Изображение стоит чуть в стороне, словно призрак. Тело и лицо мерцают и расплываются. Это их информатор, известный лишь как Оператор. Пока что его разведданные практически безупречны, что заставляет Акбара все больше в нем сомневаться.
– Что скажете, Оператор?
Слышится столь же искаженный, как и картинка, механический голос:
– Обнаружил ли дроид какое-либо движение в столицу и из нее? Или вокруг планеты в целом?
– Вы слышали вопрос, – обращается Акбар к Дельтуре.
– Нет, сэр. Вообще никаких кораблей.
– Пусть дроид проверит все ретрансляторы на планете, – предлагает Оператор. – Посмотрим, что будет.
Дельтура кивает и что-то говорит сидящему за пределами голограммы – вероятно, научному офицеру, молодой тогруте. Томительно тянутся мгновения, подобно каплям разливающейся по полу густой жидкости. Акбар чувствует, как с каждой секундой улетучиваются остатки его оптимизма.
Вновь появляется светящаяся голографическая голова мичмана.
– Ничего, – слегка растерянно говорит он. – Вообще Ничего, сэр. Дроид не может засечь ни одного ретранслятора. Как будто они не работают.
– Блокада связи, – говорит Оператор. – Имперский трюк. Они там, адмирал Акбар. Их корабли где-то прячутся. Но если нет никакого движения ни с планеты, ни обратно, значит они установили блокаду. Никаких кораблей, никакой связи. Что-то явно происходит, но не знаю, что именно.
– Благодарю, – отвечает Акбар.
– Будете что-то предпринимать? – оживленно интересуется Оператор. Не слишком ли оживленно?
Акбар молча выключает голограмму.
– Что-нибудь еще, сэр? – спрашивает Дельтура.
– Оставайтесь на связи, – говорит Акбар. – Мне нужно подумать и посоветоваться с другими. Спасибо, мичман.
– Есть, адмирал.
Лицо юноши исчезает.
Беспокойство гложет Акбара, словно стайка морских червей. Ему нужно время, чтобы поразмыслить, но тянуть тоже нельзя, иначе они могут упустить идеальную возможность. «Или, – думает он, – избежать очередной имперской ловушки». Что это – хитрость или нечто реальное? Возможно, какая-то тайная встреча. Ирония судьбы – когда-то повстанцам приходилось прятаться и скрывать свое присутствие, а теперь то же самое приходится делать Империи. Роли меняются. Кто знает, может, это знак их нарождающейся победы над имперским гнетом. Но их чрезмерная уверенность в себе тревожит его не меньше. Империя не погибла. Пока.
Она выжидает, чтобы снова нанести удар. В этом Акбар практически не сомневается.
Интерлюдия. Чандрила
Откуда-то со стороны летит пурпурный плод, врезаясь в висок Олии Чоко. Плод лопается, сок течет по ее щеке, капая с подбородка. Она ошеломленно озирается.
– Долой! – доносится рассерженный голос. – Долой Галактический сенат! Долой Новую Республику!
Очередной плод пролетает над головой Олии.
– Ладно, Лаг, пора заканчивать… – поторапливает Трейсин.
– Нет, – прерывает ее Олия. Судорожно сглотнув, она вытирает со щеки липкие внутренности плода. – Эй ты! Подойди поближе.
Трейсин едва заметно кивает Лагу.
На краю экрана появляются чешуйчатые руки трандошанина, которые разворачивают камеру в сторону маленького зана в грязно-сером комбинезоне. В руках у него корзинка с фруктами и овощами, в основном гнилыми.
Он один.
Увидев направленную на него камеру, он машет руками:
– Нет-нет, я не хочу, чтобы меня снимали. Пожалуйста.
Олия осторожно подходит к нему, протягивая руки.
– Если у вас есть какие-то возражения, я готова их выслушать.
– Я… – Зан, заикаясь, оглядывается вокруг, как будто случившееся всего лишь шутка. Или он просто не был готов к подобным последствиям. – Извините, мне нужно идти.
Он пытается уйти, но Трейсин преграждает ему путь.
– У вас есть возможность высказаться.
– Правда? – подозрительно спрашивает он.
– Правда, – подтверждает Олия. – Расскажите о своих проблемах.
«Мы в эфире?» – одними губами произносит Трейсин в сторону камеры.
На экране на мгновение появляется поднятый чешуйчатый палец.
– Я… – начинает инородец. – Я Гиска Дотало, с Ган-Морадира, колонии в Среднем Кольце. Пришла Новая Республика. Они… они уничтожили имперскую базу. Теперь имперцы ушли. Имперцы были жестоки, но при них хотя бы был порядок! У нас была вода и еда, все работало. Потом повстанцы ушли, пришли бандиты и пираты. Нам не хватает еды, колодцы забиты, и… – Он начинает всхлипывать. – Мы скопили кредитов, чтобы я смог прилететь сюда. Я – единственная наша надежда.
Какое-то мгновение Олия ошеломленно смотрит на него.
Трейсин уже готова вмешаться, но Олия говорит:
– Хорошо, что вы прилетели, господин Дотало. Насколько я знаю, у Ган-Морадира пока нет своего представителя в Сенате. Сегодня этим представителем станете вы.
Глаза его расширяются сверх всякой меры.
– Ч… что?
– Война ужасна. И с помощью одной лишь армии всех проблем не решить. Мы должны определиться с тем, что будет после того, как закончат свою работу военные, – именно потому здесь, на родине канцлера, вновь начинает свою деятельность Сенат. Некоторые считают Чандрилу мелкой и незначительной планетой, но именно здесь всегда появлялись великие идеи и граждане, которые несли эти идеи по всей Галактике. Галактика нуждается в помощи. Но ей нужны не только великие идеи, но, как вы только что сказали, и базовые средства для существования – еда, вода, кров. А когда война закончится, предстоит еще многое восстанавливать и исправлять. Сегодня я приглашаю вас выступить перед Сенатом с речью о проблемах вашего народа и вашей колонии. Пусть вас выслушают. И помогут вам.
Олия подзывает из-за камеры панторанца в синей форме администратора и что-то ему шепчет, затем представляет ему Гиску Дотало. Панторанец вежливо уводит зана прочь.
– Снято, – улыбнувшись, говорит Трейсин, но тут же смотрит куда-то вдаль.
Там какая-то суматоха. Все взгляды устремлены в ту сторону. Трейсин дает знак, и Лаг снова включает камеру.
Вдали – колонна имперских пленников со скованными руками, которых ведет офицер Новой Республики.
– Возмутительно! – шипит Олия и бросается к ним, явно намереваясь вмешаться.
Глава шестнадцатая
Дурные сны.
Один из них, то и дело повторяющийся в голове у Норры, уже стал классикой – она снова в перекрученных внутренностях «Звезды Смерти», вместе со своим Y-истребителем и дроидом-астромехом R5-G4. Она сворачивает из главного туннеля, увлекая за собой несколько СИДов, которые липнут к ней, словно мухи к хвосту горта. Их не прихлопнуть и не отогнать, от них не оторваться. Впереди внезапно появляются новые, нутро боевой станции превращается в замкнутый сам на себя лабиринт, она ощущает ударную волну от взорвавшегося источника питания, все начинает разваливаться на части, пространство вокруг заполняет огонь, который устремляется ей навстречу…
