Никий как будто впал в оцепенение. Он даже не стал предпринимать попыток противодействия новому противнику. Даже когда Гилипп повел свою маленькую армию в направлении Сиракуз, командующий армией афинян не осмелился попытаться остановить ее. Сиракузские воины предприняли марш навстречу Гилиппу. И пока афиняне полностью сосредоточились на том, чтобы закрыть брешь в линии укреплений вокруг города на южном участке в сторону гавани, Гилипп опрокинул их планы, заняв высоты прямо за Эпиполами. Затем его войска прошли через неукрепленный участок мимо афинян в осажденный город. После того как войска союзников соединились в городе, произошло несколько стычек – небольшими силами с переменным успехом. А затем войска оборонявшихся одержали победу над армией Никия, выбили афинян из Эпипол и оттеснили их на невыгодные позиции в низине близ большой гавани.
Внимание всей Греции теперь было сосредоточено на Сиракузах. Каждый враг Афин понимал, насколько важно было не дать им осуществить свои планы, а возможно, и нанести смертельный удар самим Афинам. В Сиракузы прибыли значительные подкрепления из Коринфа, Фив и других городов. В то же время ошеломленный и деморализованный афинский полководец искренне умолял своих соотечественников отстранить его от командования. Он считал, что дальнейшая осада города безнадежна.
Однако не в обычаях Афин было отступать перед трудностями или катастрофой, какую бы задачу они ни выполняли и каких бы отчаянных усилий ни требовало осуществление их планов. Проявляя жесткую волю и настойчивость, город, вместо того чтобы отозвать от стен Сиракуз свою первую армию, направляет туда еще одну. И это в то время, когда враг вновь начал активные боевые действия против Афин, создав на территории Афинского государства свои форпосты. На население обрушились все невыносимые тягости войны, фактически Афины попали в кольцо блокады. И все же афиняне все еще были хозяевами на море. Они снарядили еще один флот из семидесяти пяти триер, погрузив на него свои последние резервы, оставшихся мужчин, способных носить оружие. Нужно было предпринять еще одну последнюю отчаянную попытку захватить Сиракузы и тем самым избежать позора отступления. Они вновь должны были доказать, что воинский дух афинян можно сломить, но нельзя заставить их согнуться. Во главе экспедиции на этот раз мудро решили поставить лучшего полководца Афин Демосфена, одного из тех блистательных воинов, которых породили долгие годы Пелопоннесской войны. Если бы Демосфен с самого начала принял командование над армией под Сиракузами, афинянам, вне всякого сомнения, вскоре удалось бы заставить город сдаться.
Славу полководца Демосфена всегда заслоняла собой слава его великого соотечественника оратора Демосфена. Когда произносится это имя, мы автоматически начинаем думать о втором человеке. К сожалению, так и не нашлось биографа, подробно рассказавшего о Демосфене-полководце. И все же в длинном списке великих личностей Афинской республики мало найдется людей, которых можно было бы поставить выше, чем этот храбрый полководец, пусть и с печальной судьбой, командовавший флотами и армиями Афин в первой половине Пелопоннесской войны. В первой для себя кампании в Этолии Демосфен успел продемонстрировать юношескую безрассудность и получить урок сдержанности и хладнокровия, о котором не забывал все последующие годы своей карьеры. В то же время ему удалось сохранить в себе ту неукротимую энергичность, которая была характерна для него в любом походе и в любом сражении. Демосфен совершил выдающийся подвиг, когда на седьмой год войны ему удалось отразить нападение мощных сил противника на Навпакт в Этолии. Позже по просьбе Акарнании он принял командование над всей ее армией, во главе которой одержал ряд важных побед над противниками Афин в Западной Греции. Но самым значительным подвигом Демосфена был захват гавани Пилос на юго-западе Пелопоннесского полуострова. Демосфену удалось сначала успешно отразить наступление на Пилос флота и армии спартанцев, а затем он захватил в плен отряд спартанцев на острове Сфактерия. Это стало самым болезненным поражением Спарты за все время войны, заставившим ее заключить перемирие с Афинами на унизительных для себя условиях. Демосфен никогда не вмешивался в борьбу различных партий внутри Афин, но его имя всегда гремело в войнах с внешними врагами. Он сумел остаться в стороне от интриг как аристократов, так и демократов. Его не интересовали политические взгляды Никия или Клеона. Он не запятнал себя предательством, как Алкивиад. В его пользу говорит и тот факт, что драматурги – авторы комедий никогда не упоминали его имени в своих пьесах. Демосфен обладал той моральной силой, которая, даже если не всегда сочетается с физической, заставляет человека полностью отдать себя служению родине, не обращая внимания на интриги, а порой и ненависть тех, кто стоит у ее руля. В истории Античности можно назвать немного имен тех людей, о которых нам, их потомкам, хотелось бы знать как можно больше, которым мы симпатизируем, даже несмотря на все обрушившиеся на них несчастья. К таким людям относится и полководец Демосфен, сын Алкисфена, который весной 413 г. до н. э. отправился из порта Пирей во главе второй афинской экспедиции на Сицилию.
Но его прибытие туда безнадежно запоздало. К тому времени Гилипп во главе сиракузцев уже успел навязать афинянам под командованием Никия сражение, напав на них и с моря, и с суши. В то же время опытный коринфский стратег Аристон, командуя морскими силами Сиракуз и союзников, впервые за все время существования афинского флота нанес поражение афинянам при их численном превосходстве. Гилипп уже готовился наносить захватчикам новые удары с суши и с моря, когда прибытие эскадры Демосфена восстановило превосходство афинской армии вторжения. Под звуки боевых кличей и военной музыки, как бы выражая свое презрение противнику, эскадра Демосфена в составе 73 (по другим данным, 75) триер, на борту которых находились 5 тыс. прекрасно подготовленных и оснащенных гоплитов Афин и их союзников, еще большее количество лучников, метателей дротиков и пращников, выстроилась в большой бухте Сиракуз. Прибытие афинской эскадры вновь повергло воспрянувших было духом защитников города в отчаяние. Ресурсы Афин казались неисчерпаемыми, а всякое сопротивление им – безнадежным. Все знали, что Афины во многом утратили свое могущество. Территория Аттики была оккупирована врагом, но здесь, под Сиракузами, их защитникам показалось, что Афины вновь предстали в расцвете своего могущества. Ведь Афины направили против непокорного города вторую армию, немногим уступавшую той, которая уже высадилась на сицилийское побережье под командованием Никия.
Интуиция опытного полководца сразу же подсказала Демосфену, что ключом к овладению городом были Эпиполы. Он принял решение неожиданным смелым ударом сразу же попытаться восстановить положение афинской армии, пользуясь тем, что прибытие его свежих сил повергло осажденных в ужас и оцепенение. Сиракузцы и их союзники построили за стенами города, вдоль Эпипол, внешние укрепления и частично успели разрушить сплошную линию осадных фортификаций, которую начал возводить Никий и с которой его теснил Гилипп. Если бы Демосфену удался штурм укреплений вокруг Сиракуз и афиняне сумели вновь занять высоты вокруг города, кольцо штурмовых укреплений вокруг было бы восстановлено, и Демосфен заслужил бы славу покорителя Сиракуз. Ведь в случае установления сплошной блокады гарнизон Гилиппа быстро покончил бы с запасами продовольствия в городе, ускорив тем самым его падение.
