Книга Оружие времен античности, страница 17. Автор книги Джек Коггинс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Оружие времен античности»

Cтраница 17
Спарта

Среди городов-государств Древней Греции существовало одно, которое занимало совершенно особое место и которое и по сегодняшний день остается символом строжайшей дисциплины, сурового образа жизни и непреклонного мужества. И далеко не случайно, что именно Спарта заняла во взаимоотношениях древнегреческих государств исключительное положение, которое она удерживала в течение длительного времени и за которое заплатила потом и кровью своих граждан. Вся жизнь взрослого населения этой страны напоминала жизнь военного лагеря, существование их было посвящено одной-единственной цели – подготовке к войне. И подготовка эта была столь успешной, что одного только появления на поле боя войска спартанцев во многих случаях было достаточно, чтобы обеспечить победу. «…Их отвага почиталась непобедимой, а их репутация воинов еще до начала битвы поражала их врагов, которые считали для себя невозможным победить спартанцев…» Их воинская репутация была столь высока, что, когда из 420 спартанских гоплитов оставшиеся в живых 120 человек после долгой осады и жестоких сражений с противником, многократно превосходившим их числом, сдались в плен, это так же удивило всю Грецию, как и безрассудная смелость афинского военачальника, напавшего на них с войском, погруженным на семьдесят судов.

«Ничто в ходе этой войны не могло удивить эллинов больше такого исхода. Всегда считалось, что ни сила, ни лишения не могут заставить лакедемонян сложить оружие, что они будут биться до последнего человека и погибнут с оружием в руках…»

Чтобы понять спартанского солдата, необходимо представить себе организацию спартанского общества. Народ Спарты представлял собой военную касту, скованную железной дисциплиной, довлевшей над каждым взрослым мужчиной-спартанцем с рождения и до самой смерти. Вся жизнь гражданина Спарты была посвящена служению государству. Каждое действие каждого гражданина было подчинено единой цели: созданию сообщества непобедимых воинов. Чтобы достичь этого, было необходимо, чтобы каждый гражданин был освобожден от забот по содержанию себя и своей семьи. Именно этой цели служила социальная структура спартанского государства – подготовка из спартанца первоклассного воина должна была поглощать все его время. Задача эта не могла быть достигнута еженедельными воскресными тренировками, во время которых неуклюжие подростки и дородные отцы семейств не столько занимались бы делом, сколько радовались бы возможности на законном основании отлынивать от надоевшей школы или от сидения в мелочной лавочке. Подобно профессиональным солдатам, спартанцы посвящали все свое время военному делу. Когда же спартанцы встречались на поле боя с наемными воинами, то, даже при равенстве в физической силе и искусстве владения оружием, срабатывали два решающих фактора, которые однозначно определяли исход сражения в пользу спартанцев. Этими факторами были более эффективная система управления войсками и (что играло гораздо большую роль) громадное моральное превосходство, определявшееся чувством глубокого патриотизма, соединенного с почти мистической верой в то, что все спартанское самое лучшее, а многочисленные потери укрепляли в каждом воине уверенность в себе.

Люди Античности, по словам Плутарха, «представляли себе храбрость не как простое бесстрашие, но как осмотрительный страх позора и бесчестья». В отличие от поэта, который мог беззастенчиво написать:

Свой щит швырнул я на землю;
Что до меня – то я сбежал, поскольку был должен выжить.
Теперь им владеет некий фракиец – а мне осталась моя жизнь.
Да и черт с ним, со щитом, он неплохо мне послужил,
И я смогу теперь купить себе другой.

Гордая мать-спартанка предпочла бы, чтобы ее сын был принесен домой на щите, чем без него. Спартанца, сбежавшего с поля боя, ждали позор и бесчестье, и ни одна женщина не пожелала бы выйти за него замуж. Таких беглецов могли избивать на улицах, причем они не имели права сопротивляться; они должны были ходить в заплатанной одежде, немытыми и нечесаными.

Суровый спартанский кодекс поведения не позволял даже каких-либо проявлений скорби в семьях погибших. Процитируем Плутарха: «Когда пришли известия о [поражении под] Левктрами… происходила гимнопедия [20] и мальчики танцевали в театре, когда прибыли вестники из Левктр. Эфоры [распорядители] сочли, что новости эти были весьма значительными для того, чтобы нанести существенный удар по государственной мощи Спарты, а тогда ее первенство над другими греческими государствами навсегда уйдет. Поэтому они распорядились не прерывать танцев и продолжать все другие мероприятия празднества, но в частном порядке разослали по всем семьям списки погибших, сообщив также о том, что дали команду продолжать все публичные действа. На следующее утро, когда уже все семьи знали обо всем, а имена павших были известны всем жителям, равно как и имена оставшихся в живых, отцы, родственники и друзья погибших собрались все вместе на рыночной площади и стали восторженно поздравлять друг друга; отцы же оставшихся в живых, наоборот, не выходили из дому, сидя там среди женщин».

В этом эпизоде мы видим все составляющие того положения, которое Спарта занимала в течение ряда поколений. В ее гордости, высокомерии, уверенности в своей непобедимости и отрицании всяческих перемен мы находим семена грядущего военного поражения. Но, кроме неспособности приспособиться к меняющейся военной тактике, существовало еще одно обстоятельство, которое с роковой неизбежностью вело Спарту к крушению. Корни этого заключались в своеобразной структуре спартанского государства, которая обрекала самое себя на уничтожение из-за истощения человеческих ресурсов. Притока новых граждан практически не существовало, а потери в бесчисленных войнах постоянно уменьшали число полноправных граждан. Это привело к постепенной концентрации богатства в руках немногих людей (истинная причина упадка большинства государств), поскольку неимущие спартанцы не могли вносить свою долю в общий котел и потому теряли права гражданина. Аристотель писал, что Спарта пала из-за недостатка мужей. В 243 году до н. э. в ней жило только семьсот полноправных граждан, из которых около сотни человек владели всей землей.

Когда волна вторгшихся дорийцев прокатилась по всей Греции, самый дальний всплеск ее забросил пришельцев на перешеек и в глубину Пелопоннеса. Здесь, в Лаконии, в самом сердце античных царств, одно из племен дорийцев, лакедемоняне, как они называли себя, расселились в нескольких деревнях в долине Эуротас. Со временем одно из этих поселений, ставшее городом, Спартой, смогло подчинить своему влиянию всех живущих вокруг соседей. Борьба с обитателями этой страны, наследниками древней ахейско-минойской культуры, продолжалась долгие годы. Спарта, оплот пришельцев, по своей сути больше напоминала вооруженный лагерь и в определенном смысле навсегда осталась им. По мере того как все больше поселений склонялось перед пришельцами, они все больше напоминали небольшой остров захватчиков, окруженный морем покоренных. Но гораздо большую угрозу спартанскому государству представляла не вероятность нападения извне, а те принципы, на которых строилась его социальная система. В еще большей мере это стало ясно, когда после долгих лет сражений в состав спартанских территорий вошла плодородная область Мессения. Спартанцы были суровым народом, и с привычной им суровостью они обращались с покоренными народами. Некоторые из этих народов, более или менее мирно покорившиеся пришельцам, стали называться периэками, или «живущими около». Другие, менее удачливые, стали известны как илоты. Они, коренные обитатели этих мест, которых спартанцы лишили всякой собственности, были низведены до положения рабов и возделывали земли для своих новых хозяев. Отдав определенное, строго установленное количество урожая своим господам, они получали право оставить себе излишки и владеть частной собственностью. Но если периэки могли сами решать свои местные дела, за исключением политических, то илоты не имели вообще никаких прав. Условия их жизни были тяжелыми, и они снова и снова поднимали восстания. Чтобы держать их в подчинении, существовало нечто вроде тайной полиции, криптеи, которая формировалась из юных спартанцев, действовала по всей стране и имела полномочия убивать любого илота по одному только подозрению. Так как члены криптеи действовали без страха наказания, как противовес им возник институт эфоров, советов офицеров, избиравшихся на год гражданами и объявлявших войну илотам.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация