Седер переехал в сельскую часть Пенсильвании и занимал самые разнообразные должности в текстильной промышленности и даже в спортивной медицине, прежде чем смог посвятить жизнь своей страсти – прогнозированию успеха скаковых лошадей. Цифры на скачках приблизительные. Из тысячи двухлеток, представленных на аукционе Окала – одном из самых престижных, – может быть, всего пять когда-нибудь смогут выиграть скачки со значительным призовым фондом. А что будет с остальными 995 лошадьми? Примерно треть окажется слишком медленной
{49}. Еще треть получит травму – скорее всего, потому, что их ноги не смогут выдерживать огромное напряжение бешеной скачки (каждый год на американских ипподромах умирают сотни лошадей
{50} – в основном из-за переломов ног
{51}). Оставшаяся треть будет страдать тем, что можно назвать синдромом Бартлби. Писарь из рассказа Германа Мелвилла, перестает работать и отвечает на каждое требование работодателя словами: «Я не хочу». Многие лошади в начале своей карьеры, видимо, приходят к выводу, что они не обязаны работать, если им не хочется. Поначалу они могут бежать быстро, но в какой-то момент просто замедляются или вообще останавливаются. Зачем изо всех сил бежать по краю овального поля, когда у вас ломит копыта и суставы? «Я предпочитаю не напрягаться», – решают они. (Я испытываю слабость к Бартлби – как к лошадям, так и к людям.)
Как владельцам выбрать выгодную лошадь при таком количестве шансов ошибиться? Люди всегда верили, что самый лучший способ предсказать, будет ли лошадь побеждать, – проанализировать ее родословную. Быть специалистом по выбору лошадей – значит уметь разобрать по косточкам все, что только возможно, об отце, матери, дедушках, бабушках, братьях и сестрах интересующей клиента лошади. Например, агенты сообщают, что «большой размер лошади естественен, потому что в ее роду по материнской линии было много рослых коней».
Но существует одна проблема. Конечно, родословная очень важна, однако она все же может объяснить лишь малую часть успеха спортивной лошади. Рассмотрим послужной список братьев и сестер всех обладателей наиболее престижной ежегодной награды – титула «Лошадь года». Все они имеют идентичные наилучшие родословные. Тем не менее более трех четвертей из них не выигрывали крупные скачки
{52}. Традиционный способ прогнозирования успеха оставляет много возможностей для совершенствования.
На самом деле неудивительно, что родословная не дает достаточной информации для точного прогноза. Представьте, что так подбирали бы людей. Например, владелец клуба НБА решил купить игроков в свою команду, исходя из их родословных – когда они еще были десятилетними детьми. Он бы нанял агентов, приказав им изучить Ирвина Джонсона
{53}, сына «Мэджика» Джонсона. «У него сейчас хороший рост, – сказал бы эксперт. – Это естественный рост, унаследованный от Джонсона. Потому же мальчик должен иметь отличные зрение, самоотдачу и скорость. Он кажется общительным, у него хороший характер. Уверенная походка. Представительный. Это хороший вариант». К сожалению, 22 года спустя рост этого человека составил 185 см (слишком низкий для профессионального баскетболиста). И Ирвин Джонсон стал модным блогером! Он может оказать серьезную помощь в разработке дизайна формы, но вряд ли сможет сделать что-либо полезное на баскетбольной площадке.
Помимо фэшн-блогера, владелец клуба НБА, собравшийся набрать себе команду таким же образом, как многие выбирают лошадей, скорее всего купит Джеффри и Маркуса Джорданов – сыновей Майкла Джордана. В колледже оба они показали себя вполне заурядными игроками. А вот «Кливленд Кавальерс» удача улыбнулась. Эту команду ведет вперед Леброн Джеймс, рост мамы которого был всего 165 см
{54}. Или представьте себе страну, которая избирала бы своих лидеров на основе их родословных. Нами бы руководили такие люди, как Джордж Буш-младший. (Извините, не удержался.)
Агенты, помогающие выбрать лошадей, ориентируются не только на родословную, но и на другую информацию. Например, они анализируют аллюры двухлеток и внимательно рассматривают предлагаемых лошадей. В Окале я часами общался с различными экспертами и в результате понял, что у них нет единого, общего для всех критерия поиска.
Добавьте к этим противоречиям и неясностям то, что у некоторых покупателей, похоже, бездонные кошельки – и вы получите рынок с довольно малой эффективностью. 10 лет назад лошадь под № 153 была двухлеткой, бегавшей быстрее всех и, казалось, выглядевшей для большинства агентов просто потрясающе. К тому же она обладала замечательной родословной, будучи потомком Северной Танцовщицы и Секретариата – двух величайших скаковых лошадей всех времен. Ирландский миллиардер и шейх из Дубая захотели купить ее и вступили на торгах в битву, очень быстро превратившуюся в борьбу двух гордынь. Сотни любителей лошадей стали свидетелями того, как ставки поднимались все выше и выше, пока двухлетний конь наконец не был продан за 16 миллионов долларов – на сегодняшний день это самая высокая цена, когда-либо заплаченная за лошадь. Позже № 153, получившая имя Зеленая Мартышка
{55}, поучаствовала в трех скачках, заработала всего 10 000 долларов и была отправлена на покой.
Седер никогда не увлекался традиционными методами оценки лошадей. Его интересовали только данные. Он планировал измерять различные показатели скаковых лошадей, а затем смотреть, какие из них коррелируют с показанными в забегах результатами. Важно отметить, что Седер выработал свой план на полтора десятилетия раньше, чем была изобретена Всемирная паутина, но его стратегия во многом базируется на научных данных, и уроки, извлеченные из его рассказа, может применить любой, кто работает с большими данными.
В течение многих лет попытки Седера не приносили ничего, кроме разочарования. Он измерял размер ноздрей лошадей, создав первый и самый большой в мире массив подобных данных и соответствующих им возможных доходов. Джефф обнаружил, что размер ноздрей не может указать на успех. Потом он делал лошадям ЭКГ, чтобы исследовать их сердце. Он отрезал ноги мертвым коням, чтобы измерить объем их быстро сокращающихся мышц. Однажды он даже взял лопату, чтобы определить количество экскрементов лошадей – исходя из теории, что слишком большой их объем перед соревнованиями может замедлить бег. Ничто не коррелировало с результатами на скачках.
