– Это абсурд. Разумеется, нет.
– Я получу ордер на остальные ваши файлы, мистер Краус. То, что вы проделали с одним, можно сделать и с другими.
– Можете получать ордер на все, что вам угодно. Вы ничего не найдете, потому что я ничего не делал. Вы заблуждаетесь относительно счетов Фонда Баллока. Натали, должно быть, ошиблась, потому что с ними все в полном порядке. Рэндал…
Услышав это имя, Ева подпрыгнула.
– Какое отношение ко всему этому имеет Рэндал Слоун?
Краус потер руками лицо и сделал знак официанту, от которого раньше отмахнулся.
– Шотландского. Чистого. Двойную порцию. О боже, боже.
– Какое отношение имеет Рэндал Слоун к счету Фонда Баллока?
– Это его счет. Зарегистрирован на меня, но это его счет.
– Может быть, объясните мне, как это произошло?
– Это он привел их в фирму. Много лет назад. Я тогда только-только стал младшим партнером. Но его отец не позволил ему вести счет. У него были сомнения по поводу надежности Рэндала, его… гм… опыта и… профессиональной этики. Ему больше подходила работа по связям с общественностью. Но именно благодаря ему такой солидный счет попал в фирму, а я был новеньким. Он пришел, попросил меня… То есть… не совсем попросил. – Краус взял стакан, принесенный официантом, и опрокинул его одним глотком. – Я оказался под давлением, и, честно говоря, мне самому показалось, что это несправедливо: лишать его права на этот счет. Поэтому я согласился формально сохранить счет под своим именем, а реальную работу должен был делать он. Я, конечно, проверял ежеквартальный итог. И если бы возникли какие-то вопросы, какие-то проблемы, я взялся бы за дело сам. Но клиенты были довольны.
– Конечно, они были довольны, – согласилась Ева.
– Она не обращалась ко мне. Клянусь вам, Натали не обращалась ко мне ни с какими вопросами или проблемами.
– Кто еще знал, что Рэндал Слоун занимается бухгалтерией Фонда Баллока?
– Мне казалось, что никто больше не знает. Он мне сказал, что это просто вопрос чести, и я ему поверил. И он ни за что на свете не причинил бы боль Натали. Она была ему почти как дочь родная. Это какая-то ужасная ошибка.
– Мадлен Баллок обычно останавливается в вашем доме, когда приезжает с сыном в Нью-Йорк?
– Нет. Но Мадлен говорила с моей женой и упомянула, что ей очень нравится наш дом – такой уютный и гостеприимный. Сказала, что в нашем доме она ощущает умиротворение. Ну, слово за слово, и они согласились остановиться у нас. Я должен взглянуть на эти записи. Я имею право их увидеть. Я уверен, что это какое-то недоразумение.
– Расскажите мне, какой образ жизни ведет Рэндал Слоун.
– Не просите меня что-либо говорить за спиной у сослуживца. У друга. У сына моего партнера по бизнесу.
На это Ева ничего не ответила. Она ждала молча.
Краус заказал себе новую порцию шотландского виски.
– Он игрок. Вернее, раньше играл. И ему не везло. Ходили слухи, что какое-то время назад – это было еще до моего прихода в фирму – он понемногу снимал деньги со счетов клиентов, и его отцу пришлось эти средства возместить. Но он прошел курс терапии по специальной программе, чтобы избавиться от пагубной зависимости. После этого много лет ничего не было слышно о чем-то неподобающем. Ни слова, ни намека. Его отец… Джейкоб – человек суровый, превыше всего ставит честь, порядочность, доброе имя. Сын замарал его имя. Рэндалу никогда не стать партнером. Он с этим смирился. Он предпочитает ту работу, которую делает. Во всяком случае, она нравится ему больше, чем управление счетами.
– И тем не менее он надавил на вас, чтобы вы тайно, под прилавком, скажем так, отдали в его ведение один из крупнейших счетов.
– Он их привел, – повторил Краус, и Ева кивнула.
– Да, это любопытно, не так ли?
– Ты ему поверила, – сказал Рорк, когда они оставили Крауса. Он так и остался сидеть под зонтиком на искусственном солнцепеке, обхватив голову руками.
– Да. А ты?
– Я тоже поверил. Он человек посторонний, пришедший, так сказать, к шапочному разбору, сделал одолжение сыну большого босса. Это понятно. И весьма умно со стороны Слоуна и этих… Баллок и как его там… не давать друг другу алиби напрямую.
– Если у тебя есть болван, подставляй болвана. Садись за руль, – сказала Ева и назвала адрес Рэндала Слоуна. – Похоже, я опять звоню в Лондон.
Ева позвонила в дом Мадлен Баллок в Лондоне. Ей ответил, как показалось Еве, клон Соммерсета. Не такой костлявый, решила она, но с такой же похоронной физиономией.
– Миссис Баллок путешествует.
– Где?
– Не могу сказать.
– Если в ближайшие полчаса к вам в дверь постучит Скотленд-Ярд, тогда вы скажете?
Он фыркнул.
– Боюсь, что нет.
– Хорошо. Допустим, в доме пожар, он сгорел дотла. Каким образом вы сможете известить миссис Баллок о несчастье?
– По ее частному номеру. По сотовому телефону.
– Так почему бы вам не сообщить мне этот номер?
– Лейтенант, я не обязан сообщать представителям иностранных властей то, что является частной жизнью миссис Баллок.
– Да, тут вы меня поймали. Но даже у нас в колониях есть свои способы получения информации. – Ева отключила телефон. – Их что, в школе этому учат? – спросила она у Рорка. – Может, есть такой специальный университет, тогда Соммерсет наверняка окончил его с отличием.
– Он был первым учеником на своем факультете. Может, пересядешь за руль, а я пока найду для тебя номер телефона.
– Я кое-как справлялась с этими досадными мелочами до знакомства с тобой. – Ева начала поиск, но почти сразу же его остановила. – Есть идея получше, – заявила она, откинувшись на спинку сиденья, и позвонила Фини.
Она застала его дома. На нем был старый мешковатый тренировочный костюм с эмблемой нью-йоркской футбольной команды «Либертиз». В комплект входила матерчатая кепка, натянутая на буйную рыжую шевелюру.
– У тебя в доме карнавал, а меня не пригласили?
– Игра в два часа.
– Вид у тебя дурацкий.
Он обиделся.
– Этот костюм мне внук подарил. Ты звонишь мне в воскресенье, чтобы критиковать мой гардероб?
– Мне нужно кое-что узнать по-быстрому. Номер частного сотового телефона и его местонахождение в данную минуту.
– Игра, – напомнил Фини. – В два часа.
– Убийство, – в тон ему сказала Ева. – Круглые сутки, без выходных. Слушай, это быстро. Мне нужен только номер и место. В смысле страна. Мадлен Баллок. Телефон может быть зарегистрирован на нее или на Фонд Баллока. Скорее, на нее, потому что это личный телефон. С базой в Лондоне.
