– Спасибо, – растерялась Роза. – Знаешь, она бы тобой гордилась.
Генри махнул рукой, изо всех сил делая вид, что это неважно.
На первом этаже Селина продолжала чем-то громыхать за дверью, и Роза скользнула к ней, сделав Генри знак ждать. Он послушно сел на диван и начал обдумывать загадку. «Подскажет ответ человек с бородой, хранит королевство он с давних времен». Чтобы подсказать ответ, этот человек должен быть жив, то есть это, скорее всего, один из волшебников. Тис мертв, Джоанна – женщина, у Алфорда нет бороды, значит, остается таинственный Странник. Но где его искать?
– Странник, мне нужна твоя помощь, – негромко сказал Генри и изо всех сил поверил, что Странник сейчас появится.
Ничего не произошло, и тогда он позвал Алфорда – вдруг подскажет, как добраться до Странника? Тот не откликнулся, и Генри это неприятно поразило. Раньше он всегда рассчитывал только на себя, как учил Освальд, но в последнее время слишком сильно поверил, что помощь приходит, когда нужна. Еще какое-то время Генри звал обоих волшебников, затем попытался найти другое решение загадки – и ничего.
От невеселых размышлений его отвлекло покашливание. Он вскинул голову и посмотрел на Селину, из-за спины которой с гордым видом выглядывала Роза. Генри приподнял брови. В своем убогом наряде Роза на фоне Селины казалась бледной тенью.
Селина была в бордовом платье, так туго перетянутом в поясе, что округлые линии ее тела прямо-таки бросались в глаза. Волосы у нее теперь были уложены как при дворе и украшены белыми цветами, губы и румянец стали как-то ярче, но перемена была не только в этом: мрачное, замкнутое выражение лица исчезло. Она смотрела на Генри сверху вниз, расправив плечи, так, будто знала, как хорошо выглядит, и немного посмеивалась над ним.
– Я королева леса, – спокойно проговорила Селина, когда молчание затянулось, и Генри сообразил, что пялится на нее уже довольно долго. – А ты – нахал. Рот закрой, а то ворона залетит.
Она и Роза посмотрели друг на друга и глупо захихикали, а Генри, спохватившись, встал. Селина царственно выплыла на шумную площадь, заперла за ними дверь гостиницы и с таким видом, словно ей принадлежит весь город, направилась в сторону рынка. Генри шел за ней, завороженно глядя, как колышется ее юбка, пока Роза не тронула его за локоть.
– Кажется, я перестаралась, – с нажимом сказала она.
Великолепие Селины поразило не только Генри, все на площади провожали ее взглядами, но Селина будто и не замечала. Она вошла в одну из рыночных арок и неспешно зашагала между неожиданно пустынными рядами.
Скоро Генри понял, куда делись люди, – они собрались в свободной от прилавков части рынка. Там было расставлено несколько рядов стульев, на которых сидели горожане в одежде побогаче, остальные толпились вокруг, и все смотрели на мужчину с буйными темными кудрями, стоявшего на возвышении вроде гигантского перевернутого ящика. «Сцена», – вспомнил Генри.
– Волшебство снова с нами, – бодро говорил мужчина, – и я обрел особый дар, которым хочу развлечь вас: я – мастер иллюзий. Если вам понравится мое искусство, прошу, опустите пару монет в мою шапку. – Он ногой подвинул ее ближе к краю сцены. – Итак, начнем с простой иллюзии: превращение мелкой монеты в голубя. Взгляните, у меня в руках обычная монетка, но через секунду она…
Прокладывать себе путь Селина не стала – она обогнула толпу по краю, подошла к первому от сцены ряду стульев и остановилась.
– Добрый день, Седжвик, – мягко сказала Селина. – Не буду мешать, просто хотела поздороваться. Угораздило же меня опоздать – пойду искать свободное место.
Высокий парень в лиловой куртке и с шарфом, небрежно перекинутым через плечо, вскочил с места, и Генри понял, какое выражение лица было у него самого десять минут назад.
– Не уходи, – выпалил Седжвик. – Садись сюда, я постою.
Он усадил ее на свое место, и две девушки, сидевшие слева, окатили ее злобными взглядами. Селина на них даже не взглянула.
– Благодарю, Седжвик, ты настоящий рыцарь, – скромно проговорила она. – Надеюсь, представление будет интересное.
Седжвик отрывисто кивнул, даже не глядя на мастера иллюзий, который громко пытался вернуть себе внимание. Из задних рядов шипели – Седжвик был высокий и заслонял сцену, но он явно не знал, куда ему теперь деться. Самое простое решение почему-то не приходило ему в голову, и Генри потянул его за рукав, усаживая прямо на пол.
Послышалось хлопанье крыльев, люди вокруг восхищенно засвистели, – видимо, мастер иллюзий и правда превратил монету в голубя. Какие же, оказывается, бывают странные дары. Роза смотрела на сцену, восхищенно приоткрыв рот. Она была такая тощая, что на нее даже не ругались зрители. А что, если им придется еще долго идти? Что, если никто им больше не поможет? Где он достанет для нее еду?
Генри сел на истертый бесчисленными ботинками каменный пол рядом с Седжвиком. Ему вдруг пришла в голову одна идея.
– Добрый день, хотите, продам вам кое-что? – негромко спросил он и вытащил из нагрудного кармана розу. – Это волшебный цветок. Если двое уколют себе палец и лепестки не опадут, значит, они любят друг друга. И роза будет цвести, пока ваша любовь не закончится. Но он дорого стоит, – спохватился Генри, увидев загоревшиеся глаза Седжвика.
Тот выгреб из кармана тяжело звякнувшую груду медных монет, сунул их Генри в руку и взял цветок, снова приклеившись взглядом к Селине. Генри тоже почувствовал на себе чей-то внимательный взгляд и, подняв голову, встретился глазами с мастером иллюзий. Тот продолжал что-то говорить, воздев над головой чашу, накрытую тряпкой, и вдруг подмигнул Генри так, будто они знают какой-то общий секрет. Генри нахмурился, но мастер иллюзий уже отвернулся и заговорил громче:
– Итак, рыбка в этой вазе только что была мертвой, вы сами это видели. А теперь…
Он сдернул тряпку с вазы из прозрачного стекла. В ней юрко шныряла совершенно живая рыбешка. Публика ахнула, в шапку посыпались монеты, Роза тихо засмеялась, и Генри решил, что пора уходить. Он не хотел рассердить стольких людей, мешая им смотреть, и, чтобы не привлекать лишнего внимания, пополз на четвереньках к краю ряда. Когда народу вокруг стало поменьше, он встал, дождался Розу и, обернувшись, поймал взгляд Селины.
Она улыбалась той улыбкой, какую люди используют для прощаний – искренней и печальной, – как будто хотят запомнить тебя надолго. Роза приподняла руку, глядя на Селину с такой же улыбкой, и Генри потянул ее за собой. Скоро десятки людских спин стали казаться единой пестрой массой, а над ними звонко летел голос мастера иллюзий.
– Разрешите мне показать вам еще одно невероятное зрелище! Волшебство снова с нами!
– Люди оказались такими милыми! – взахлеб повторяла Роза, пока они пересекали площадь. – Такими хорошими! Я думала, за стенами дворца ужасно и все нам враги! Нам повторяли, что мы должны презирать тех, кто снаружи, что, если только выйдем за порог, нас ограбят и убьют, а оказалось…
