Все мы в какой-то степени алгоритмы. Но вот разные ли? Или все мы — один и тот же алгоритм? В теории алгоритмов есть такое понятие как множество равносильных алгоритмов. И два алгоритма являются одним, если они полностью или частично состоят из взаимозаменяемых команд, т. е. из команд, имеющих разное название, разный способ выполнения, но результат их выпо!нения всегда о дан и то т же. Если мы все принадлежим одному и тому же множеству равносильных алгоритмов, то мы все — это всего на всего одно «я». А принадлежим или нет — зависит только от того, какие преобразования, т. е. какие свои поступки мы будем считать взаимозаменяемыми. Но раз незаменимых людей нет, то и судьба каждого из нас, похоже, принадлежит множеству равносильных алгоритмов. И значит, ответ можно искать сразу для всех. И он будет верным.
Как было отмечено когда-то давно:
[36] «Свойство канонической инвариантности скобок Пуассона, позволяет тварным человекам спокойно смотреть на изменяющийся мир и не драться при обсуждении вопроса, кто же из них конкретно изменился. Отсюда, в частности, следует, с точки зрения достижения цели, что пути познания мира через его преобразование и через преобразования самого себя ничем не отличаются. Точно также ничем не отличаются способы создания голема:
— используя промышленные технологии;
— преобразуя самого себя в монастырях и кельях».
И это является ответом на вопрос: во что мы превращаем себя, формируя и выполняя команды? Во что мы превращаем мир, в то же самое мы превращаем и самих себя. И наоборот. Потому что нам, в любом случае, надо соответствовать преобразованному миру. Вполне возможно, что в таким образом преобразованном мире привычного нам человека не будет. Будет другое существо, которое получит уже ранее придуманное наименование «Сверхчеловек», пишущееся с самой большой буквы.
Как видите, ответ оказался поразительно простым.
Мы никогда не стоим на месте. Мы едем. Значит, кто-то крутит баранку. А кто, как не сама планета, на которой и находится человечество, подобно пассажирам автобуса. Физиче- ский мир управляет, он гонит человека, используя все свои возможности по управлению. Более того, для усиления процесса управления он порождает в природном человеке чувство, которое может быть обозначено через слово «мое». Моя вода, моя земля, мое небо, моя женщина, мой мужчина, мои вассалы, мой король и даже мой Бог!
Управление Физическим миром через чувство собственности людей
Гневно, с криком гнали они свое стадо по своей тропинке, как будто к будущему ведет только одна тропинка! Поистине, даже эти пастыри принадлежали еще к овцам!
Ф.Ницше. Так говорил Заратустра
Человек совершает тот или иной поступок. Наблюдаемый мир, будучи управляемым объектом, постоянно требует этого. Безусловно, инстинкты заставляют человека дышать, есть, пить, размножаться, избегать боли. Но если бы это было все, то планета за последние столетия так быстро не изменялась. Она бы не покрылась сетью сверкающих по ночам городов, она не была бы истыкана нефтяными скважинами; она дышала бы свежим океанским воздухом и не имела бы никакого представления о смоге мегаполисов. Но она изменяется. Изменяется, значит, — это нужно. И человек здесь только инструмент, только средство, может быть — чисто косметическое средство…
Подобное становится возможным только тогда, когда управление исходит не от физиологических потребностей людей, а от чего-то другого, например, от модели мира, управляющей этими людьми. Основу этой модели составляет такая виртуальная связь, как принадлежность, называемая иногда собственностью. Собственность на горы, поля и моря; собственность на животных и людей, собственность на проявление тех или иных человеческих чувств. В рамках господствующих виртуальных моделей человек становится рабом собственности. Он начинает жить ради нее. При этом виртуальное отношение принадлежности куска реального мира тому или иному смертному существу обеспечивают вполне реальные люди и предметы. Вполне реальные сторожа получают реальный кусок хлеба за то, что вполне реально караулят кусок земли, принадлежность которого тому или иному владельцу определяется чернильной закорючкой на листе бумаги, хранящемуся где-то за тридевять земель. При этом сама запись сделана на искусственном письменном языке, придуманном людьми. Этот язык, несмотря на то, что он достаточно условен, понимают все одинаково, не потому, что он одинаков для всех, а в силу договоренности.
Собственность требует, чтобы о ней заботились. Собственность требует, чтобы ее приумножали, потому что налоги растут. Собственность становится бичом своих хозяев, заставляя их служить себе.
Таким образом, собственность становится субъектом управления. Ее цели просты и понятны. Если запряженные ею люди не справляются с поставленной задачей, то она меняет их. Она как бы переходит к другим, оставаясь на месте.
Так физический мир, будучи отраженным в системе отношений принадлежности людей, управляет собой.
Таким образом, сама Природа наделяется властью и силой. Земля, Гора, Лес и даже Заря — это теперь уже не просто природа. Это Боги!
И даже Хозяйка Медной горы не хочет ждать века, пока она осыплется песком или пока движение континентов сотрет ее в порошок. Она хочет изменяться сейчас, а не через сто лет. Ей нужен макияж сегодня. И тогда она нанимает себе рабов. И они приходят. Приходят Данилы-мастера и служат ей верой и правдой.
Боги, будучи проекцией гор, полей и морей в сознании млекопитающих, оказываются способными управлять собой с помощью наблюдателей, иногда называемых рабами Божьими. И они управляют!
Собственность встает выше рабов Божьих. Собственность на кусочки земли, на воду, на продукты человеческого труда, собственность на случайно придуманную кем-то последовательность слов. И человек в силу своего эго пытается заставить эту собственность кормить себя и стремится расширить собственность, чтобы было больше корма, больше удобств, больше воли.
Однако, расширяя физическую собственность, собственник ограничивает в собственности остальных жителей планеты. И у них рождается естественное желание устранить преграду между ними и собственностью, т. е. устранить конкретного собственника. С этого момента все больший процент собственности уже будет направлен на обеспечение собственной безопасности. Именно с этого момента собственник начнет мешать своей собственной Собственности.
Тут человек ничего не может поделать: суфлерская будка мирового театра изначально захвачена Богами, и во славу их и по их команде люди начинают уничтожать друг друга, осуществляя передел собственности.
Физический мир через чувство собственности управляет людьми в своих интересах.
