– Ну… в обшем… – Карл прокашлялся. – У профессора Сёдерквиста возникла необходимость кое-что перепроверить.
– Что? – спросила Жаклин, не спуская глаз с бывшего начальника.
– «Майнд серф»…
– Что? – Это уже был голос Дмитрия.
– Поисковая система, – объяснил Эберг. – Профессор обнаружил в ней кое-какие неполадки… Проблемы…
Жаклин как будто собиралась что-то сказать, но тут цвет монитора изменился, и по центру всплыло новое сообщение:
SURF SESSION COMPLETED LOGOUT USER
[46]
– Он закончил. – Жаклин побежала к маленькому столику с компьютерным терминалом и оглянулась на Дмитрия. – Я выключу, а ты пока сними с него шлем.
Эрик вытянул руки, как слепой, и сорвал черные очки, а Дмитрий осторожно потянул вверх шлем. Профессор Сёдерквист выглядел так, словно только что сошел с центрифуги. Он замигал от яркого света и прокашлялся.
– У нас мало времени… – услышал Карл его хриплый голос. – Его почти нет.
Внезапно Эрик встретил взгляд Дмитрия.
– Дим? – слабо улыбнулся он. – И Жаклин? Как вы тут?
– Все хорошо, – вздохнул Дмитрий, вешая шлем на крючок над столом. – Завтра встречаем новое начальство.
– Ханна заболела, и я… – Эрик показал рукой на разбросанные по полу бумаги, а потом вздрогнул, как будто вспомнил о чем-то, и повернулся к Карлу: – Собери документы. У нас совсем нет времени.
Журналист присел на корточки.
– А почему такая спешка? – спросил он, не поднимая головы.
Сёдерквист с усилием поднялся со стула и присел рядом с Эбергом. Его коллеги обменялись непонимающими взглядами.
– Мейлы по-арабски, так что я не все понял… – Эрик не закончил фразы, но тон его голоса заставил Карла оторваться от бумаг.
– Что? – спросил журналист.
– «Крионордик» хочет активировать что-то вроде триггера в ВОЗ, – ответил Сёдерквист.
– Но это ведь не всё?
Эрик придвинул лицо к уху Карла:
– Они готовят выброс вируса, вот что такое третья фаза.
– Когда?
– В тринадцать ноль-ноль.
Эберг побледнел.
– Но ведь… осталось всего около девятнадцати часов…
Жаклин прокашлялась.
– Кто-нибудь мне объяснит, что происходит?
– Где? – Карл уставился на Эрика.
Тот моргал и смотрел перед собой невидящим взглядом.
– Где это будет?
Сёдерквист поднялся и закрыл лицо руками:
– Прости… мне плохо…
Эберг встал рядом с ним, прижимая к груди кипу бумаг.
– Эрик, где это будет?
Профессор растерянно оглядел комнату, а потом запрокинул голову и рассмеялся:
– О чем ты? Мы тут пытаемся работать, а ты… Что это за бумаги? Какого черта ты здесь ищешь?
– Я… всего лишь спрашиваю тебя.
Карл положил руку на плечо Эрика, но тот, поморщившись, сбросил ее.
– Иди к черту… – Тут он повернулся к Жаклин: – Любимая, пусть этот человек уйдет… Я хочу лечь…
Его сотрудница поправила очки.
– Любимая?
Эрик поковылял к столу и ухватился за его край, чтобы не упасть. Монитор с грохотом рухнул на пол.
– Я… не очень хорошо себя чувствую… Может кто-нибудь…
Он зажал рукой рот и зашелся в приступе кашля. Жаклин умоляюще посмотрела на Дмитрия.
– Не волнуйся, Ханна… – захлебываясь, махнул рукой Сёдерквист. – Я выберусь… только вот… что-то засело в горле…
По подбородку и между пальцев у него текла тоненькая красная струйка.
– Ты весь в крови… – Дмитрий чуть не задохнулся от ужаса. – Черт… Сядь, Эрик.
Карл уже лихорадочно набирал на мобильнике номер 112. Жаклин подступила к бывшему шефу с пачкой бумажных салфеток.
– Текникринген, четырнадцать!.. – кричал в трубку Карл. – Похоже на отравление… он кашляет… Эрик Сёдерквист… Индивидуальный номер? Откуда мне знать, черт вас подери… Да… Немедленно…
На губах у Эрика вздувались кровавые пузыри.
– Она меня… заразила…
Эберг подобрал с пола окровавленную салфетку и попытался усадить Сёдерквиста на стул.
– Только не говори много…
– Времени… нет… – пыхтел тот, упираясь. – Мы должны найти их… в пустыне… мы должны… – Он поскользнулся и рухнул на стул. – Времени нет…
Голова Эрика поникла, глаза дико бегали. Он судорожно хватал ртом воздух, а потом уставился на белые трубки люминесцентных ламп на потолке. Жаклин в ужасе зажала рот рукой.
– Господи… Он умирает…
Карл взглянул на часы, в нетерпении потирая окровавленные руки. Где же эта чертова «Скорая»?
* * *
Ханна больше не плакала – и сама себе удивлялась. Теперь она сидела молча и беспокойно ломала пальцы. В Каролинской больнице Эрика поместили в палату интенсивной терапии. Он лежал на койке с респиратором на лице и со вставленной в рот толстой трубкой. Обнаруженный у него вариант NcoLV имел ряд особенностей, поставивших докторов в тупик. Они пытались определить источник заражения, но Ханна знала, что в этом пункте медицина точно потерпит неудачу. Потому что ее мужа заразил «Майнд серф» – а не Томас, Филиппа или Йенс. Но объяснить такое врачам было бы непросто.
Карл и Рейчел уже побывали здесь, в приемной. Они утешали Ханну, но она не слышала ни слова из того, что ей говорили. Это манекены, а не люди ходили вокруг нее – с бледными, мертвыми лицами и острыми восковыми пальцами.
Эрик умирал – остальное было неважно. Карл постоянно разговаривал по телефону, а Рейчел занималась бумагами, которые он принес ей из Королевского колледжа. Эти документы были написаны по-арабски, а значит, Папо была единственной, кто мог их прочитать. И они сильно разволновали ее. Ханна видела это, как ни старалась Рейчел скрывать свои чувства. Она лихорадочно листала страницы – как будто не хотела задерживаться на них дольше необходимого, а потом вдруг что-то закричала на иврите.
– Что? Нашла что-нибудь? – Эберг опустил трубку.
Но Рейчел только махнула рукой.
– Мейл, – небрежно бросила она. – Но мне нужен компьютер.
Она встала и исчезла за дверью. Карл вопросительно посмотрел на Ханну:
– Что это с ней?
Минуту спустя в приемной появился Свен Сальгрен. Он буквально вломился в стеклянную дверь и остановил блуждающий взгляд на Эберге.
– Откуда?.. Откуда он взял эти файлы?
