Немаловажную роль в поднятии боевого духа норвежцев играли поэты, или скальды. Эти барды часто сопровождали вождей норвежцев в их военных походах, так что их описание сражений или поведения того или иного воина отражалось в песнях и передавалось из уст в уста во всех странах Севера. Восхваление или поношение скальдами (которые и сами весьма часто бывали незаурядными воинами) могло создать или разрушить репутацию любого из участников похода. Сражаясь под взглядами этих людей, норвежцы прилагали все силы к тому, чтобы не допустить ни малейшего проявления слабости, о которой потом стали бы распевать вокруг бесчисленных очагов долгими зимними вечерами.
«Рассказывают, что король Олаф (1015–1030) накануне битвы при Стикластадире выстроил своих дружинников, а потом создал shieldburgh (подвижный заслон из щитов, носимых группой воинов-телохранителей), который должен был прикрывать его во время битвы и для которого он выбрал самых сильных и самых отважных бойцов. Затем он призвал своих скальдов и просил их во время битвы оставаться в пределах shieldburgh. «Вы будете находиться здесь, – сказал король, – и сами увидите, что будет происходить, и тогда вам не надо будет никакой саги, чтобы сложить свои песни!»
Человек, вся жизнь которого проходила в сражениях или в подготовке к ним и надежда которого на вечность после смерти зависела от его доблести в бою, обладал значительным преимуществом перед противником, который имел куда менее воинственный характер. Помимо незаурядных боевых способностей скандинавы располагали еще и преимуществом в маневренности, равной или лучшей военной организацией, дававшими им преобладание сил в точке главного удара. Их безжалостность и ярость в бою подавляюще действовали на противника (эффект, который, вероятно, был тщательно просчитан) – тем более что его боевой дух и без того уже был подорван повторяющимися победами норвежцев. Хотя мы мало знаем об их полководческом искусстве, их руководство на уровне отдельных сражений и набегов было превосходным. Оно опиралось на сплоченность, поддерживающуюся определенным уровнем товарищества и ответственности и опирающуюся на доверие к испытанному и находчивому предводителю.
Когда предпринимались походы против других скандинавов (между норвежцами, шведами и датчанами, как и между более мелкими племенами, постоянно происходили стычки), отряды воинов вели в бой их вожди. Эти отряды (sveiter) объединялись в более крупные подразделения, называвшиеся fylkings. Определенной, строго установленной численности воинов для таких отрядов не существовало. Каждый fylking имел свой собственный стандарт. Единственным боевым строем, применявшимся очень часто, был svinfylking, или строй «свиньей», то есть треугольником или клином, в вершине которого находились самые лучшие воины.
Король Олаф накануне битвы при Стикластадире (1030) обратился к своим воинам со следующими словами:
«У нас большое и отличное войско. Сейчас я хочу рассказать вам, как я задумал построить моих воинов. Я хочу держать мое знамя в центре войска, а за ним будет следовать моя дружина… слева от него будет стоять Даг Хрингссон и те люди, с которыми он пришел к нам. У него будет другое знамя. Слева от моего fylking будут стоять люди короля Швеции… у них будет третье знамя. Я хочу, чтобы мои люди держались воедино, чтобы друзья и родственники стояли рядом, поскольку они знают каждый друг друга и будут защищать друг друга как можно лучше.
Чтобы отличать своих людей в бою, мы нарисуем на наших шлемах и щитах знак войны, а именно – святой крест белой краской.
Нам придется выстроиться в редкую шеренгу, поскольку нас меньше, а я не хочу, чтобы они окружили нас.
Теперь же организуйтесь в sveite. Затем sveiter будут объединены в fylkings, и каждый воин должен будет знать свое место и держать в голове направление на знамя, к которому он принадлежит…» («Сага об Олафе Святом»).
Воины, сражавшиеся в тесном строю, шли в бой плечом к плечу, так что их щиты образовывали сплошную стену. Такая стена из щитов, shieldburgh, применялась также и при обороне, когда воины смыкались в плотный круг вокруг знамени.
В 1066 году король Норвегии Гаральд Гардрада провел крупное сражение при Стамфорд-Бридже против Гарольда Английского.
«Гаральд водрузил свой стяг, «Разоритель земель», и выстроил свою дружину, и организовал строй (fylking) длинным, но тонким; затем он завел фланги строя назад, так что они соединились один с другим, и получился широкий плотный круг; со всех сторон его прикрывали щиты, и также щиты сверху. Строй был выбран таким потому, что король знал, что конники врага будут наносить удары небольшими группами и тут же отступать; королевская же гвардия, отборные воины, находилась внутри этого круга, как и лучники, а также и ярл Тости со своими людьми. Затем король повелел ярлу выйти вперед и пребывать там, где будет нужнее всего. «Те из вас, кто стоит в строю в первых рядах, – сказал он, – должны упереть древки своих копий в землю, а острия направлять в грудь всадников, когда они будут стараться смять вас; те же, кто стоит за ними, должны целиться своими копьями в грудь коням; держите так копья, потому что вы не можете наступать; будем держаться так и не нарушим строй…»
Гардрада был опытнейшим воином. В своей первой битве он сражался на стороне своего брата короля Олафа при Стикластадире, когда ему было пятнадцать лет. Когда он пал в битве при Стамфорд-Бридже, ему уже было пятьдесят лет; за прошедшие тридцать пять лет он сражался во многих странах – «все это время тревоги и война были его забавой». География его походов весьма показательна для демонстрации размаха действий норвежцев: он и его приверженцы сражались в Африке, на Ближнем Востоке, на Сицилии, в Италии, Греции и Болгарии. Несколько лет он провел на службе у императоров Византии.
Выдержка из старой франкской летописи повествует о вторжении норвежцев в Испанию: «Норманны, пройдя по Гаронне вплоть до Тулузы, принялись безнаказанно грабить все окрестности по обоим берегам реки; один их отряд добрался до Галисии и там был уничтожен – частью высланными против них лучниками и частично случившимся штормом. Но другие, глубоко вторгшись в Испанию, вступили в долгие и жестокие сражения с сарацинами, однако в конце концов потерпели поражение и отступили».
Средиземноморское побережье Франции и Италии также подвергалось их нападениям: «Датские пираты совершили долгий вояж морем, поскольку они прошли под парусами между Испанией и Африкой, вошли в Рону, разграбили много городов и монастырей и обосновались на острове, который называется Камарга».
Несколько позже эти же самые датчане проследовали в Италию и разграбили там несколько городов, в том числе Пизу.
Небольшие отряды викингов обычно избегали нападать на обнесенные крепостными стенами города и селения, однако, если силы норманнов были значительны, а добыча, по их мнению, могла быть обильной, они были способны на основательную и длительную осаду. Примером такого рода действий может служить нападение на Париж – его осада продолжалась с небольшими перерывами с ноября 885 по май 887 года. Силы вторгшихся норманнов были весьма значительны: «Семьсот судов под парусами и неисчислимое множество более мелких судов…»
