Герцог Вильгельм всеми средствами старался снова воодушевить потерявших веру в победу воинов, собравшихся в Сен-Валери-ан-Ко. Он приказал извлечь тело святого патрона этих мест и пронести его в торжественной процессии перед строем воинов, моряков и отправившихся с ним в поход священников. Во время процессии все молили Господа и святого о заступничестве и перемене ветра. В ту же ночь ветер переменился, и армия «средневекового Агамемнона» снова отправилась в поход.
На всех парусах при попутном южном бризе нормандская армада покинула побережье Франции, двинувшись на покорение Англии. Завоеватели не встретили сопротивления на море и 28 сентября 1066 г. беспрепятственно высадились в бухте Певенси графства Суссекс, между замком Певенси и Гастингсом.
В это время Гарольд находился около Йорка и праздновал недавнюю победу, которая избавила Англию от врагов из Скандинавии, и восстанавливал управление графствами, которое было уничтожено викингами. Здесь он получил известие о том, что армия Вильгельма Нормандского уже находится на побережье Суссекса. Гарольд поспешил с армией на юг навстречу врагу, высадки которого он давно ожидал. Скорее всего, после последнего сражения со скандинавами в его армии было не так много ветеранов, готовых проследовать со своим королем форсированным маршем в Лондон, а оттуда – в Суссекс. Армия остановилась в столице всего на шесть дней. За эти дни Гарольд попытался пополнить войска за счет воинов южных и центральных графств. Кроме того, он приказал флоту сосредоточиться близ берегов Суссекса. В Лондоне радушно встречали своего короля. Горожане, тэны и йомены с готовностью последовали его призыву присоединиться к армии, так как за свое короткое правление он успел проявить себя как мудрый и справедливый правитель. Гарольд сумел заслужить любовь и уважение населения за то, что, по выражению одного историка тех времен, он отдавал все силы и не щадил себя в деяниях на море и на суше. Скорее всего, король собрал бы гораздо более многочисленную армию, чем силы Вильгельма. Но недавняя победа вселила в Гарольда чувство самоуверенности. К тому же он пришел в ярость, узнав, что захватчики опустошили местность, где недавно высадились. Поэтому, собрав относительно небольшую армию в Лондоне, Гарольд поспешил к побережью. Возможно, он надеялся как можно скорее пройти территории графств Суррей и Суссекс и застать нормандцев врасплох. Он только что примерно такими же силами после такого же форсированного марша внезапно обрушился на викингов Норвегии. Но сейчас ему предстояло иметь дело со столь же храбрым, как Харальд, но гораздо более опытным и осторожным противником.
В старых нормандских хрониках скрупулезно, буквально по часам описываются приготовления Вильгельма к дальнейшим действиям. Самым лучшим будет далее попытаться воспроизвести эти многочисленные источники, дошедшие до нас в виде нормандских баллад в стихах и суховатых хроник на латыни, изложив их языком историка нашего времени. При этом автор постарается довести эту информацию в максимально сжатом виде, без излишней вычурности в деталях и некоторой непривычности выражений. Эти источники сообщают, что собственный корабль Вильгельма был лучшим во всем флоте вторжения. «Он назывался «Мора» и был подарен Вильгельму герцогиней Матильдой. В передней части корабля, которую моряки называют носом, находилась бронзовая статуя ребенка, изготовившегося к стрельбе из лука. Его лицо смотрело в сторону Англии, и он глядел так, будто вот-вот спустит стрелу в направлении этой страны. К моменту прибытия армии вторжения к вражескому побережью ветер утих, и высадка прошла без помех. Корабли подошли к суше в ровном строю. Нормандцы, потомки викингов, были умелыми моряками. Их корабли быстро подошли к берегу, где встали на якорь и их закрепили канатами. Затем воины взяли свои щиты и мечи. Потом были выгружены боевые кони и лошади для перевозки людей и грузов. Первыми на берег высадились лучники с натянутыми луками и полными колчанами стрел. Одетые в легкие доспехи, они находились в полной готовности начать стрельбу, отражая атаку врага, или самим выдвинуться вперед или на фланги для того, чтобы обрушить свои стрелы на противника. Готовые к бою воины провели разведку местности, но не обнаружили вооруженного противника. За ними последовали рыцари с оружием, в кольчугах, с подвешенными к шеям щитами и в шлемах. Они построились на берегу в конном строю и с поднятыми копьями и мечами на поясе сразу же бросились в глубь территории. Потом на берегу появились плотники с большими топорами в руках и инструментами за плечами. Они стали искать место для установки деревянных укреплений. На кораблях они привезли из Нормандии в разобранном виде три деревянных замка. Один из них был сразу же выгружен, и плотники сразу же начали крепить между собой его массивные бревна. К вечеру работа была закончена, и на английском берегу появился первый нормандский форт, в котором разместили склады. После ужина и выпивки каждый в армии пребывал в приподнятом настроении оттого, что находится на твердой земле».
Когда герцог Вильгельм ступил на берег, он поскользнулся и упал вперед на обе руки. Присутствующие издали крик разочарования. «Плохой знак», – говорили они. Но сам Вильгельм вдруг громко воскликнул: «Смотрите! Милостью Божьей я схватил Англию обеими руками. Теперь она моя, а значит, и ваша».
На следующий день нормандцы отправились вдоль берега к Гастингсу. Возле города герцог приказал подготовить лагерь и установить там еще два разборных замка. Фуражиры и те, кто отправился в поход в поисках добычи, стали захватывать в окрестных селах одежду и провизию, сколько могли унести, поскольку то, что прибыло на кораблях, предназначалось не для них. Англичане покидали свои жилища и пытались спастись сами и увести с собой скот. Многим удалось укрыться, но и этих людей не покидало чувство глубокой тревоги.
Помимо фуражиров из нормандского лагеря в глубь страны по приказу Вильгельма отправились отряды всадников. По дороге они встретили совершавшую марш из Лондона армию Гарольда. Нормандцы организованно отступили к лагерю и сообщили герцогу, что король саксов с поспешностью безумного движется в их сторону. Но Гарольд, поняв, что его надежды внезапно обрушиться на врага не оправдались, изменил тактику и остановился примерно в 12 км от армии нормандцев. Он отправил в лагерь противника лазутчиков, которые понимали французский язык, с заданием определить количество врагов и их намерения. По возвращении шпионы с удивлением сообщили королю, что в армии герцога больше священников, чем солдат во всей армии англичан. На самом деле лазутчики Гарольда по ошибке приняли за священников солдат Вильгельма, носивших короткую стрижку и бривших лица, в то время как среди мирян Англии было принято носить длинные волосы и усы. Гарольд, знавший нормандские обычаи, засмеялся в ответ на эти слова и сказал: «Те, кого вы сегодня видели в таком великом множестве, не священники, а храбрые солдаты, что они скоро дадут всем нам почувствовать».
Численно армия Гарольда значительно уступала войску завоевателей (у Гарольда было примерно столько же воинов, как и у Вильгельма (т. е. около 12 тыс.), но качественно франко-нормандское войско было сильнее. – Ред.). Некоторые командиры советовали королю отступать к Лондону, попутно опустошая земли, чтобы захватчики теряли свои силы от голода. Несомненно, следовать такой тактике было бы самым мудрым решением. Ведь саксы снова собрали свой флот, который не допустил бы подвоза Вильгельму провизии из Нормандии. А как только запасы продовольствия у нормандцев подошли бы к концу, их герцогу пришлось бы вести армию к Лондону, где его встретил бы король саксов во главе всех военных сил своей страны. Тогда ему удалось бы отразить нападение врага или, может быть, просто стать свидетелем того, как армия вторжения погибнет от голода и болезней, даже не вступая с ней в бой. Но безрассудная храбрость Гарольда возобладала, а его добрая натура противилась даже мысли о том, что его верные южные саксы, пусть даже временно, окажутся во власти всех горестей и лишений после того, как их территория будет опустошена. «Он решил не предавать огню дома и деревни и не отводить свои войска».
