Несколько машин с рабочими комбината уехали в столицу республики. Большинство было задержано в пути заслонами войсковых частей и милиции. Некоторые к утру пробрались в Тбилиси и с портретами Ленина и Сталина, транспарантами и венками попытались подойти к монументу Сталина. Угрозами и уговорами их вернули обратно
372.
Митинг в Гори продолжался до 9 часов утра 10 марта, постепенно затихая. Это митинг не был разогнан силой. Его прекратили по предложению с митинговой трибуны. Кто-то из президиума заявил, что выдвинутые требования должны быть выполнены властями к 24 марта. Если же последует отказ, то тогда следует объявить всеобщую забастовку и остановить движение транспорта. После этого народ с площади разошелся. В город были введены войска. У памятника оставалась лишь небольшая группа молодежи - почетный караул. В полночь с 10 на 11 марта власти потребовали, чтобы они покинули площадь. Молодые люди выполнить это требование отказались и были задержаны милицией. Один из них, имевший в прошлом судимость, попытался обезоружить полковника милиции. В ответ раздался выстрел и нападавший был ранен в ногу1.
Но этим дело не ограничилось.
После подавления волнений в Тбилиси в ночь с 1 1 на 1 2 марта 1956 г. на квартире старшего лейтенанта И.Кухианидзе (работал в горийском военкомате) собралась группа организаторов и активных участников траурного митинга - старший лейтенант Георгадзе и артист Гонгадзе. Они обсудили события в Гори и Тбилиси и перспективы проведения нового митинга, назначенного на 24 марта. Кухианидзе предложил перенести место его проведения, чтобы обмануть бдительность властей. Выбрали Кутаиси, где по мнению Кухианидзе, можно было «опереться на одну из национальных воинских частей». Кухианидзе заверил своих товарищей, что может достать оружие, а если массовое выступление сорвется - нужно бежать за границу. Все трое решили укрыть Маквалу Окроперидзе от возможного ареста, той же ночью отправились к ней и предложили спрятаться ее в Кутаиси, Сванетии или в Тбилиси. Окропиридзе согласилась и перебралась на квартиру Гонгадзе, где находилась до утра 12 марта 1956 год.
Вероятно, неудавшиеся заговорщики были арестованы 12 марта и их «план» продолжения политических выступлений в Грузии так и не вступил в силу. Кухианидзе впоследствии утверждал, что все им сказанное было шуткой. Даже военный трибунал в действиях Кухианидзе не обнаружил ни покушения на организацию вооруженного восстания, ни «особо тяжкого вида пропаганды и агитации» при отягчающих обстоятельствах (использование религиозных или национальных предрассудков, военная обстановка и военное положение)1. Приговор тем не менее был жесток - 8 лет лишения свободы за антисоветскую агитацию и пропаганду.
7. Сухуми и Батуми: 5-9 марта 1956 г.
События в Сухуми развивались как зеркальное повторение волнений в Тбилиси и Гори, хотя и протекали в менее агрессивной форме. Косвенно это еще раз свидетельствует о возможности общенациональной координации действий лидеров и руководителей стихийных митингов и манифестаций. С утра 5 марта 1956 г. в центральном парке Сухуми у памятника Сталину стали собираться группы учащихся грузинских школ с венками. Это продолжалось до 9 марта. Ежедневно кто-то из митингующих покупал в ресторане «Сухуми» по 20-30 литров вина, которое распивали в парке и которым (по ритуалу) поливали памятник.
С каждым днем количество митингующих увеличивалось, достигнув в конце концов 2-2,5 тысяч человек. Они беспрерывно выступали с речами и читали стихи. Когда вечером 6 марта рабочая цветочного магазина (русская) по распоряжению начальства попыталась убрать принесенные венки и цветы, толпа набросилась на нее и стала избивать. Женщину спасло вмешательство переодетых работников милиции, дежуривших у памятника. С этого момента участники стихийного митинга установили у памятника свою охрану. 7 марта митинг продолжался с неослабевающей силой. 8 марта митингующие установили в парке прожекторы, а для укрытия от дождя натянули два брезентовых полога. До поздней ночи с чтением стихов выступали школьники, студенты и взрослые.
9 марта в 13 часов, как и во всей Грузии, в Сухуми прошел официально объявленный властями митинг. Так же как и в Тбилиси его участники отказались разойтись после официальной церемонии. Выступления продолжались. От толпы стали отделяться большие группы людей. Они останавливали проходившие мимо парка машины и угрозами заставляли водителей давать продолжительные сигналы. Отказавшихся (водители трех легковых автомобилей и четырех автобусов) избивали. Проходившие мимо парка городские автобусы останавливали, выгоняли пассажиров на улицу и принуждали становиться на колени.
Вечером на митинге милиция зафиксировала «националистические высказывания». По улицам пошли манифестации с пением грузинских национальных песен. Находившие на улицах и в парке время от времени совершали коленопреклонения. В организации этих манифестаций активное участие приняли изгнанные с руководящих постов после смерти Сталина партийные и государственные функционеры - бывший первый секретарь Сухумского обкома КП Грузии и бывший заместитель председателя Совета Министров Абхазской АССР.
Одна из групп (вновь как в Тбилиси) начала стихийный митинг у здания Абхазского обкома КП Грузии. Вторая - организовала митинг у дома правительства, а затем направилась на так называемую «гору Сталина». Там также прошел митинг «с антисоветскими выступлениями». Женщины после этого митинга разошлись по домам. Мужчины, возвращаясь назад, забросали камнями окна педагогического училища. После остановки на непродолжительный митинг у дома отдыха Закавказского военного округа группа направилась в Сухумский морской порт. От капитана стоявшего там теплохода потребовали, чтобы он дал продолжительные гудки в память Сталина. Капитан категорически отказался. Из порта группа молодежи (около 200 человек) перебралась к городскому театру. Там как раз закончился спектакль. Расходившиеся зрители были втянуты в новый митинг, который продолжался 40 минут. Толпа в конце концов распалась на мелкие группы и расползлась по городу. Эти группы были, по определению милиции, «рассеяны» только к трем часам утра 10 марта
373.
В столице Аджарии Батуми беспорядков не было. Пятого марта у памятника Сталину прошел довольно спокойный митинг, в котором, как и всюду в этот день, участвовали дети и молодежь. 9 марта в 13 часов состоялся разрешенный властями митинг. Он продолжался, уже после официального закрытия, до 23 часов. После этого народ разошелся. По сведениям милиции, в Батуми «хулиганских проявлений и нездоровых выступлений не было»
374.
8. Политическое эхо событий в Грузии.
Спровоцированная событиями в Тбилиси вспышка грузинского национализма напугала представителей других этносов и усилила этническую напряженность в Грузии. Один из очевидцев волнений (очевидно армянин) спустя месяц после событий - 13 апреля - отправил в Центральную ревизионную комиссию КПСС анонимное письмо-жалобу «на грузин». Повторяя распространенные в то время слухи, аноним рисовал ужасающую картину беспорядков - чуть ли ни массовое убийство русских и армян, трупы которых выбрасывали в Куру. Он пытался убедить московское начальство в полной политической неблагонадежности грузин и призывал власть («пока не поздно») «предателей родины расстрелять, а их детей и родственников сослать в Сибирь и содержать их в запретной зоне»1. Открещиваясь от имен Сталина и Берия, он готов был в этническом конфликте действовать теми же методами.
