– Сид был большим нашим поклонником. Он всегда говорил, что написал песню для нас, – рассказывала Рэни во время их долгой поездки из Кембриджа в Бат. – Когда мы записывали ее в январе 1954 года, Сид настолько воодушевился, что настоял на том, чтобы издатели внесли наши имена. Я не думаю, что Сид предполагал, что его песня станет хитом, но, когда это случилось, он сказал, чтобы все осталось так, как есть. Одна пятая от двадцати пяти процентов может показаться не так уж большой суммой, но, когда твою песню записывают столько раз, в целом она получается весьма значительной. Это стало главным нашим подспорьем на многие годы вперед. Кажется, это случилось прежде, чем перестали говорить, будто бы эта песня держит нас вместе.
«Ты любишь меня» была любимой песней дедушки Джо. Возможно, дело в том, что она напоминала ему о времени, когда он мог свободно мечтать и не думать о том, что реальность выбьет почву у него из-под ног. Теперь же, когда песня прозвучала перед восхищенной аудиторией в искренней аранжировке Талии, Мэтти прикрыла глаза и позволила мелодии нахлынуть на нее…
Ты любишь меня,
И день впереди,
Лишившись тоски,
Улыбнулся.
Ты – радость моя,
Ты – счастье мое,
Даруешь мечты
Вдохновенье.
На крыльях любви
Я вдаль полечу,
Любовь ведь дарует
Свободу.
Голоса Томми, Джуны и Элис зазвучали в единой гармонии. Оркестр оживился, придавая песне «Ты любишь меня» живой свинговый темп. Казалось, время потекло в прошлое. Все люди в зале подались вперед и теперь сидели на краешках своих кресел. «Серебряная пятерка» пела так, словно приветствовала возвращение старой подруги. Мэтти представила себе высокий призрак Чака, Джонни Пауэлла, стоящий позади своей внучки, которая играла настолько красиво, что у многих в глазах стояли слезы.
Ты любишь меня,
Весь мир теперь мой,
И радость всегда остается,
Когда мы встречаемся вновь.
Прозвучали заключительные аккорды, и весь зал разразился бурными аплодисментами. Люди вскочили со своих мест. А посреди всего этого буйства стояли ошарашенные члены «Серебряной пятерки», которые, волнуясь, прижимали руки к сердцу. Наконец они получили долгожданное признание от тех, кто пришел на их концерт в «Пальмовую рощу». Они давно об этом мечтали.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем аплодисменты стихли. Освещение зрительного зала стало чуть ярче. Пришедшие в восторг певцы вышли на свой последний поклон. Члены их семей и родня ринулись вперед, громко поздравляя членов «Серебряной пятерки» с таким грандиозным успехом. Наблюдая за происходящим, Мэтти позволила себе прослезиться.
Никем не замеченная, Матильда проскользнула между столпившимися доброжелателями и поспешила вверх по ступенькам на сцену. Защищенная от взглядов толпы, женщина, пригнувшись, зашла за кулисы и приподняла краешек отреставрированного красного бархатного занавеса. Пришло время до конца исполнить обещание, сделанное на могиле деда. Никогда она не была до такой степени уверена в том, что делает. Потянувшись к своему платью, Мэтти сняла серебряную галстучную заколку дедушки Джо с шестипенсовиком от скрученного рубчика и осторожно прицепила ее к широкой складке подрубочного шва так, чтобы ее не было видно.
– Я оставляю тебя здесь, Джо Белл, – прошептала она. – Здесь твое место, пусть даже тебе разбила сердце та, которая была недостойна тебя. Я люблю тебя, дедушка Джо. Теперь моя очередь жить.
Она поднесла край занавеса к губам и поцеловала, а затем быстро сошла со сцены.
Глава 35
Бадди Холли и «Крикетс»
«Больше не важно»
– Рэни! Тебе удалось!
Заплаканное лицо старушки просияло, когда Мэтти протолкалась сквозь толпу к сцене.
– Нам это удалось, детка. А это, должно быть, твоя семья. Пора мне с ними познакомиться.
Джоанна и Джек подошли, чтобы поздороваться с Рэни.
– Рада с вами познакомиться, миссис Сильвер. Мэтти много о вас рассказывала.
– Держу пари, так оно и есть. Хорошо, что вы смогли приехать.
– Семья очень важна в такое время, – произнесла Мэтти с едва заметной иронией и улыбнулась своей старшей подруге.
– И то верно. А как насчет фургона, дорогуша?
Мэтти сразу же немного погрустнела. После концерта она получила эсэмэску от Кельвина: «Ржавчик – в гараже. Поломка несерьезная, но до утра не починят. Извините. К».
После эмоционального всплеска, который она пережила сегодня вечером, было трудно вернуться к насущным проблемам, но Мэтти постаралась придумать, как бы выпутаться из сложившейся ситуации.
– Думаю, утром я и Рэни позвоним в гараж и посмотрим, сможем ли забрать оттуда Ржавчика.
– У меня идея получше, дорогая. Оставь это мне. Если что, я задействую дочь. Она очень ловко разбирается с подобными вещами. Завтра она организует нам колеса, чтобы добраться домой, потом свяжется с гаражом и попросит, чтобы ржавое ведерко пригнали обратно…
Мэтти ее не слушала. В ее голове прокручивались варианты логических последствий создавшейся ситуации.
– Надо подумать, как от отеля добраться до гаража. Завтра нам придется немало поколесить по городу…
Теперь Мэтти жалела, что не забронировала номера в отеле поближе к клубу. Когда вчера вечером она и Рэни решали, где остановятся, они думали, что смогут передвигаться по Сохо на Ржавчике. Тогда им казалось, что лучше будет ночевать где-нибудь поближе к автостраде, ведущей домой.
– Если ты о том хреновом «Первоклассном приюте» в Чизике
[126], то нет уж, дорогуша, я отменила бронь.
Что там Рэни говорила насчет того, что кое-что забыла сказать ей? Мэтти резко повернулась к ней:
– Что? Когда?
– Вчера. Я все устроила.
– Как ты смогла?
Рэни бросила на Мэтти взгляд девушки-подростка, которой очень жаль родителей, пытающихся выглядеть крутыми.
– Я знаю, что такое Интернет, дорогуша. Как, по-твоему, я веду учет моей интеллектуальной собственности? У меня в сумочке был айпэд. Все уже устроено.
– Рэни! Где мы переночуем?
– В лучшем отеле города! – Рэни развела руками, словно ведущая перед началом шоу. – Сегодня вечером, моя дорогая подруга, мы остановимся в «Ритце»!
– Ух ты! Мэтти! Какой милый сюрприз! – воскликнула Джоанна. – Я лучше уже поеду.
– Но…
– Наслаждайся каждой минутой, – сказал Джек, целуя Мэтти. – Нам надо ехать. Миссис Сильвер! Спасибо вам.
