Если бы чувства можно было увидеть, эмоции мамы Юли оказались бы близнецами эмоций мамы Ромы. И решение было принято сходное — не допустить! Запретить! Прекратить! Искоренить! Разлучить… И для начала Наталья Анатольевна спрятала дочкин мобильный. А потом спустилась к посту охраны… Охраннику престижной клиники были даны те же инструкции, что и охраннику обычной больницы.
Вот так и вышло, что, несмотря на свою настойчивость, Эмма с Васей ни в одну из больниц в этот вечер не попали.
Влюбленные снова остались без связи.
25
После почти двух недель тесного общения потеря связи стала катастрофой. Прождав друзей до вечера и так и не дождавшись их, «Ромео и Джульетта» едва уснули в ту ночь. Утро тоже ничего не прояснило. Часы беспокойства и неизвестности были мучительными, а родители, как с одной, так и с другой стороны, упорно увиливали от расспросов.
Юле первой удалось докопаться до причин неожиданной изоляции. Не найдя ответа у мамы, она расспросила охранника. Скучающий парень с удовольствием поболтал с девочкой.
— Так это все твоя мама! — сообщил он. — Это она сказала мне не пускать ребят. Потому что они вас беспокоят и все такое. Вот я и не пускаю! А они все равно ходят.
Так вот откуда ветер дует!
Узнав об истинной причине отсутствия друзей и писем, Юлька вскипела. Да как они посмели! Ее, уже почти совершеннолетнюю, лишили свободы передвижения и заперли, как в тюрьме! К ней не пускают друзей! У нее отняли мобильник и право переписки!
Примерно такими же словами и с тем же накалом Юля и выложила все матери. Она готова была уличить ее, разоблачить, заставить во всем признаться, однако мама и не думала отпираться.
— Да, это я запретила пускать их сюда. И знаешь почему? Потому что прочла письма, которые ты прячешь в косметичке. Да-да! И нечего на меня так смотреть, все, что я делаю — это в твоих же интересах! Неужели ты думаешь, что я позволю этому мальчишке вскружить тебе голову? Я уже говорила, что не разрешу тебе иметь с ним дел! Ох, и бестия же этот парень, ну и хитер! Вычислил, где ему больше обломится, а потом сбил девчонку с толку, втерся в доверие… Ну и тип!
— Мама, что ты говоришь! — Юля не верила своим ушам. — Ведь он же спас меня!
— Он? Спас? Да если бы не он, ты бы не осталась тогда на даче и ничего бы не произошло! Неужели ты не понимаешь? Он не спас тебя, а чуть не убил…
— Мама! Замолчи сейчас же!
— Хорошо. Я замолчу. Но только потому, что ты уж слишком разнервничалась, а это тебе вредно. Видишь, до чего довели тебя все эти проделки! Сама на себя стала не похожа, впадаешь в истерику по пустякам…
«Это не пустяки! Это самое главное в моей жизни!» — хотела было выкрикнуть Юля, но сдержалась. Она поняла, что в ответ ей придется выслушать еще одну холодную тираду о собственных расстроенных нервах и вредном Ромином влиянии.
Нет, это было невозможно! То, что происходило сейчас, было просто немыслимо! Мама прочитала Ромкины письма… Мама запретила пускать к ней друзей! Мама в один миг перечеркнула их добрые отношения, стала чужой и совершенно глухой к ее, Юлиным, словам… Просто стена непонимания выросла между ними, стена, через которую не пробиться!
Не сразу Юле удалось взять себя в руки. Она еще долго упрашивала маму выслушать ее, понять, помочь. Но ни слезы, ни упреки, ни просьбы дочери не смогли поколебать железной решимости Натальи Анатольевны поступить так, как она считала нужным.
Единственное, о чем удалось договориться Юле — разрешение на посещения друзей.
— Хорошо, пусть Эмма приходит. Но только раз в три дня! И без своего нового дружка! — милостиво разрешила мама. — И при условии — никакой переписки! Никаких телефонных разговоров! Вообще никаких контактов с этим… с этим пронырливым оборванцем!
Юля едва сдержалась, слушая эти оскорбительные слова. Она поняла, что переубеждать маму бесполезно.
А раз так, отныне она сама будет решать все возникающие у нее проблемы!
Проблемой номер один была разлука с Ромкой. Теперь, когда она не могла созваниваться и переписываться с ним, одиночество стало невыносимым. И Юля решила — она увидится с любимым! Непременно увидится, и очень скоро!
Роман тоже не мог выносить одиночества и бездействия, тем более что ему так и не удалось понять, что же произошло. В ответ на его расспросы мама молчала, как будто в рот воды набрала. И эта история с мобильником… Как-то странно и неожиданно он пропал.
Наверное, именно это заставило Рому заподозрить неладное. Он стал припоминать, что же произошло в тот день, когда пропал телефон. Он в первый раз не получил письма от Юли. Что же еще? Утром ушел на перевязку, потом вернулся, а позже обнаружил, что письма под подушкой лежат не так, как он оставил…
Стоп! А что, если мама заметила письма? Или даже… прочитала их?
Ромка похолодел. Надо же было быть таким растяпой, чтобы забыть спрятать письма подальше, куда-нибудь в тумбочку!
Но как же мама могла?! Читать чужие письма? Нет, это непохоже на нее, она ни за что не стала бы этого делать!
И все же она это сделала. Ромка с грустью убедился в этом, припоминая, какой довольной выглядела мама, в то время как он метался, умирая от беспокойства. Она даже не пыталась расспросить его, как будто заранее знала, в чем дело. Как будто ее даже устраивало то, что творилось с сыном…
«Зачем ты это сделала, мама?» — Ромке захотелось закричать, затопать ногами, устроить матери скандал…
Но он нашел в себе силы сдержаться. Ссора с матерью — не решение проблемы. Он ничего не добьется, если поругается с ней. Его запрут еще строже, привлекут отца или, чего доброго, приставят охранника. Они могут! Они все могут… Раз уж читают чужие письма.
Действовать нужно было осмотрительнее, хитрее. И Рома уже знал как. Он собирался сбежать из больницы к Юле и даже придумал, как это сделать. Чтобы осуществить задуманное, ему нужна была помощь Васи или Эммы. Оставалось только дождаться друзей. Рома знал, что рано или поздно они появятся: не может быть, чтобы они не попытались узнать, что же случилось, почему их к нему не пускают.
26
Отделение хирургии, где лежал Рома, находилось на втором этаже, окна выходили в сад, заросший густым кустарником и высокими старыми деревьями.
Ирина Степановна обратила внимание на то, что в последние дни Рома неожиданно увлекся чтением. Широко распахнув рамы, он раскладывал на подоконнике книги и с упоением читал.
Мать была очень довольна. Она давно пыталась приучить сына к книгам, таскала ему из библиотеки классику, покупала нашумевшие бестселлеры, но до сих пор ей не удавалось заинтересовать его. И вот теперь дело сдвинулось с мертвой точки. Сын с книгой — это было воплощение ее самых заветных мечтаний!
Знала бы мама, насколько Рома далек от того, что написано на открытых перед ним страницах. Насколько ему было все равно, какую книгу положить на подоконник — да хоть поваренную! Один раз он даже поймал себя на том, что вот уже пятнадцать минут «читает» книгу, перевернутую вверх ногами. Хорошо, что мама в этот момент не смотрела на него!
