— Послушай, а моё мнение тебе не интересно? — попыталась она достучаться до его разума. — Это всё юношеская влюблённость, которая скоро забудется. Прошу, давай вернёмся!
— Ты думаешь, я идиот? Если вернусь, Сторкс меня убьёт! Сама виновата, нечего было злить меня! А ведь я с самого начала понял, что мы идеально подходим друг другу. Ещё при поступлении, когда я сбежал из дома и увидел тебя… Ты была прекрасна, в своей спокойной неприступности, и лишь мне одному улыбнулась в ответ.
Марилиса честно попыталась вспомнить события почти трёхлетней давности, но тогда она была слишком взволнована сменой работы и тем, что у неё появился ещё один близкий человек, помимо няни. Тогда ей всё казалось нереальным, и она мало обращала внимания на поступающих.
— Но ведь я многим улыбалась, это не могло стать единственной причиной— Конечно, нет! Я видел, как ты выделяешь меня среди остальных студентов, подогревая интерес к себе. А тот факт, что ты не подпускала к себе ни одного мужчину, лишь укрепил меня в своей вере!
Когда Одар остановился и посмотрел на магиану с фанатичным блеском в глазах, она испугалась. Того, что он не сдержится и накинется на неё; того, что не сможет оказать ему достойного отпора; того, что Нирайн может и не найти их…
«О, великие Древние, хоть бы он поскорее обнаружил моё отсутствие!» — взмолилась Лиса, искренне надеясь на чудо.
— А ведь я благородно решил подождать, чтобы дать тебе значительно больше того, что мог предложить простой студент, — вновь заговорил Вадейский, продолжив свой путь. — Знаешь, как я обрадовался, узнав твою тайну? Последняя из рода магов-созидателей обратила на меня внимание!
— Как ты узнал кто я?
Резко остановившись перед глухой каменной стеной, Одар достал из кармана маленький серебряный кругляш, приложив его к еле заметной выемке. Стена пошла волнами и растаяла, обнаружив за собой продолжение коридора.
— Скорее! — Вадейский сильно пихнул Лису в спину, заставив быстро двигаться вперёд.
Как только они прошли, каменная преграда вновь оказалась на своём законном месте. Удовлетворённо выдохнув, он вновь потянул магиану за собой.
— Ты однажды сильно заболела и пропустила вступительные экзамены, — продолжил он прерванный разговор. — Магистр Вартен попросила отнести к твоему дому лекарство, попутно возмутившись твоему нежеланию обследоваться у целителей. Я честно выполнил просьбу, но решил проконтролировать, как ты его заберёшь. Спрятавшись, дождался, когда ты выйдешь, и именно тогда увидел у тебя на лбу вязь родиона! Мне понадобилось совсем…
Дальше Марилиса перестала слушать. Она действительно не пошла к целителям именно из-за родиона . Ей бы просто не хватило сил на иллюзию, и ректор полностью поддержал свою ученицу. Кто же знал, что Вадейский захочет за ней подсмотреть?
— Если ты надеешься использовать мой дар, то ничего не выйдет, — устало выдохнула художница, вновь споткнувшись. — Я заключила пожизненный договор с академией.
— Ловко, — оценил Одар, на мгновение обернувшись к ней. — Но неужели ты и в самом деле думаешь, что я хочу использовать твой дар и только из-за этого обратил на тебя внимание? Как же плохо ты обо мне думаешь! Мне важна сама Марилиса сар Борейская, — с пафосом заявил он. — Мы составим прекрасную пару, ведь только я достоин быть рядом с тобой. Знаешь ли ты, что моя бабка, земля ей будет пухом, всегда утверждала, что именно меня из всей семьи ждёт великое будущее! Я считался гением в своей семье, и если бы не отдавал предпочтение рисованию, уже давно мог бы занять значительный пост в своей или любой другой стране! Тем более не урод, девушки всегда обращали на меня внимание. Да и женщины постарше тоже! Но только ты удостоилась…
«Да, не урод, а значительно хуже!» — с грустью подумала Марилиса, осознав, что перед ней глупый, самовлюблённый мальчишка, раздувающийся от чувства собственной значимости. И пусть бы гордился собой, но из-за его самодовольства пострадали люди. Как же она теперь сожалела, что не смогла рассмотреть в нём этого опасного эгоизма раньше, списывая всё на юношеское желание выделиться среди других студентов.
— …но ты всё испортила! — вновь привлёк к себе внимание Одар, зло посмотрев на магиану. — Я ведь начал делать маленькие, незначительные шаги к нашему воссоединению. Дарил тебе эти цветы, когда хотелось дарить драгоценности, достойные такой красоты. Как дурак сдерживал себя, не желая обидеть, а ты с ним! С каким-то безродным наемником! Да он бы бросил тебя, как и эту надменную ведьму, чуть ли не вилявшую перед ним хвостом и преданно заглядывающую в глаза!
— Нирайн…
— Не говори мне о нём! — противоречиво воскликнул Вадейский, забыв, что сам завёл этот разговор. — Ты хоть знаешь, как эта идиотка Панская смеялась надо мной?! Ведь это именно она помогла мне с подарками, а потом высмеяла. Она с удовольствием описывала, как он… Как ты… Что ты в нём нашла, чего нет у меня?
Разошедшись, Одар ухватил Марилису за плечи и принялся трясти. Пару раз она даже решила, что сейчас выбьет себе зубы, если он не успокоится. Магиана попыталась отбиться, но это только ещё больше разозлило похитителя. Не сдержавшись, он толкнул её, из-за чего она больно ударилась спиной и головой о неровную каменную стену. Задохнувшись, Лиса сползла вниз, надеясь, что тьма, затуманившая глаза, скоро развеется.
— Вставай! — Резкий рывок – и её подняли на ноги.
Лиса с трудом сдержала стон, от прострелившей голову боли. Проморгавшись, она смогла рассмотреть лицо Вадейского.
— Зачем ты убил Ланийскую? — неожиданно спросила девушка, надеясь отвлечь его разговором.
Некоторое время Одар молчал, пристально рассматривая Марилису, затем хмыкнув, соизволил ответить:
— Эта дурочка надеялась, что я помогу отыскать убийцу её подруги. Она видела, как мы разговаривали в тот вечер. Вызвав меня ночью на встречу в лабораторию, она уговаривала помочь отомстить убийце Панской. Не окажись Ланийская такой умной, возможно, сейчас была бы жива. Не знаю, как она обо всём догадалась, но мне пришлось её убить, обставив всё, как неудачный эксперимент. Я давно знал о её тайне, и прекрасно понимал: при расследовании, это обязательно выяснится. А значит, есть вероятность, что и убийство Панской могут приписать ссоре подруг. И, как оказалось, был совершенно прав.
— Ты знаешь, что Ланийская была беременна?
— Нам нужно идти.
Грубо подтолкнув её, Одар, на этот раз, пошёл сзади. Марилиса непримиримо поджала губы, но выбора не было. Чем больше ей открывалась правда, тем сильнее она начинала ненавидеть этого самовлюблённого мальчишку, не гнушающегося убийством невинных людей для достижения своей цели.
Лисе даже не понадобилось спрашивать, зачем он убил подавальщицу. Подозревала, какой ответ получит. Во всём Вадейский вновь обвинит её и Нирайна. Но это, как ни странно, помогло справиться с чувством вины, которое всё это время отравляло ей сердце. За действия безумцев никто не в ответе, кроме них самих.
