Разбойник шел по длинному коридору гостиницы, в которой он остановился. Повернул в фойе в сторону своего номера и остолбенел. В коридоре, уходящем в бесконечность, под рассеивающимися сквозь тюль солнечными лучами, прямо на ковре лежала красивая, стройная женщина в легком, длинном, облегающем платье. Их глаза встретились. Ее тонкие руки, прижатые к телу, вдруг ожили. Не отводя от него взгляда, она стала собирать в кулачки ткань платья, и оно поползло вверх, открывая ножки все выше и выше. Он смотрел на это происходящее перед ним таинство, потеряв грань между реальностью и сказкой. И когда платье обнажило живот, она чуть раздвинула ноги, так, чтобы он полностью видел Дорогу, и умоляюще прошептала: «Пожалуйста, войди в меня! Тебя там ждут!»
Исполнив команду, простой Разбойник превратится в вечного Наблюдателя.
Став же Наблюдателем, он вспомнит, что на самом деле хорошо знает эту женщину, он много раз видел ее, но только во время тяжелой болезни. Она приходила во сне, и сон наполнялся легкостью и эротикой. После этого болезнь всегда отступала. Он просыпался весь мокрый и легкий и знал, что все тяжелое и опасное позади. Позади, потому что она пришла на помощь, а она может все! И, подобно Карлу Юнгу, он скажет: «У меня было все, и это все было мною».
Сам Юнг называл эту женщину Анимой, являющей собой образ, созданный женскими генами, находящимися в меньшинстве в мужском теле. Об этом же говорит герметическая философия; она говорит о мужчине, который всегда носит в себе истинную жену свою, сокрытую в его теле.
Глядя на нее, Наблюдатель физически ощущал, что в этом мире страдания и боли еще пока остается лазейка в иной мир, в мир иных законов, в мир, в котором жизнь определяется гармонией полета тел, парящих друг в друге.
И он знал, что, как полет, так и падение во многом зависят от погоды в этом сказочном мире. Но он не знал, от чего зависит погода.
Но он умел слышать. И он слышал слова Постороннего:
«Очень часто люди жалуются и себе и друг другу: «Умерла любовь. Надо искать новую.
Они забывают одну простую истину. Любовь — вечна и бесконечна, она идея! И она не может умереть. Она не может измениться. Изменяются люди, подвластные ей. Не зря говорится — все влюбленные одинаковы. Они одинаковы, как солдаты в шеренге, потому что их строит Любовь.
Поэтому умирает не любовь, умирают жалкие люди, которые перестают любви соответствовать, которые перестают узнавать ее друг в друге. Это может произойти из-за обид, интриг или самовлюбленности.
Так давайте, поднимем тост за влюбленных, за их соответствие Любви с большой буквы, а, значит, за их бессмертье в любви!».
Да, это действительно должно быть тостом, — подумал Наблюдатель, — и этот тост как раз и является ответом на один из основных вопросов Жизни. В душах у солдат, стоящих в шеренге, нет, и не может быть ничего личного. Они солдаты любви, идущие на смерть. Они солдаты любви, которых Жизнь приносит в жертву, в качестве расплаты за совершенные ею ошибки, в качестве компенсации за вырвавшуюся на свободу темную энергию мира.
Именно Жизнь закрывает человеку часть Вселенной, именно Жизнь возводит ту самую стену, которая не позволяет человеку стать посторонним. Наличие стены в сознании подобно колее вместо асфальтовых дорог. Ехать можно только в одну сторону. Ехать можно только туда, где тебя ждет твое дело, именно дело, ради которого человек сюда и вызван Жизнью. Это дело как раз в том и заключается, чтобы собирать разбегающиеся звезды и поглощать темную энергию. А Смерть снимает заклятие Жизни, она отменяет дело и уничтожает стену в сознании и в деянии. Она бьет по этой стене тараном событий, выбивая из нее кирпичи, называемые любовью, надеждой и верой. Но после каждого выбитого кирпича Жизнь отступает и торопится заделать проем, готовя силы для контрнаступления.
История о цветах Жизни
Дух есть жизнь, которая сама врезается в жизнь: своим собственным страданием увеличивает она собственное знание, знали ли вы уже это?
И счастье духа в том, чтобы помазанным быть и освященным быть слезами на заклание, — знали ли вы уже это?
Ф.Ницше. Так говорил Заратустра
Джеймс Лавлок придумал красивую историю о мире маргариток. На одну из диких планет, вращающихся вокруг своей звезды, космический ветер занес семена двух видов цветов — маргариток: белых и черных. Для каждого из видов маргариток существовал определенный температурный режим, при котором маргаритки могли проснуться и зацвести. Черные могли пробудиться и при более холодной температуре, а белые были способны терпеть большую жару за счет своей отражающей поверхности, При этом черные маргаритки поглощали солнечный свет и тем самым способствовали повышению температуры на планете. Белые же, наоборот, отражая свет, понижали окружающую температуру. Однажды случилась беда, и солнце заболело. Его температура стала резко расти. На планете стало теплее, и проснулись черные маргаритки, которые, впитывая тепло, мгновенно повысили общую температуру планеты. И, благодаря им, тут же расцвели белые маргаритки, которые стали защищать планету от перегрева. В результате, несмотря на все возрастающую жару, исходящую от солнца, температура на планете оставалась постоянной, например, 36 и 6. Черные и белые маргаритки помогали друг другу выживать и поддерживали постоянство среды. Благодаря им в атмосфере планеты удерживался один и тот же уровень кислорода, например, 21 %. А как уже говорилось выше, именно эта цифра открывает дорогу для развития технической цивилизации.
Так вот, на самом деле Лавлок утаил, что черные и белые маргаритки были совсем не цветы — они люди, они мужчины и женщины. Мужчины делают возможными условия, при которых способны расцвести их подруги. А женщины своим телом охлаждают разгоряченные фантазии и снимают горячку, позволяя выживать, когда пропадают смыслы существования. Они сами становятся смыслом. Смыслом друг для друга.
И получается, что черные и белые маргаритки, мужчины и женщины, самцы и самки нужны именно для того, чтобы устранять любые катаклизмы физического мира, сводить их к чему-либо постоянному и вечному, к некой средней константе, которая объединяет всех живущих.
Если же не удастся, то тогда, согласно модели Лавлока, останутся только белые маргаритки, это как раз те цветы, которые собой заполнят весь мир, после гибели всех черных. За ними и будущее! Вот так. Поэтому-то и нет ничего удивительного в том, что женщины в среднем живут дольше мужчин
[92].
Иногда героям приходится преодолевать горы, моря и болота. Но бывает и так, что приходится пересечь цветущее поле. Приходится пройти по цветам. Обеспокоенные вторжением цветы благоухают. И запах кружит голову. Они как бы говорят: «Остановись, не топчи нас, приляг и послушай нашу музыку запаха. Это и есть твой храм, и тебе не надо больше никуда идти».
