И тут же в голову пришло другое. «Нет, это не Светляк! Он на такое не способен. Его подучили, направили. И он, Димон, прекрасно знает кто. Ну, ничего. Это им так не пройдет! Девчонки бросили ему вызов, и он им отплатит за свое унижение!»
Димон раздувал щеки, воинственно сжимал кулаки и прикидывал разные варианты мести, пока, наконец, не осознал, что делать ему, как ни крути, нечего. С одной сестрой еще как-нибудь можно справиться, но с двумя? При одной мысли о драке с Марфой его пробирал озноб…
Не оставалось ничего другого, как вернуться в зал и попытаться хоть что-то решить самому. Надо было, конечно, соглашаться на предложение Светляка позаниматься, за неделю можно было бы подготовиться так, чтобы хотя бы получить тройку… Но теперь слишком поздно.
Убитый, Димон поплелся обратно в зал. Уже сейчас ему стало ясно, что экзамен окончательно и бесповоротно провален.
Глава 11 Исчезнувшее отражение
В модном клубе «Би-бой» тусовался народ самого разного возраста, пола и мастей. Объединяло всех одно — неистребимая страсть к танцу. Сцена этого заведения никогда не пустовала — то и дело на ней появлялись желающие подвигаться: иногда это были отличные танцоры, срывавшие бурные аплодисменты, но по большей части — самодовольные и неуклюжие новички, которым доставались лишь разочарованный свист и насмешки.
Димон считался здесь звездой. Он был разносторонним, универсальным танцором и мог показать класс не только в брейке, но и в рок-н-ролле, диско-хаусе, латине, разных стилях джаза и, конечно же, в бальных танцах, которые иногда, хотя и очень редко, здесь демонстрировались. И завсегдатаи, и служащие встречали его с распростертыми объятьями — за выступления хозяин делал ему скидку на напитки и нехитрую закуску и всегда держал наготове столик или место у стойки. В отличие от школы, здесь Димон отогревался душой и чувствовал себя полноценным человеком.
В последние дни после размолвки с друзьями он все чаще заглядывал в «Би-бой», оттягивался на сцене. Вот и на этот раз, сбежав сюда сразу же после неудачного экзамена, он хотел вначале расслабиться коктейлем, а потом сбацать что-нибудь поядренее. Но когда выгреб из кармана мелочь, оказалось, что денег ни на что не хватает, даже с учетом скидки. Поморщившись, Димон огляделся в поисках знакомых, которые могли бы угостить его в долг, но таковых не нашлось.
Он сидел, тупо уставившись на сцену, как вдруг услышал за спиной знакомый голос:
— Эй, бармен! Два коктейля!
Оглянувшись, Димон увидел Урлова — как ни в чем не бывало, ненавистный соперник пристроился рядом на свободный стул.
Получив заказ и поколдовав над одной из кружек, он пододвинул ее к Димону со словами:
— Угощайся!
Димон обернулся, посмотрел в упор на Витька. Лицо того светилось искренней, обворожительной улыбкой, но все равно по нему хотелось крепко вдарить. Однако напиток так заманчиво колыхался в запотевшем стакане, что мучимый жаждой Димон сдержался и буркнул «Спасибо».
— Оттянемся? — предложил Витек, едва только Димон опустошил стакан.
— Давай! — пожав плечами, согласился Димон. Коктейль ли тому виной или же еще что, но ему вдруг сделалось неожиданно легко и весело: он соскочил с табуретки и одним махом запрыгнул на сцену. Следом туда же поднялся и Витек — теперь он казался Димону лучшим парнем на свете, и все было так же, как и раньше — они танцевали вдвоем, и не было у Димона друга ближе и надежней, и ради него он был готов на самые немыслимые подвиги. Ну и что, что он ему проиграл! Зато теперь они вместе, и это главное.
Те, кому посчастливилось в тот вечер оказаться в клубе, долго вспоминали потом этот танец. Никогда не испытывал подобных ощущений и сам Димон. Он летал на крыльях, подскакивал, как мячик, катался по сцене волчком, делал сальто и другие эффектные трюки, и мир казался прекрасным. Давно уже ему не было так хорошо. Он купался в лучах зрительской славы, чувствовал себя героем, первым номером. Куда-то пропали мысли о проваленном экзамене, о ненавистных сестрах и предавших друзьях, о проигранном споре. Это был его звездный час, и он не собирался позволять каким-то мелочам отравить его.
— Ты мне друг? — лез он целоваться к Витьку.
— Друг, друг… А ты? Ты мне друг или как?
— Спрашиваешь! — Димон кивал и хлопал Витька по плечу — совсем как прежде. Ощущение воскресшей дружбы пьянило.
— А ты сделаешь для меня одну вещь? — отстранив его, спросил Урлов.
— Все, что угодно! — счастливо мотнул головой Димон.
Витек отвел его в сторону от беснующейся толпы, в свободный уголок возле стойки. Он достал из кармана какую-то бумажку, положил на стол перед Димоном.
— И тебе такую же подсунули? — пораженный Димон узнал копию спущенного им в унитаз «прайс-листа».
— И мне. И другим пацанам. Всем, кому раньше Светляк помогал.
— И что же вы сделали?
— «Что, что»! Куда нам было деваться! Купили, кто сколько смог. Мне вот полсотни на четвертак не хватило! Тройбан теперь будет. Да, круто эта чувырла завернула, ничего не скажешь!
— Ты тоже догадался, что это она?
— Нетрудно было! У Светляка кишка тонка. Тебя ведь она тоже подставила, эта малышка! — задумчиво произнес он.
— Да уж! Так кинула, что костей не соберешь!
— Предки тебя небось теперь на Казантип из-за этого не пустят? — спросил Витек.
— Ну! Если будет пара, не видать мне этим летом Казантипа как своих ушей!
— Вот и у меня та же проблема. Предки уперлись рогом, не прошибешь. А так бы было здорово нам вдвоем отправиться туда потусоваться!
У Димона аж дыхание перехватило, когда он услышал это. О таком он даже и мечтать не мог! Поехать на юг не одному, а вдвоем с таким отличным парнем, как Витек! Показать себя не кучке приятелей, а целому миру, огромной танцевальной тусовке, которая собиралась каждое лето у Черного моря на мысе Казантип! Да ради этого он действительно был готов на все!
— К тому же у меня руки чешутся утереть нос этой твоей Марфе, — добавил Урлов.
— Да какая она моя! — возмутился Димон. — Знать ее не желаю!
— Тем лучше. Короче, так. Я тут подумал, как нам надо поступить…
Наклонившись к самому уху Димона, Витек что-то быстро зашептал. Димон вяло кивал, упершись взглядом в стакан.
— Ты все понял?
— Спрашиваешь! — Димон стукнул по стойке кулаком.
— Тогда надо двигать…
Урлов оставил на стойке деньги, и, подталкивая перед собой Димона, быстро вышел из клуба.
Парни направились к школе. На улице уже начинало темнеть, и трехэтажное здание — «самолетик» выглядело пустым и мрачным. На школьном дворе почти никого не было, кроме пенсионерки с собачкой и теннисиста, тренирующегося у глухой школьной стены.
