. Я так и не понял, как ты в город прорвалась.
Лида только хмыкнула невесело. Кажется, скоро у Марата будет шанс убедиться, что с отцом ему почти повезло – в сравнении с ней. И посулила:
– Сейчас. Дай только отдышаться немного.
В центральной, хорошо освещенной части парка, несмотря на поздний час, было еще достаточно народа. По земляным дорожкам вдоль озера мамочки катали коляски, прогуливались пожилые пары, с мостика кормили уток. Лида спрашивала себя: заподозрила бы она неладное, не зная, что творится в городе? Возможно, и нет – все казалось таким обыденным. Совсем юная особа у кромки озера, близоруко щурясь, тыкала пальцем в телефон. Лида, проходя мимо, даже глянула из любопытства ей через плечо: девочка бессмысленно листала список контактов.
Чужая громкая речь отвлекла ее: мимо, болтая и смеясь, прошли два парня. Девушка чуть поморщилась – с детства не любила немецкий язык, про фашистов, что ли, пересмотрела фильмов. Один из них, увлеченный беседой, плечом спихнул Лиду с дорожки. Она качнулась, ступила носком в озерную воду. Марат, тихо чертыхнувшись, тут же вытащил ее обратно, неприязненно скривился вслед парням:
– Вот они, новые хозяева жизни. Вечники.
– Почему сразу вечники? Может, туристы застряли, когда город закрылся?
– Э, нет, Весна, я их теперь даже с закрытыми глазами узнаю. Насмотрелся. Люди для них – что грязь на дороге. Пока-то все мирно, на первый взгляд, но вот когда их тут совсем много соберется, люди окажутся лишними…
– Пойдем скорее! – Девушка рванула вперед по дорожке.
Вдруг пронзительно захотелось поскорее увидеть Анну спрятаться от этого жуткого мира. Ворон одним прыжком догнал ее, схватил за плечо, принуждая скинуть скорость.
– Потише, а то привлечешь внимание! – прошипел ей в ухо. – У нас тут теперь все чинно-благородно, никто не носится, не шумит. Хоть ты и одна из них, конечно…
И подбородком указал на парня и девушку в черных комбинезонах, неспешно идущих параллельным курсом. Лида сердито дернулась, и Марат сказал смягчившимся голосом:
– Слушай, ты только не бери в голову. Среди обычных смертных полно всяких мерзавцев, маньяков, садистов, но никто же не парится. Давай лучше рассказывай, чего обещала.
К концу истории Вельшин не выглядел слишком уж пораженным. По застывшему лицу читалось, что у него появилась какая-то важная идея.
– Ну, Весна, никогда в тебе не сомневался. Ты даже среди вечников оказалась исключением! Так, получается, мой папаша теперь прислуживает твоему? Класс!
– Ага, – мрачно согласилась Лида. – Рада, если тебе полегчало от мысли, что твой отец – далеко не худший вариант.
– Ну, это как посмотреть. Хотя неважно. А ты не думаешь, Лид, что Леху с семьей могли прихватить из-за тебя? Еще один сюрприз от любящего папы, а?
– Да, вполне, – кивнула Лида. – Именно об этом и подумала, пока все это тебе рассказывала.
– Значит, они живы и с ними все в порядке! – Марат буквально оживал на глазах. – Ладно, слушай, пошли скорее! Анну порадуем.
Они уже вышли с территории парка. У торгового центра неподалеку от их школы привычно толпились люди. И тут Лида от изумления споткнулась на ровном месте, Ворон едва успел поддержать.
Рядом с ведущей в магазин лестницей под прикрытием длинного пандуса сидела на ящике женщина, закутанная в рваное одеяло. С двух сторон к ней жались дети: девочка-подросток с худым сердитым личиком и совсем маленький мальчик, непрерывно шмыгающий носом. Перед женщиной стояла обувная коробка, предназначенная, вероятно, для сбора денег. Каждого проходящего мимо мать с детьми провожали долгими молящими взглядами, но, кажется, никто их в упор не замечал.
– Что это такое? – прошептала Лида, глубоко шокированная.
– Обычные нищие, – отозвался Марат глухим голосом. – В центре города они теперь на каждом шагу встречаются.
– Но в нашем городе никогда не было нищих! Да еще с детьми! Почему ей никто не поможет, не пристроит куда-нибудь?
Она порывалась подойти поближе, но парень крепко ухватил за руку, потащил прочь:
– Успокойся, слышишь! И пойми наконец, что в городе много чего изменилось. Все, кто был здесь в тот день на экскурсиях или по делам – они так и остались на улицах. Местные их вроде как не замечают. Никому нет дела. Мы пытаемся им помогать, подкармливаем. Однажды мы с Милкой даже пытались отвести эту женщину к Анне, чтобы она там пожила пока. Но сразу подскочили чернорубашечники, стали спрашивать, что мы собираемся делать. И мы отступили, чтобы не подставлять Анну. Она ведь вроде как на нелегальном положении, у нее нет этой специальной штуки, которую вечники таскают на шее. Все, пошли уже!
Лида неохотно подчинилась, и совсем скоро они достигли дома с граффити на фронтоне. Марат замедлил ход, а девушка от волнения и нетерпения буквально приплясывала на месте.
– Разве ты не зайдешь?
Вельшин явно пребывал не в своей тарелке. Пару раз переступил с ноги на ногу тоскливо покосился на окна, прикинул что-то в уме, помотал головой:
– Нет, пожалуй. Я утром уже был. Не хочу мешать вашей встрече. Беги, Анна будет счастлива!
– Увидимся завтра?
– Конечно! – горячо согласился Марат. – У меня есть задумка насчет Лехи. Давай завтра в десять в парке у моста, лады?
– Ага!
И Лида понеслась через двор. Возле самой парадной из-за дерева ей навстречу шагнул Лазарь: должно быть, пришел одновременно с ребятами и дожидался, когда они распрощаются. Гигант улыбался, но выглядел уставшим и подавленным. Еще бы, скривилась Лида, столько времени общаться с Креоном. Вместе поднялись по лестнице и позвонили в квартиру.
Анна приоткрыла дверь сначала осторожно, потом жалобно ахнула, выскочила на площадку и крепко сжала в объятиях сразу обоих. И залепетала что-то на своем родном языке по-детски жалобным голосом. Лазарь легко подхватил беседу, и, видимо, в нескольких фразах сумел описать ей предшествующие встрече перипетии. Потому что, втянув друзей в прихожую, Анна первым делом обратилась к Лиде:
– Лидочка, как мама?
