– Артем, Дима – вы с нами, остальные – по машинам, – гул голосов прекратился, охранники взялись исполнять указания Яра. – Госпожа Титова, прошу… – где-то справа Саша услышала звук открывающейся двери, почувствовала настойчивое давление руки на спину.
– О боже… – прежде, чем послушно залезть, Саша попыталась хотя бы понять, где дверное отверстие начинается и заканчивается, нащупать крышу, стукнуться об нее головой на глазах у всех желания не было.
Когда человека лишают возможности видеть, с помощью которой познает чуть ли не девяносто процентов окружающего мира, резко обостряется слух. Так говорят. Видимо, правда.
– Яр совсем ошалел, тащить с собой эту… – уже сидя в машине, Дима обращался сам к себе, или, что более вероятно, прекрасно знал, что Саша услышит, а стоящий за ее спиной Яр нет.
Самарский обещал, что Дима ей угрозы представлять не станет. В общем-то, Саша почему-то ему поверила. Но приятней отношения к Ермолову от этого не стало. Вчера они с Дмитрием так и не пересеклись, и по сути, это была их первая встреча в этот его приезд.
– Дмитрий Дмитриевич. Попридержали б вы язык, – ответил Артем. – Я ведь могу как-то слишком резко затормозить, а вы обычно не пристегиваетесь.
Ответа не последовало, а вот уже звук защелкивающегося ремня безопасности, оказавшаяся в салоне Саша услышала. Дверь с ее стороны захлопнута. Яр обошел машину, давая добро отправляться одной из машин перед ними, сел с другой стороны.
Кортеж двинулся. По инерции Саша повернула голову к окну, и только потом поняла, как это глупо. За повязкой не видно ни окна, ни людей, даже собственных пальцев на расстоянии сантиметра. А просить снять… Перед Димой так унижаться она не собиралась.
Тихо ненавидя себя, Яра, эту его дурную затею, о которой он сам был такого высокого мнения, Саша пыталась успокоиться, не заплакать, не закричать, не взорваться, сосредоточив все внимание на льющейся из колонок музыке. Так можно хотя бы приблизительно понять, как долго они уже едут. Три песни, четыре, пять. Сначала машина часто поворачивала, а вот последние полтора трэка двигалась достаточно быстро, не виляя, значит, они наверняка выехали на трассу.
– Я встречался с заместителем мэра, они не против. Разрешение нам дадут, – мужчины время от времени переговаривались. Коротко, не слишком информативно для Саши, но каждый раз, стоило подать кому-то голос, девушка вздрагивала, руки чесались сорвать чертову повязку.
– Хорошо. От меня что-то требуется? – Яр, видимо, тоже отвернулся к окну, голос был чуть приглушен.
– Подпись, Слава. Только подпись.
– Пришлешь документы, я подпишу.
И снова монотонная музыка, какие-то неизвестные, в большинстве своем неинтересные песни, тоже на французском. Саша дала себе слово, что как только вернется домой, запишется на курсы французского языка. Сколько она потеряла возможностей из-за незнания! Может, насторожилась бы уже тогда, когда к ней в кафе подошел Артем, может, поняла бы что-то из немногочисленных газет, хоть что-то…
– Я слышал, что когда человек не может получить информацию о мире глазами, обостряются другие ощущения, правда? – Саша не заметила, как Ярослав успел приблизиться, а когда услышала шепот над самым ухом, опять вздрогнула. Скрывая жест за пеленой распущенных волос, Слава провел кончиком носа по шее, посылая по всему телу мурашки. Мерзавец.
– Понятия не имею, – Саша сжала губы, приказывая себе успокоиться, не поддаваться его мелким провокациям.
– А еще говорят, что тогда чувственность кожи повышается. Как думаешь? – теплая ладонь по-хозяйски устроилась на колене, постепенно поднимаясь выше, до самой кромки шортов. Повышается. Правда. Кожа пылает пламенем, а мышцы напрягаются до предела, причем во всем теле, ведь неизвестно, что будет дальше. Эта принудительная слепота заставляла нервы играть не по-детски. Не зря – уже через мгновение Саша почувствовала на скуле легкий поцелуй. И взгляд… Постоянно ощущала его пристальный, изучающий взгляд. Он сейчас мог властвовать и распоряжаться как захочет, а она снова не может с этим ничего поделать, даже самой себе доказать, что ей не мерещится. – И воображение работает лучше, да?
– Перестань, – Саша накрыла его руку своей, не давай двигаться дальше. Щеки и так уже пылали, раскрывая все ее карты.
– Как пожелаете, принцесса, но повязку выбрасывать, наверное, не станем, да? – шепот совсем близко, и интонация не оставляет сомнений в том, что он не выбросит, и снова на нее оденет, вот только не в машине, и не при посторонних.
– Артем! – оклик вывел девушку из ступора.
Господи. До того розовые щеки, стали пунцовыми. Это она сейчас в кромешной темноте, скрывающей мир от взгляда, но не все же вокруг! Дима с Артемом никуда не подевались. И стоило только повернуться… Что, видимо, Дима и сделал.
– Что, Дмитрий Дмитриевич?
– Я хочу вести машину. Что-то засиделся. А ты бы отдохнул, набрался сил, тебе еще ведь сокровище сторожить, ночной сторож у нас Ярослав Анатольевич, но дни-то тебе все равно отрабатывать.
Саша попыталась сбросить руку Самарского, прекрасно понимая, как сейчас выглядит, но мужчина заупрямился.
– Как хотите, Дмитрий Дмитриевич. Приятно заполучить в шоферы заместителя генерального директора строительного холдинга.
Через несколько минут машина остановилась, обе дверцы открылись, а потом захлопнулись, Саша с Яром остались одни.
– Сними повязку.
– Думаешь, стоит?
– Пожалуйста, сними повязку, – прежде чем попросить, Саша глубоко вдохнула, успокаивая нервы и сдерживаясь, чтобы грубость не сорвалась с языка.
Секунда, и вместо темноты, Сашу затопило светом. Пришлось даже закрыть лицо руками – слишком резкий получился переход.
– Так лучше? – все еще кривясь от яркого света, Саша обернулась на голос.
«Лучше было бы, не зажимай ты меня на глазах у подчиненных, не веди себя со мной как с собачонкой, не распоряжайся как вещью», подумала Саша, но в ответ сказала лишь:
– Да. Спасибо.
Снова сработали двери, первым сел Артем, за ним Дмитрий.
– О, какие люди, Алекс Константиновна, рад, что вы вернулись к нам из мира теней, – Дима обернулся, то ли улыбаясь, то ли скалясь.
Вместо ответа Саша отвернулась наконец-то к окну, мечтая оказаться подальше от этого дурдома. Попытки отцепить от себя руку Самарского так и остались безрезультатными.
Час, а может и больше, они ехали молча. Даже надоевший всем французский шансон Артем выключил. Сашины предположения подтвердились, они во Франции, сейчас – едут в направлении Бельгии, от Парижа. Вот только как воспользоваться полученной информацией – она понятия не имела. Теперь, когда ее где-то за домом ждала машина, значения это уже не имело.
– Я, кстати, привез тебе часы, – молчание нарушил Дима.
– Мне? Какие? – насупленный Самарский уставился в затылок друга.
