Но сейчас мы говорим всего лишь о небольшой части всей этой системы, мы говорим лишь о структуре системы управления социального мира.
Структура социальной системы управления
Я люблю того, чья душа переполнена, так что он забывает самого себя, и все вещи содержатся в нем: так становятся все вещи его гибелью.
Ф.Ницше. Так говорил Заратустра
Как-то по телевидению был показан сюжет из серии о жизни животных. Суть сюжета такова. Плывет большой косяк сардин. Просто плывет. Никого не трогает. Но вот этот косяк попадает в поле зрения дельфинов. Тут же к дельфинам присоединяются акулы и морские котики. Они объединяются, обкладывают сардин со всех сторон, в том числе и снизу. Сардины выдавливаются аж в небо. Но в небе уже птицы, хватающие их.
Вот и нет сардин. Для их поедания была, чуть ли не мгновенно, сформирована команда, в которой участники, не любящие друг друга, действовали достаточно согласованно, словно ими руководили из единого центра.
Для решения задачи между нападавшими установилась определенная система отношений, которая на время стала основой для единой системы управления. Они не мешали друг другу. Они дополняли друг друга.
Скептик может заметить, что не было никакого единого управления, просто каждый вид занимал то место в охотничьей стае, которое было свободно. В условиях же, когда сардин хватало на всех, конкурировать не имело смысла.
Высказанное замечание могло бы стать истинным, если бы не одно «но». Ключ к этому «но» спрятан в словах: «каждый вид занимал то место в охотничьей стае, которое было свободно». Получается, что структура охотничьей системы, а значит, и управляющего механизма, уже была изначально задана, в виде некоторого паттерна организации
[43]. Оставались только свободные места, которые и заполнялись по ходу решения задачи. Значит, система управления все ж таки была (откуда взялась? — это уже другой вопрос); важно, что она соответствовала сложности решаемой задачи и не более.
Рискнем утверждать, что эффективность работы системы управления определяется сложностью решаемых задач, т. е. сложностью выполняемых команд, выполнение которых становится возможным благодаря опыту и таланту центральной власти, умными и порядочными руководителями всех уровней, отлаженной схемой взаимодействия на всех уровнях, что и образует гармонию всей системы, работающей как единый механизм, в котором не должно быть паразитных потерь.
В случае приведенного Вс. Вильчеком примера, предприниматель являет собой основу всей системы управления производством некоторой вещи. Он лично раскладывает сложную команду («сложный» труд) на десяток простых команд и контролирует процесс выполнения. В том же случае, если ему захочется расширить производство, то достаточно добавить всего сотню другую специалистов по простому труду (линейный прирост прибыли). И все прекрасно. Да еще плюс дополнительные затраты на двух-трех смотрителей, контролирующих правильность выполнения команд.
Но вот если появится кто-то, кто сможет предложить настолько сложную команду, которую разложить на простые смогут только искусные ремесленники, что тогда? Вот тогда структура начнет расти не вширь, а вглубь: к одному ведущему инженеру — два-три простых инженера, к каждому простому — пять-десять искусных ремесленников, к каждому ремесленнику — человек сто, способных к простому труду. Начинает вырисовываться чисто иерархическая структура. Так оно и было еще совсем недавно, в индустриальную эпоху.
Но когда продуктов, методик, технологий, технических средств стало невероятно много, и цена их естественным образом упала, появилось принципиально новое направление реализации сложных команд. Его суть заключается в том, что некоторые команды нет смысла разлагать на более примитивные и спускать их вниз по древу. На каждом уровне иерархии можно осуществить поиск уже готовых результатов выполненной ранее кем-то команды. Таким образом, в строго иерархической структуре возникают площадки, на которых иерархия бессмысленна. На этих площадках каждый ищет что-то свое, необходимое именно для той части команды, которая ему поручена.
А эффективным поиск может быть только тогда, когда каждый может опросить каждого, стоящего на этой же площадке. В результате, в рамках иерархической структуры возникают одноуровневые сети, в которых каждый стремится соединиться с каждым.
[44]
Но эти постоянно возникающие плоскости не более чем одномоментный питательный бульон для вызревающих решений — еще одна ступень летящей к цели ракеты. Реализация решения все равно требует определенной иерархии и теперь уже уходит наверх.
Когда, кто бы то ни было, произносит слово и делает это искренне, то слово означает лишь то, что он хотел сказать, не больше и не меньше. Реализация же этого слова определяется только тем, над какой частью мира говоривший является хозяином. В этой фразе и заключена вся сущность системы управления, а главное — ее структурная иерархия. Если хозяева все, то никакого управления не будет. Если хозяина нет вообще, то управления тоже не будет, в будет разбегающееся стадо баранов ли — по пастбищу, людей ли — по планете, звезд ли — по Вселенной! И естественно, что в этой ситуации, в случае — человека, сложность социальных команд равна нулю, так как их нет. Для человека остаются только команды физического и витального контуров. Но когда возможности по разбеганию заканчиваются, тогда начинается…
Таким образом, ключевые точки системы управления социального контура — это люди (хозяева людей), обладающие максимальной информационной энергией, т. е. максимальными возможностями по перепрограммированию окружающих людей, по навязыванию им определенной модели поведения, как напрямую, так и косвенно через других. Эта возможность в свою очередь определяется всей социальной системой отношений: производственные отношения, семейные, дружеские, соседские, партийные и т. п. Иногда максимальной информационной энергией может обладать президент, иногда его жена, иногда ее парикмахер и т. д. и т. п. Слово этого человека почему-то является убедительным и касается многих, при этом порой даже не важно как он это говорит. Но сказанное им передается от человека к человеку и, в конце-то концов, зачастую становится истиной в последней человеческой инстанции.
Вот так и выглядит система управления, которая способна куда-то довести человечество. Она очень похожа на множество деревьев, переплетенных между собой ветвями, каждое переплетение которого находится на соответствующем уровне дерева. А реализация решения напоминает движение все возрастающего и возрастающего в диаметре солнечного зайчика, который сбегает с вершины дерева к его корням. Это, конечно, если речь идет о реализации действительно сложной команды без учета горизонтальных связей, без учета одноуровневых сетей.
