За столетие, предшествовавшее падению республики и началу имперского периода, характер римского государства, римского народа и римской армии претерпел глубокие изменения. Город-государство стал теперь мировой державой. Некогда его власть простиралась над несколькими союзными ему городами и колониями на территории самой Италии, теперь же ему покорились и государства, лежавшие за морями. Торговля расцвела неимоверно, а из завоеванных стран поступали немереные средства. Каждая новая победа выбрасывала на рынки все новые и новые толпы рабов, которые переполняли и без того до отвала забитые рынки; не выдерживая давления конкурентов – хозяев обрабатываемых дешевой рабской силой поместий и плантаций, – почти исчезли мелкие фермеры, бывшие становым хребтом государства. Плиний был совершенно прав, когда писал, что Италию как государство уничтожили крупные латифундии. Новообразовавшийся класс разбогатевших капиталистов и все уменьшающиеся численно патриции объединились, чтобы держать в повиновении народ. Демагоги-подстрекатели использовали любую возможность, чтобы раскачать людские массы.
Политика стала небывало циничной и омерзительной – процветали коррупция, взяточничество, а политические убийства стали обычной практикой в борьбе за влияние той или иной партии; лучшие качества римского характера тонули в скупости, классовой ненависти и крови.
Республиканский строй был явно обречен, но демократические традиции были настолько сильны, что даже в эти недостойные времена они еще продолжали существовать, хотя политические преступления, гражданские войны, восстания рабов, достигавшие гигантских масштабов, и все прочие ужасы сопутствовали последним предсмертным судорогам некогда блестящих общественных установлений. Становилось ясно, что прежним солдатам-гражданам уже нет места в Риме Гракхов, Мария и Суллы. Деятельность на благо государства перестала считаться делом чести и превратилась в бремя. Служение с оружием в руках все больше и больше становилось долгосрочным занятием для профессионалов.
Гай Марий был опытнейшим солдатом, над которым витала слава покорителя Югурты, царя Нумидии. Народ обратился к нему как к единственному военачальнику, могущему спасти город от новой напасти, гораздо большей, чем любая другая, которая угрожала городу со времени борьбы с Ганнибалом. Два варварских народа – кимвры и тевтоны, оба, по всей вероятности, германского происхождения – поднялись на северные склоны Альп и намеревались спуститься с них, чтобы завладеть Италией. Как и все подобные им племена, решившие переселиться в другую местность, они двигались вместе со своими кибитками, с женами, детьми и скотом в поисках плодородных земель, но не брезговали и попутным грабежом. Их было неисчислимое количество, только число воинов оценивалось примерно в 300 000 человек. Они одолели галлов и громили армию за армией римлян, нанеся им в конце концов самый сокрушительный удар, уничтожив при Араузио, в нижнем течении Роны, в 105 году до н. э. две консульские армии численностью в 80 000 человек, из которых в живых, по свидетельствам хроник, осталось только десять человек. Это поражение, сравнимое только с катастрофой под Каннами, вызвало страшную панику в Италии. Римляне вспомнили разграбление Рима галлами в античные времена и предприняли самые отчаянные усилия, чтобы набрать новых рекрутов и пополнить ими поредевшие ряды легионов. По счастью, варвары дали им передышку, двинувшись через Пиренеи, где они провели три года в сражениях со свирепыми племенами Северной Испании.
Марий с большим толком использовал это время. Старая милиционная система организации армии, хорошо послужившая на ранних этапах республики, больше не удовлетворяла требованиям настоящего времени. Последние элементы ее полностью исчезли на полях под Араузио. Предстояло создать новую армию, и эта новая армия должна была стать армией профессионалов – людей, нанявшихся служить на долгосрочный период, без каких-либо ограничений по рождению или по обладанию собственностью. Разделение тяжеловооруженных пехотинцев на три категории: гастатов, принцепсов и триариев – было ликвидировано, и, хотя эти названия остались, все получили одинаковое вооружение. Манипулы были слишком малы для самостоятельных действий, к тому же манипулы различных частей не были взаимозаменимы. Теперь, когда различия между тремя категориями пехотинцев исчезли, манипулы можно было объединять в различные отряды, достаточно сильные, чтобы действовать независимо, если это было необходимо, и все же достаточно мелкие, чтобы свободно сопрягаться с системой организации легиона. Такой тактической единицей стала когорта, и легион Мария, состоявший из когорт, стал стандартным тактическим соединением римской армии. Он состоял из десяти когорт, каждая в три манипулы. Когорты были взаимозаменяемы – все они имели примерно одинаковую боевую ценность, хотя манипулы по-прежнему сохранили былые наименования. Каждая манипула делилась на две центурии под командованием двух центурионов. Старший из центурионов командовал всей когортой.
Боевая линия не обязательно должна была состоять из трех рядов, но когорты могли быть выстроены в две или даже в одну шеренгу. Новая формация была гораздо более гибкой, чем прежняя, и гораздо менее сложна в управлении.
Количество воинов в легионе было различным, но обычно средних размеров легион полного состава насчитывал 6000 человек, разделенных на десять когорт по 600 человек в каждой. В легионах, сформированных на постоянной основе, когорты стали нумероваться, и такая практика сохранялась вплоть до падения империи. Боевая подготовка была унифицирована, проводил ее ланиста, или инструктор по технике боя, которого приглашали из школ гладиаторов для подготовки личного состава войск. Марий также внес некоторые изменения в снаряжение и внутреннюю организацию подразделений. По некоторым свидетельствам, была усовершенствована конструкция пилума, а также более или менее упорядочена поклажа, переносимая солдатами – «ослами Мария», как иронично они называли самих себя. Вилообразная трость, на которой легионер носил свою поклажу, тоже являлась нововведением.
Легионы Мария (которые, кстати, буквально стерли с лица земли два племени – кимвров и тевтонов, а те, кто не погиб в сражении и не покончил с собой, были проданы в рабство) почти не отличались от более поздних, существовавших во времена Цезаря. Ниже приводится описание римского солдата, служившего под командованием Мария.
Легион был теперь унифицированной воинской частью, состоявшей из более мелких, тоже унифицированных и потому взаимозаменяемых подразделений. По правде говоря, отдельные командующие проводили различие между легионами по имеющемуся у них опыту сражений, и недавно сформированный легион ценился далеко не так высоко, как состоявший из испытанных в боях ветеранов. Цезарь, в частности, в своих «Комментариях» о кампании 51 года до н. э. проводит вполне явное различие между легионами из ветеранов и новым, сформированным из весьма многообещающего «материала», но имеющего опыт всего только восьми военных кампаний! Особое пристрастие Цезарь питал к своему старому и самому надежному X легиону, поручая ему самые трудные и опасные задания. Поскольку подразделения, из которых состоял легион, были взаимозаменяемы, часто случалось, что легиону придавались дополнительные когорты, постоянно или временно, для выполнения специальных заданий.
